— Ты должен отнести их туда. — Она кивнула на шалаш. — Осторожно, они очень горячие.
Как мужчина, он не мог не попробовать их температуру, а потому потрогал пальцами. Отдернув руку, Вэланд принялся дуть на ожог. Сиз закатила глаза. Тогда он обернул ладони овчиной и отнес раскаленные камни в шалаш. Она соорудила это строение над двумя плоскими валунами и распорядилась между ними сложить принесенные камни. На одном из валунов стояла шайка воды. Когда камни были водружены на место, она его вытолкала наружу и завесила вход одеялом.
— Нельзя дать им остыть.
Пес глядел, склонив голову, сначала в одну сторону, затем в другую. Вэланд посмотрел на него таким же недоумевающим взглядом и пожал плечами. Из-за одеяла высунулась рука Сиз и бросила рубаху. Сокольник быстро оглянулся. Из шалаша последовали прочие вещи, некоторые из которых не снимались неделями. Вэланд провел костяшками пальцев по губам. Из шалаша выглянуло разрумянившееся лицо девушки.
— Теперь ты, — сказала она, подмигнув.
— Что теперь я?
Сиз нырнула внутрь.
— Раздевайся.
Пес, казалось, ухмылялся ему. Сокольник стянул с себя верхнюю рубаху.
— Полностью?
— Совершенно.
Он стянул все свои дурно пахнущие одежки и теперь стоял, прикрывая ладонями пах.
— Что теперь?
— Ты голый?
Вэланд посмотрел по сторонам.
— Да.
— Тогда можешь войти.
Он отогнул угол одеяла и скользнул внутрь. Его окатило жаркой волной, исходящей от камней. Нагая Сиз сидела на валуне по ту сторону от камней.
— Садись там, — сказала она.
Вэланд опустился на отведенное ему мес /го. Он никогда раньше не видел голую женщину. Совершенно голую. Без одежды тело Сиз оказалось полнее, чем он обкидал. Желание в нем боролось со смущением. На лице девушки застыла хмурая сосредоточенность. Сокольник сложил руки на коленях. Она взяла в руки шайку.
— Я научилась этому у рісландских женщин, — сказала она. — Надеюсь, все получится.
Она плеснула воды на раскаленные булыжники. Камни громко зашипели, и Вэланд запыхтел от ошпарившего его облака пара. Горячий туман заполнил все пространство. Кожа покрылась потом. Грязные ручейки потекли по ней вниз. Из тумана высунулась девичья рука с костяным скребком.
— Это способ очиститься. Я почищу тебя, а ты меня. Вот так.
Сиз провела скребком по его руке и показала сокольнику собравшуюся на кромке грязь.
— Ты очень грязный.
Он взял у нее скребок провел им по ее, плечу.
— Ты тоже.
— Я первая тебя почищу.
Медленно и тщательно она соскребала застарелую грязь, накопившуюся на коже Вэланда за время длительного путешествия.
— Не шевелись, — распорядилась она, двигаясь ниже пояса. — У тебя красивое тело. Очень красивое.
Сокольник прочистил горло.
— У тебя тоже. А была — акая тощая.
Она весело засмеялась.
— Вэланд, ты умеешь вскружить женщине голову.
Он отвернулся, вконец засмущавшись.
— Нет… то есть, я хотел сказать, ты первая…
Сиз перестала смеяться.
— Я знаю, — сказала она, садясь прямо. — Готово. Теперь меня.
Она протянула ему скребок и плеснула на камни еще воды. Сиз, улыбаясь, дремала, пока Вэланд ее отскребал.
— Поворачивайся, — сказал он хрипло.
Его самоуверенность росла, и желание увеличивалось вместе с ней. Он уже не мог его подавлять. Она ощутила это и дотронулась до него.
— Не сейчас. Я подумала об этом.
Она одобрительно сжала его и захихикала.
— Я знаю, что с этим делать.
Девушка схватила его за руку и потащила из шалаша. Смеясь, она побежала к озерцу. Вэланд резко затормозил у его края. Сиз взвизгнула и нырнула, а затем принялась бросать в него пригоршни ледяной воды. Сокольник кинулся вслед за ней. Вода обжигала холодом. Он обнял девушку, и они стояли, прижавшись друг к другу и глядя вверх сквозь мелкую пыль водопада.
— Достаточно, — скомандовала Сиз, стуча зубами. — Теперь назад в парную.
Из-за жара, наполнявшего шалаш, сразу же навалилась сонливость. Вэланд и Сиз разглядывали друг друга без стеснения.
— В следующий раз мы, наверное, очень не скоро увидим друг друга без одежды, — сказала она. — Я хочу хорошенько запомнить.
Сокольник приблизился к ней.
— Сиз.
— Не сейчас. Мы должны нырнуть в воду еще раз.
— Точно должны?
— Да.
Они еще раз погрузились в холодную воду, потом вытерлись и оделись в чистую одежду. Солнце опустилось за горизонт. Вэланд зачарованно наблюдал за расчесывающей волосы Сиз. Ее глаза вдруг округлились.
— Рыба!
Сиз поймала форель весом около трех фунтов. Вэланд обернул ее листьями щавеля и зарыл в угли. Они съели ее, сидя плечом к плечу, укутавшись в одеяло и наблюдая за медленным шествием айсбергов. Покончив с рыбой, Сиз подала миску, в которой было штук двадцать ягод черники.
— Все, что смогла найти. Еще не сезон. Съешь.
— Давай разделим.
Поев, они погрузились в приятное молчание. У Вэланда еще никогда не было так безмятежно на душе. Он заговорил, и Сиз потихоньку выудила из него все горькие события его прошлого. Она тоже рассказала о себе, о том, как все ее родные умерли один за одним и она осталась одна в целом мире. Они поговорили об испытаниях, которые их ожидают в будущем, и поклялись встретить их вместе. Потом их беседа переместилась на менее значимые предметы, но все, о чем они говорили, было искренним и важным.
Наступила полночь. Сокольник потянул Сиз к себе, и они лежали рядом, обнявшись, пытаясь угадать мысли другого. Потом они одновременно повернули головы друг к другу и поцеловались. Над ними пролетела стая гусей, свистя крыльями в воздухе, но Вэланд этого не услышал. Кречет в своей тюрьме поднимал по очереди то одну ногу, то другую, дергая за привязь. Сиз отстранилась и поглядела на сокольника затуманенным взором.
— А что делать с псом?
Вэланд кивнул ему, и пес, поднявшись и отряхнувшись, ушел в конец фьорда. Он лежал, часто дыша и иногда оглядываясь на лагерь, потом поднял голову, наблюдая за поднимающимся солнцем.
XXVI
Минула середина лета, а о «Буревестнике» не приходило в Исландию никаких вестей. Валлон томился ожиданием, становясь все более угрюмым. Геро и Ричард радовались, когда торговые дела требовали их отлучки из поместья Оттара. Тогда Валлон оставался с Гарриком, знающим, когда можно говорить с капитаном, а когда нужно держаться от него подальше. Июль пришел на смену июню, и подавленность Валлона возросла еще больше. Находясь в постоянном движении, он пытался убежать от демонов своего прошлого. Теперь они его безжалостно терзали. Вставал он поздно и часами глядел на унылые окрестные виды. Постепенно он перестал заботиться о своем внешнем облике.
