на следующий срок, хотя с отвращением думали об очередных выборах. Дональд угодил в такую же ловушку.
Двери лифта открылись в другой холодный зал. Здесь находились помещения, наполненные сменными работниками, – большая часть ждущих обитателей укрытия располагалась на двух одинаковых этажах. Уилсон провел команду через вестибюль и далее через третью дверь направо, набрав на ней код. Зал со спящими телами уходил вдаль, пока не упирался в бетонную оболочку укрытия.
– Двадцать рядов вперед и четыре в сторону, – показал Уилсон.
Они подошли к нужной капсуле. Эту часть процедуры Дональд видел впервые. Он помогал укладывать других, но еще ни разу не помогал кого-то будить. Когда они укладывали тело Виктора, это было совсем иное – похороны.
Помощники расположились возле капсулы. Уилсон опустился на колени перед панелью управления и выжидательно посмотрел на Дональда.
– Да, конечно, – спохватился Дональд.
Он тоже опустился на колени и стал наблюдать из-за спины доктора.
– Большинство процессов автоматизировано, – застенчиво признал Уилсон. – Если честно, то меня можно заменить дрессированной обезьяной, и никто не заметит разницы. – Он ввел код, нажал красную кнопку и посмотрел на Дональда. – Я тут совсем как вы, Пастырь. Только на тот случай, если что-то пойдет не так.
Доктор улыбнулся. Дональд – нет.
– Крышка откроется через несколько минут. – Он постучал по дисплею. – Температура внутри поднимется до тридцати одного по Цельсию. Когда индикатор мигает, это означает, что в кровь вводится инъекция.
Индикатор мигал.
– Инъекция чего?
– Наномашин. Процедура заморозки убьет нормального человека. Полагаю, из-за этого ее и запретили.
«Нормального человека». Черт, а кто же тогда он? Он поднял ладонь и уставился на крохотные красные пятнышки. Вспомнил, как по склону холма катилась перчатка.
– Двадцать восемь, – сообщил Уилсон. – Когда будет тридцать, крышка разблокируется. В этот момент я должен подтвердить и переустановить шкалу, а не ждать до окончания процесса. Это нужно просто для того, чтобы я не забыл. – Он повернул диск под индикатором температуры. – Сам процесс не остановить. Начавшись, он идет только в одном направлении.
– А если что-то пойдет не так?
– Я же сказал, – нахмурился Уилсон. – Для этого я здесь и нахожусь.
– Ну а если что-то случится с вами? Или вас куда-то вызовут?
Доктор потеребил мочку уха, размышляя:
– Посоветую уложить его обратно до моего прихода. – Он рассмеялся. – Конечно же, наномашины смогут все исправить, и быстрее меня. Как только вы включаете понижение температуры, от вас требуется лишь одно – закрыть крышку. Но я даже представить не могу, как может возникнуть такая ситуация.
А Дональд мог. Он смотрел, как температура подбирается к двадцати девяти градусам. Помощники готовились, ожидая, когда крышка откроется. Первый отложил в сторону полотенце вместе с одеялом и бумажным халатом. Открытая аптечка уже стояла на кресле. Оба надели голубые резиновые перчатки. Второй отрезал полоску липкой ленты и повесил ее на ручку кресла. Пакет с марлей был уже вскрыт, горький напиток взболтан.
– А мой код запустит процедуру? – спросил Дональд, думая, не забыл ли он о чем-то спросить.
Уилсон усмехнулся, уперся ладонями в колени и медленно встал:
– Полагаю, ваш код откроет даже наружный шлюз. Есть ли нечто такое, к чему у вас нет доступа?
Щелкнула застегнутая перчатка. Замок крышки сработал, послышалось шипение.
«К правде», – хотел ответить Дональд. Но он планировал вскоре добраться до нее сам.
Крышка приоткрылась, один из помощников поднял ее до конца. Внутри лежал симпатичный молодой мужчина, щеки у него подергивались, пока он приходил в себя. Помощники принялись за работу, и Дональд постарался запомнить каждую мелочь этой процедуры. Он подумал о сестре в зале над ним, как она спит и ждет.
– Когда привезем его в кабинет, проверим общее состояние и возьмем образцы на анализ. А если у человека есть какие-то вещи в шкафчике, то я посылаю за ними кого-то из своих парней.
– В шкафчике?
Помощники извлекли катетер, затем иглу из руки. На это место наложили марлю и закрепили ее лентой, мужчина в капсуле тем временем пил через соломинку раствор, морщась от его горечи.
– Да, с личными вещами. Отложенными с предыдущей смены. Мы их выдаем после пробуждения.
Мужчину одели в бумажный халат, затем помощники, покряхтывая от усилий, подняли его из исходящей паром капсулы. Дональд убрал из кресла аптечку и придержал его, пока усаживали разбуженного. Пока его там устраивали, Дональд подумал об оставшемся на койке мешке с надписью «Смена» и личными вещами Турмана. На нем еще был мелко выведен номер, похожий на тот, что значился в записке Анны. Следовательно, номер в записке не дата…
И тут его озарило. «Медальон» в записке – опечатка. Дональд мысленно представил клавиатуру, где на ней расположены «R» и «Т». Да, они находятся рядом, и в записке, скорее всего, ошибка. Она хотела напечатать «шкафчик»[15].
Слияние разгадок пробилось сквозь холод в зале, и на миг он забыл о намерении разбудить сестру. Другие спящие призраки поманили его и зашептали, туманя разум.
79
Дональд помог отвезти приходящего в себя техника в офис медиков, а один из помощников остался, чтобы вымыть капсулу и привести ее в порядок. Не заинтересовавшись тем, как Уилсон станет брать образцы для анализа, Дональд вызвался сходить за личными вещами техника. Помощник объяснил, как добраться до хранилища на одном из средних этажей.
Всего этажей-хранилищ было шестнадцать, не считая арсенала. Дональд вошел в лифт и нажал сильно потертую кнопку пятьдесят седьмого этажа, где располагалось нужное хранилище. Личный номер разбуженного техника он записал на клочке бумаги. Номер из сообщения Анны он хорошо запомнил. Он предположил, что это дата: 2 ноября 2039 года, поэтому вспомнить его было нетрудно.
Лифт остановился, и Дональд вышел в темноту. Он провел рукой по выключателям на стене. Лампы на потолке начали оживать с далекими и приглушенными хлопками – заработали древние трансформаторы и реле. Лабиринт высоких полок начал появляться из темноты, по мере того как лампы загорались то в отдалении, то рядом, то где-то справа, подобно мозаике, открываемой по кусочку в случайном порядке. Шкафчики оказались в самой глубине, за полками. Дональд отправился в долгое путешествие, когда последние лампы еще с мерцанием загорались.
Его проглотили утесы стальных полок, уставленных закрытыми пластиковыми ящиками. Казалось, они нависают над ним. Если поднять голову, то создавалось впечатление, будто высоко над головой полки вот-вот соприкоснутся, подобно уходящим вдаль рельсам. Дональд увидел огромные упаковки таких ящиков, пустых и непомеченных, – они дожидались, когда будущие смены их наполнят. Все документы и заметки, которые они с Анной создали в его прошлую смену, наверняка
