— Таш, стоило ли убивать спустя почти двадцать лет? — с глубокой печалью спросила Карлин.
— Тони сделал бы это всеобщим достоянием, — не задумываясь, ответила Наташа. — Ты не знаешь, к чему он принуждал меня.
— Почему ты просто не рассказала мне правду? Это с таким же успехом положило бы конец его притязаниям.
— Тебе правду? — Наташа пустыми глазами посмотрела на Карлин. — Чтобы ты отвернулась от меня, чтобы брат возненавидел, а муж оставил? Чтобы вся страна прочитала о знаменитой «девушке с обложки», которая убила собственную мать?
— Но, Таш, ты ведь была совсем ребенком. Почему ты думаешь, что все были бы так жестоки?
«Конечно, Наташа не могла представить себе ничего иного», — призналась себе Карлин, хорошо понимая ту, которая всю жизнь была ее лучшей подругой. Она подошла и, став перед Наташей на колени, взяла ее руки в свои. — Как только приедет Итан, мы должны будем пойти в полицию. Я уверена, он позвонит хорошему адвокату.
— О, Карлин, пожалуйста, — Наташины глаза были полны тревоги, — умоляю тебя, не сегодня, не сейчас. — Ее тело окаменело от напряжения, а руки до боли сжимали руки Карлин. — Пожалуйста, дай мне сегодняшнюю ночь, только одну ночь, просто время, чтобы поговорить с Итаном, признаться и все объяснить ему.
Карлин отбросила Наташины руки и встала. «Как я могу ей это позволить?» — подумала она, зная, что должна делать: объяснить Наташе ее права и тут же позвонить в полицейский участок.
— Клянусь тебе, Карлин, — взмолилась Наташа, наблюдая за ее борьбой с собой. — Я сдамся завтра утром, в восемь я буду в Мидтаун-Норт. О Боже, ты должна дать мне всего несколько часов. Пожалуйста, Карлин, только несколько часов.
Я не имею права. Это невозможно. Карлин пыталась произнести эти слова и не могла, слишком много лет и слишком большая любовь связывали их.
— Завтра утром, Таш, я приду около половины восьмого, и мы вместе пойдем в полицию.
Две закадычные подруги молча смотрели одна на другую. Карлин увидела в Наташиных глазах мучительное страдание и благодарность, и ее глаза наполнились слезами. Наташу, ее красивую хрупкую подругу, которую она так любила, отправят в тюрьму. Всю свою жизнь Таш прожила в страхе, и страх довел ее до убийства. Невыносимая печаль охватила Карлин, она ощутила пустоту, жестокую и ужасную пустоту.
Карлин протянула руки, Наташа бросилась к ней, и они с любовью и печалью крепко обняли друг друга.
— Я с тобой, Таш, — со слезами прошептала Карлин.
— Я знаю, — шепнула Наташа, — спасибо. — Она отстранилась, в ее глазах блестели слезы. — Теперь ты пойдешь домой, о’кей? Итан может появиться в любую секунду.
— Увидимся утром, — кивнула Карлин. — С тобой все будет нормально сегодня ночью?
— Не беспокойся обо мне, — Наташа постаралась улыбнуться, — я буду в порядке, обещаю.
Вернувшись к себе домой, Карлин поняла, что этой ночи не будет конца. Одержимая мыслями о Наташе, она сходила с ума от беспокойства. «Что она говорит Итану? — снова и снова спрашивала себя Карлин. — Как она может объяснить то, в чем не могла признаться даже себе?»
Карлин попыталась читать, навести порядок в гостиной, принять душ, но в одиннадцать часов махнула на все рукой и пошла спать, но вскоре ей стало ясно, что она не уснет. Она посмотрела на часы — всего лишь полночь, еще мучиться семь часов. «Я должна позвонить, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, — решила Карлин и, выбравшись из кровати, направилась к телефону. Она сняла трубку, но не стала набирать номер. — Одна ночь — это все, что я могу дать ей, я обещала, что она получит эти несколько жалких часов».
Однако разные мысли продолжали лезть ей в голову. Если Наташа была напугана тем, что может раскрыться старая история, и решилась на убийство, чтобы только все сохранить в секрете, как она сможет теперь вынести, что ее ужасная тайна станет общеизвестной? Может быть, Итан сможет помочь, дать ей силу, необходимую, чтобы пройти через все. Эти мысли вселили в Карлин надежду.
Как пережить эту ужасную ночь? Карлин припомнила все, к чему обычно прибегала, когда не могла уснуть. Понимая, что это бесполезно, она все же включила телевизор, но спустя минуту выключила его. «Я не могу просто так сидеть здесь сложа руки, — решила она, — мне нужно уйти из квартиры, иначе я сойду с ума. — И она пошла к стенному шкафу за джинсами. — А что, если позвонит Таш? — Она замерла, взявшись рукой за вешалку. — Я не имею права уходить, я должна оставаться здесь, — бешено стучало у нее в голове, — если бы я только знала, что происходит. Пожалуйста, позвони мне», — молча умоляла Карлин. Она посмотрела на телефон, словно прося, чтобы он зазвонил, и вдруг, словно ее молитвы были услышаны, раздался звонок.
— Таш, — закричала она, схватив трубку.
— Карлин, — глухо отозвался Итан, — Наташа… Таш умерла… в ванне… бритва… — Голос Итана задрожал, и раздались горькие рыдания, с которыми он не мог справиться, однако через несколько секунд ему удалось взять себя в руки. — Карлин, пожалуйста… — Снова послышалось приглушенное рыдание. — Я не могу… — Он попытался говорить, а потом просто положил трубку.
— О Боже, Таш, — простонала Карлин, опуская трубку. — Нет, нет, о, пожалуйста, нет. — Она закрыла глаза, представив себе страшную картину: Таш берет бритву, ложится в ванну, и жизнь медленно вытекает из нее. — Это моя вина, целиком моя вина. — Карлин бессознательно раскачивалась из стороны в сторону, крепко обхватив себя руками, словно ей было холодно.
37
Еще раз взбив подушку, Карлин перевернулась на левый бок, снова стараясь заснуть. С тех пор как Итан позвонил ей прошлой ночью, она не отходила от него ни на шаг, стараясь помочь чем могла. Между тем как сама окаменела от горя и чувства вины, а непрерывная сорокавосьмичасовая бессонница только усугубляла это состояние.
Она перепробовала все: успокаивающую музыку на специальном радиоканале, океанский прибой, имитируемый генератором белого шума, который когда-то давно подарил ей Дерик, и даже собственную систему медитации, но ничего не помогало. Ее мысли все время возвращались к Наташе.
Открыв глаза, чтобы в очередной раз взглянуть на часы, Карлин поняла, что, как бы плохо ей сейчас ни было, на похоронах будет хуже и еще хуже будет, когда настанут дни без Наташи.
Закрыв глаза и погрузившись в собственный мир, Карлин почувствовала себя еще более одинокой, еще более виновной. Она пыталась убедить себя, разумно обосновать, что в конце концов тайна Таш все равно раскрылась бы. Но эта мысль мало успокоила ее. Что из того, что в итоге будет знать кто-то еще? Дело в том, что узнала Карлин, и в результате это привело к смерти ее лучшую подругу.
