за рулем в незнакомом районе, и что-то вдруг пойдет не так. Или, например, автомобиль заглохнет посреди дороги. Или я припаркуюсь и не смогу выехать обратно. Это так глупо, знаю…
– Типичные страхи новичка. – Успокаивает Серебров, улыбаясь. – Не переживай, это излечимо. Нужно выбрать короткий маршрут – например, от дома до магазина, и каждый день ездить по нему, пока не почувствуешь уверенность, затем съездить до университета, например. Посмотреть, как ощущения. Повторить.
– Мне бы для начала вообще вспомнить, где газ, тормоз, и как тронуться. – Смущенно говорю я.
– Не волнуйся, тут как с великом – один раз научилась, уже не забудешь. После пар поедем покатаемся за город, сразу все вспомнишь.
– Спасибо. – Оживляюсь я. – Смотри, у меня ладони вспотели: это я уже заранее волнуюсь, как бы не разбить твою машину.
– Что? Все так плохо? – С опаской интересуется Серебров.
– Угу. – Вытираю ладони о юбку.
– Тогда поищи кого-нибудь другого для первого урока! – Говорит он, вскинув руки.
Я поникаю, а Витька хохочет.
– Ну, тебя. – Улыбаюсь я, толкая его в плечо.
– Смотри, вон Алинка со своим парнем. – Показывает Витя в окно. – Вы с ней так и не помирились?
Я бросаю взгляд вниз, на скамейку, где эти двое присели, чтобы выпить кофе, взятое в университетском кафе. Ник смеется, обнимает ее за плечи, притягивает к себе. Что-то говорит на ухо, и Алина его целует – куда-то в область подбородка. Они действительно выглядят, словно счастливая пара. Хорошо смотрятся вместе.
– Не помирились. – Отвечаю. – Но я больше и не пыталась к ней подходить.
– Думаешь, Вика тогда наврала мне? Про нее. – Спрашивает он осторожно.
– А сам ты как думаешь? – Усмехаюсь я. – Похожа Алинка на ту, что гуляет со всеми подряд?
– Не знаю. – Витя морщит лоб. – Они тогда с Викой были подружками. А Лернер… сама знаешь.
– Как ты вообще не… побрезговал ею? – Недоумеваю я. – Всегда удивлялась, что вам парням все равно, в кого…
Осекаюсь и смотрю на него. Витька хохочет.
– Об кого мараться. – Тоже не удерживаюсь от смеха я. – Это же… ну… физиология. Чужой пот, слюни, бактерии. Это же не товаром на деньги в магазине обмениваться и мыть потом руки, это… близкий контакт!
– Парни действительно, наверное, немного по-другому это воспринимают. – Давится смехом Серебров.
– Не смешно. – Серьезно говорю я. – Фу вам.
И тоже хохочу.
– Черт, на фига ты мне это сказала? – Плюется Витя. – Никак теперь не идет из головы!
– Это очевидные вещи. – Пожимаю плечами я.
Раздается звонок, приглашающий на занятия, и мы спускаемся с подоконника.
– Ладно, до встречи после учебы. – Бросает он.
– Ага. – Машу ему на прощание.
И еще раз смотрю в окно. Алина положила голову Нику на плечо и, не торопясь, допивает кофе.
– Мне так вас не хватает. – Вздыхаю я.
Кай
– Как думаешь, я уже поправилась? – Кружит вокруг меня Эмилия. – Грудь точно налилась, уже не в один лифчик не лезет. Нужно, наверное, купить новое белье. Отец денег выслал. Черное или красное, как думаешь? Эй, ты вообще слушаешь меня, Кай?
– Что? – Отзываюсь я, даже не пытаясь открыть глаза.
– Да что с тобой такое? – Она ложится рядом на диван, придвигается ближе. – Будто случилось что.
Я молчу.
– Хватит уже страдать. – Фыркает Эмилия, ее пальчики дергают край моей футболки, пробираются к животу. – Лучше раздели мою радость. Хочешь пойти завтра со мной в поликлинику?
– Это обязательно?
– Нет. – Отвечает она обиженно.
– Тогда нет. – Говорю я. – Не хочу.
– Я не обижаюсь, тебе нужно время привыкнуть. – Слышно, как она вздыхает, и ее дыхание щекочет мне шею.
Эмилия прекрасно знает, что мне все равно – обидится она или нет.
– Ты планируешь бросить учебу? – Спрашиваю ее.
– Еще не решила. – Она кладет голову мне на грудь. – А ты? Забросил университет, не ходишь на тренировки, в телефоне у тебя куча пропущенных. Решил забить на все? Делаешь вид, будто тебе и дела ни до чего нет.
– Так и есть.
– О ней думаешь? – После паузы спрашивает Эмилия.
Усилием воли я выдираю из горла и выталкиваю наружу подобие голоса:
– Нет.
– Ты должен потребовать от нее съехать, иначе я сама это сделаю. – Говорит она холодно. – Ушла утром, а ее кот навалил в лоток. И кто должен убирать? Я? А кормить его кто будет? Орет, как недорезанный, стоит зайти на кухню.
– Тебе сложно дать ему корм из пакета? – Я открываю глаза и кошусь на нее.
– Нет, но почему я должна это делать? Это ее кот!
– Если тебе сложно убрать лоток, я сам это сделаю. – Пытаюсь подняться, но Эмилия хватается за меня:
– Кошачьи фекалии! Ты в своем уме? Фу, пусть сама убирает!
– Это и мой кот тоже. – Я все же убираю ее руки и поднимаюсь.
– Ты теперь записался в любители животных? – Эмилия подрывается вслед за мной.
– Это просто котенок, Эм. – Устало говорю я, направляясь в уборную, где стоит лоток. – Не раздувай скандал. И говорить об этом с Марианой я тебе тоже запрещаю. Поняла?
– Святая Мариана, – бормочет она, плетясь за мной. Встает в дверях и наблюдает, как я убираю за котом. – Ты готов ей поклоняться, а ее какой-то хахаль забирает по утрам! Недолго она тебе верность хранила, да?
Я продолжаю, молча, убирать, не удостаивая ее резкие слова ответом.
– И взрослыми папиками твоя святоша тоже не брезгует. – С усмешкой произносит Эмилия. – Привез ее тут один вечером на внедорожнике, поставил машину в гараж! А ты ее превозносишь до неба, деперамбы поешь!
– Дифирамбы. – Говорю я, включая воду.
– Да мне плевать, какие там «рамбы»! – Взрывается она. – Обложилась книжками, скорчила невинное личико, губки надула, а ты и повелся. Да такая же как все – у кого больше бабла, тому и даст, а ты для нее – голодрань, и никогда выше не поднимешься!
Я закрываю воду, вытираю руки и поворачиваюсь к ней.
– Это не папик, это юрист, который вытащил меня из дерьма. Она ему заплатила. Вероятно, последнее, что у нее было. Поэтому я здесь, с тобой. Успокойся, пожалуйста, и не закатывай больше истерик.
– В какое дерьмо ты опять вляпался? – Ее глаза испуганно округляются.
– Это неважно. – Я обхожу ее и выхожу из уборной. – Это дом Марианы, и ты не будешь требовать от нее съехать. Ты вообще больше не подойдешь к ней. Обещай мне.
– Да плевать мне на твою Мариану! – Бросает она мне в спину.
Захлебывается в бессмысленных словах, угрожает, потом догоняет, извиняется, льнет к груди, и все по кругу. Пустая болтовня, замешанная на ревности и желчи. Попытки приручить меня, контролировать. Открытый шантаж.
