глазами литературный труд о сатире — просвещённое и добросовестное сочинение, написанное вдали от всех религиозных споров. Автор, настойчиво отыскивая происхождение сатиры во всех европейских литературах, находит везде, даже у самых диких и варварских народов, одно преобладающее направление, которое так всеобще, что кажется врождённым, а именно — насмешки над монашеством, над жадностью и сластолюбием духовенства.
Испания и Италия, страны, известные своей набожностью, не составляют исключения из этого общего закона.
Протестантизм делал в Нидерландах быстрые успехи, и большое количество людей, принявших новое учение, превышало все ожидания, хотя, по правде говоря, большую часть новообращённых составляли эмигранты, а не коренные жители страны.
Реформатское учение, преследуемое огнём и мечом, быстро распространялось. Чтение Евангелия, предлогом которого могла быть религия, все разговоры, касающиеся религиозных вопросов, запрещались даже в домашних кружках под страхом строжайших наказаний. Во всех провинциях были учреждены частные судебные места; все заподозренные в крамольных убеждениях лишались места, невзирая на их чины; за распространение еретических идей или присутствие в собраниях нововводителей наказывали смертной казнью: мужчин обезглавливали, женщин зарывали живыми в землю.
Раскольников безжалостно сжигали; отречение не могло их спасти и лишь только смягчало казнь.
Удельные поместья казнённого становились собственностью церковной казны вопреки законам страны, дозволявшим наследникам выкупить их за умеренную сумму. Несмотря на законное и ясно выраженное право всякого гражданина предстать перед судом в своей провинции, подсудимых тащили в другие суды.
Историки Ту и де Грот, свидетельство которых несомненно, подтверждают это отвратительное беззаконие.
Священник Иоанн Баллье был первым мучеником преобразованной секты, его задушили и тело бросили в огонь.
Тюрьмы были наполнены протестантами, осуждёнными на казнь.
Эти страшные гонения организованы были Маргаритой, тёткой Карла V и регентшей Нидерландов за его малолетством.
В царствование Филиппа II архиепископ д’Арра, гнусный кардинал гранвелльский, возмутил своими жестокостями всю аристократию Нидерландов, во главе которой стояли принц Оранский, графы Эгмонт и де Горн.
Самые мрачные страницы в истории церкви принадлежат к этой эпохе, когда жестокость Филиппа II, прозванного «демоном Востока», предала Нидерланды тирании герцога Альбы, запятнавшего кровью одно из лучших военных имён своего века.
Карл V ввёл в Нидерланды испанскую инквизицию, и это составляет позор его могущественного царствования; инквизиция называлась здесь духовным судилищем, название, данное ей Филиппом, думавшим этим смягчить её значение. В его царствование казнённых насчитывают до 50 тысяч. Цифра громадная, приуменьшаемая Гротиусом.
Однажды один из приближённых Маргариты Пармской, регентши Нидерландов, сказал ей, намекая на дворянство, что «не стоит робеть перед толпой нищих». Эта острота внушила дворянам оригинальную фантазию; они все нарядились пилигримами и нищими и взяли в руки суму. Это нищенство вскоре распространилось повсюду. Регентша получала просьбы и прошения от этого нового общества, охватившего все Соединённые провинции. К этим нелепым демонстрациям присоединялось яростное безумие; протестанты из зависти к католикам, обладавшим великолепными церквами, тогда как у них вместо храмов были леса, уничтожали образа, разоряли церкви, возобновляя, одним словом, гнусные деяния иконоборцев.
Ярость обеих партий достигла высшей степени.
Герцог Альбский, новый губернатор, посланный Филиппом II для прекращения этих волнений, прибыл в Нидерланды в 1567 году с отборными испанскими войсками, стоящими под его командой. Первым действием его было учреждение «совета смутов», получившего впоследствии название «кровавого судилища». Это был действительно суд со свирепой расправой, суд, приговаривавший к смерти без судебной процедуры не только проповедников кальвинизма и их приверженцев, но даже тех, которые восставали против папской инквизиции, пели песни нищих, присутствовали на протестантских похоронах, и, наконец, тех, которые говорили, что Реформация проникнет в Испанию, и держались того мнения, что лучше повиноваться Богу, нежели людям. Смерть графов д’Эгмонта и де Горна, так же как и восемнадцати молодых людей из высшей аристократии, погибших на эшафоте в 1568 году, была предвестницей многочисленных казней, обагривших кровью Нидерланды. В течение трёх лет «кровавое судилище» погубило 18 тысяч человек, так что реформаты (кальвинисты) решились наконец восстать против испанского правительства. Вильгельм Оранский, позванный к кровавому судилищу, открыто исповедовал протестантскую веру и, собрав войско при помощи французских кальвинистов и германских лютеран, проник в Брабант; Филипп II, разгневанный этим, обещал 25 тысяч экю тому, кто выдаст Вильгельма Оранского живым или мёртвым; заманчивость этой награды нашла своих исполнителей. Француз по имени Сельсид пытался отравить Вильгельма Оранского, другой убийца ранил его из пистолета в Анверсе в 1582 году, и наконец третий в 1584 году убил принца в Дельфте.
Этот злодей, по имени Вальтасар Жерар, был учеником иезуитов. Филипп II послал его семейству грамоты с правом на дворянство.
Вот что говорит Монтескье по поводу всего этого в своём «Своде о законах», кн. XXIX, глава XVI: Филипп II, осуждая на смерть Вильгельма Оранского своим царским словом и в качестве служителя Божия, обещал дать тому, кто его убьёт, или его наследникам 25 тысяч экю и дворянство. Дворянство в награду за такой поступок! Такое дело, приказанное служителем Божиим! Всё это ниспровергает понятия о чести, нравственности и религии.
Подумать, что все эти неистовства совершались людьми, вооружёнными папством на защиту Церкви!
Голландия ценою страданий купила свою политическую независимость и свободу, которыми пользуется в настоящее время и которым она обязана своим богатством и цветущим состоянием. Вот как Вольтер, никогда не бывший энтузиастом, говорит о Соединённых провинциях: протестантство, господствовавшее в Голландии, ещё более способствовало её могуществу. Этот край, тогда ещё очень бедный, не имел средств для удовлетворения роскоши прелатов и содержания монашеских орденов; страна эта нуждалась в людях и потому не могла допустить тех, которые клятвенно обязуются губить человеческий род. В Англии Реформация была собственно личным спором папы с королём Великобритании. Генрих VIII, находившийся под влиянием кардинала Вольсея, страстно влюбился в Анну Болейн, дочь одного дворянина, и, решив жениться на ней, просил папу Климента VII расторгнуть его брак с Екатериной Испанской, дочерью Фердинанда и Изабеллы и тёткой Карла V.
Это происходило в 1522 году; папа был поставлен, по выражению историков, «между молотом и наковальней».
Опасаясь вспыльчивости английского короля, с одной стороны, с другой же стороны, не желая рассориться с Карлом V, папа торговался, лавировал, забавлял короля, пуская в ход всю изворотливость римской политики; но наконец после двух лет уловок и хитростей он принял сторону Карла V и отказал в своём согласии королю Англии.
Рассерженный Генрих VIII обратился в суд за разрешением того, в чём отказывал ему папа, и здесь, в силу решения, принятого Кранмером, архиепископом Кентерберийским, король в присутствии университетов, учёных и раввинов вступил в брак с Анной Болейн, которая была провозглашена королевой Англии.
Громы
