светом разгоняет окружающую нас тьму. Не видно ни луны, ни звезд. Никому не известно, что нас ждет, получится ли у нас вообще, но в небо тысячами голосов поднимается молитва. Никогда мы не надеялись сильнее, хотя никто не знает, чего ожидать.
Возле меня стоят Джибриль, Микаил и Тор. Возле Нефертари – Гор, Данте и Аполлон. Один, Зевс, Саида и Сет собрались позади. Под водной гладью лежит наш затонувший мир… и впервые у меня мелькает мысль, что там нам и следует его оставить. Но речь не обо мне и моих желаниях. Речь обо всех нас. Нефертари права: что бы ни произошло, будут победители и проигравшие.
Я оглядываюсь. Лицо Сета словно высечено из камня, но от меня не укрывается страх в его глазах. Мы прошли очень долгий путь вместе. Были друзьями и врагами, а теперь столкнулись с новым вызовом. Ободряюще ему киваю. Сет больше не сражается в одиночку и может положиться на нас независимо от того, что случится. Страх отпускает, и он выпрямляет спину. Часть равнины еще пуста. Направившись туда, он встает на одно колено и касается ладонью земли. Бессмертные отступают, когда по земле разбегается трещина, становясь все шире и длиннее. Проявляются арочные врата из черных осколков и раздаются испуганные вздохи, стоит первым обращенным осторожно пройти сквозь врата. Во главе шествия Юна. С ней Энола и Саймон. Я не могу не восхититься мужеством этого мужчины. Он отправился вместе с Юной и, хотя Рита мертва, наверняка это был не самый приятный визит. Бесчисленное множество бессмертных устремляются к нам из портала. Это не такие демоны, как те, кого я запер в Дуате. Это свирепые кентавры, гаргульи, сирены, гарпии, василиски, Рух, сфинксы, вампиры с ярко-красными глазами и другие существа различных видов. Я не знаю даже названий некоторых из них. Мы приняли совместное решение не препятствовать их возвращению, однако можем лишь надеяться, что не вспыхнет новая война. Я крепче сжимаю ладонь Нефертари. Не знаю, какой выбор она сделала, да и мне, в целом, все равно.
Последними из ворот выходит табун единорогов, и это единственные обращенные, которые не выглядят угрожающе. В целях безопасности Сет растягивает невидимую стену между обращенными и бессмертными. Обе группы хмуро взирают друг на друга. В нас до сих пор слишком много ненависти и страха. Неужели мы недооценили их силу? Обращенные не виноваты в том, что их обратили, но они сражались вместе с Сетом против Осириса, а следовательно, и против атлантов, которые просто стремились защитить остров.
– Не уверен, что это было хорошей идеей, – рычит Гор.
С тех пор как ушла Кимми, он в отвратительном настроении. То, что она отказалась даже присутствовать на возвращении, совершенно выбило его из колеи. Гор не рассчитывал, что она просто подведет черту. Но у нее все хорошо. Нефертари часами разговаривала по телефону с ней, со своими дядей, тетей и остальными членами семьи. Она очень по всем скучает. После отказа Кимберли друг погрузился в приготовления к возвращению и до сих пор не был у Исиды. Данте передал Исрафилу вердикт аристоев, и ангел без возражений принял свое наказание.
Наконец время пришло. Когда все обращенные собрались на равнине, Данте первым встает перед Нефертари. Берет ее за руку и надевает на палец Кольцо огня. Воцаряется мертвая тишина. Теперь моя очередь. Я передаю ей Скипетр света и целую в лоб.
– Как бы ты ни поступила, я буду рядом.
Лицо Нефертари сияет, и я вижу любовь в ее глазах. Она переживает и боится, но уверенно сжимает в руке скипетр.
– Если начнется прилив, я в этом платье даже убежать не смогу, – жалуется она.
– Даже на каблуках ты окажешься быстрее всех нас.
– Не настолько уж я и глупая, – шепчет Нефертари. – Я в кедах.
– Очень жаль. Я собирался соблазнить тебя в своем дворце. Голую, лишь в тех сексуальных туфлях, которые тебе подарила Джамила.
Вместе с ее усмешкой с нас обоих спадает часть напряжения.
– Надо было раньше предупредить.
Положив руку ей на затылок, пленяю губы в долгом поцелуе. Толпа начинает аплодировать, но я не обращаю на них внимания, пока Гор не толкает меня локтем.
– Теперь наша очередь, брат, – серьезным тоном требует он. Я с неохотой отпускаю Нефертари.
Когда Гор встает перед ней, на его лице материализуется маска сокола. Сет тоже в своей божественной маске, как и все остальные боги Эннеады. В таком обличье они одновременно пугают и внушают благоговейный трепет. Неудивительно, что люди так долго им поклонялись. Геката встает рядом с Гором. У нее на плечах лежит черная траурная вуаль. Боги единогласно решили, что она должна возложить Корону пепла на голову Нефертари, поскольку без нее никто из нас не оказался бы здесь. Она бережно берет артефакт с подушки. На миг корона зависает надо лбом девушки, а после того как богиня отводит руки, регалия опускается словно сама по себе. Корона ложится на волосы Нефертари, как будто только для этого и была создана. Хотя, быть может, так и есть. Меня охватывает гордость.
Земля не дрожит. Вода не начинает пениться, оставаясь спокойной и темной. Проходит минута. За ней – вторая.
«Тебе решать, принцесса, – слышу я голос Сета. – Это выбор. Ты избранная, а мы – твои рыцари».
«Вы меня поддержите? Что бы я ни выбрала?» – Она нервно прикусывает губу.
«Можешь на нас рассчитывать», – вставляет Гор.
«Регалии подчинятся тебе», – подтверждает Геката.
Нефертари смеется от облегчения, когда я ей киваю, а потом принимает решение.
Закрыв глаза, она вытягивает руки вверх. Корона пепла превращается в жидкое золото, Кольцо огня посылает в небо обжигающее пламя, а Скипетр света сияет, смешивая свой свет со светом других регалий.
Войны Осириса были абсолютно бессмысленны. Регалии никогда не стали бы ему повиноваться. Осирис надел их один-единственный раз, и они не проявили свою мощь. Зато делают это сейчас. От представшего перед нами зрелища захватывает дух. Оно одинаково пугает и поражает. Тьма и свет сливаются в лед и пламя. На нас обрушивается дождь из звезд, которые лопаются в темном океане. По миру проносится рев, который вскоре поглощает тишина. Земля умирает и в то же мгновение воскресает. На обращенных нисходит свет. Черепковые ворота взрываются, как и невидимый защитный барьер. Я не свожу глаз с Нефертари. Что-то тянет ее вверх, и она воспаряет над землей. Ее кожа сияет светом, рожденным не этим миром. С моря поднимается туман, и ветер гонит его на берег. В воздухе пляшут
