Я это заслужил.
Чертов Монти и это платье. Он играл в крестную фею на мои деньги и одел Саммер во что-то настолько чертовски сексуальное, что я едва могу нормально видеть, не говоря уже о том, чтобы мыслить рационально. У меня руки чешутся прикоснуться к ней. Натянуть сетку на ее почти обнаженное тело и проводить ртом по всей ее нежной коже. Я хочу лизать ее восхитительную маленькую киску. Сводить ее с ума своим языком, пока она не кончит мне на лицо.
Мой член дергается от этой мысли. На воспоминания. Ее запах на моем лице и пальцах. Наблюдал, как она облизывает мои пальцы после того, как кончила. Засовываю свой член в ее гостеприимный рот. Мы были облажены самым худшим из возможных способов, но мы понимали друг друга. Это было естественно для нас, темнота. Дурацкие мысли и слова. Изначально я хотел наказать ее за то, что ее мать сделала с моей семьей, а вместо этого я совершил чертовски безумный поступок.
Я влюбился в нее.
Не то чтобы я мог произнести эти слова. Она бы рассмеялась мне в лицо. И, возможно, она была бы права, если бы сделала это. Я понятия не имею, что такое любовь. Мои родители никогда не вели себя как любящая пара. Они просто терпели друг друга на протяжении большей части своего брака. Если они когда-нибудь и были свободны, счастливы и влюблены, то это было в то время, когда меня там еще не было, или я этого не помню. Саммер сводила меня с ума от вожделения, но она также... смягчила меня. Заставляла меня улыбаться. Сделала меня счастливым, черт возьми. Эмоция, которую я не верил, что способен испытывать.
Только она сделала это для меня. И я не чувствовал ничего подобного с тех пор, как она ушла из моей жизни.
Ни разу.
“Разве мы не будем есть десерт?” - спрашивает Саммер из ниоткуда, полностью игнорируя то, что я только что сказал.
Ее взгляд устремлен на пустой стол, ее дневник лежит там, насмехаясь над нами обоими. Все это началось из-за того дурацкого дневника. Если бы я мог, я бы сжег его. Но, может быть, она хочет. Она могла бы чувствовать себя в большей безопасности, имея его при себе, и я обеспечу ей эту безопасность. Я дам ей все, что она захочет, при условии, что она согласится продолжать встречаться со мной.
Все, что ей нужно сделать, это спросить.
“Я подумала, что ты могла бы быть десертом”, - говорю я легким тоном, мои мысли мрачны.
Ее темные глаза загораются, когда она изучает меня, выражение ее лица настороженное. “Что тыимеешь в виду?”
Как будто она не знает.“Позволь мне показать тебе”. Я делаю шаг к ней, и она прижимается спиной к окну, морщась от холодного стекла. Я слышу, как снаружи дует ветер. “Ты мне не доверяешь?”
“Нет”, - немедленно отвечает она.
Я делаю еще один шаг, осторожно вдыхая ее аромат. “Я не причиню тебе боль. Если только ты этого не захочешь.»
Ее глаза расширяются на последнем слове, и я не могу удержаться от улыбки.
“Ты хочешь, чтобы я это сделал?” Я тянусь к ней, скользя пальцами по переду ее платья, намеренно касаясь ее теплой, гладкой кожи. “Или ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить?”
“Ты думаешь, что все еще можешь?” - спрашивает она дрожащим голосом.
“Это что, вызов?” Я приподнимаю бровь. Она не отвечает. “Позволь мне показать тебе, что я могу для тебя сделать”.
Я отодвигаю ее от окна и прижимаю к стене своим телом, давя на нее, пригвоздив к месту. На каблуках она выше, практически на уровне глаз, и я не отрываю от нее взгляда, когда тянусь к подолу ее платья. Я медленно приподнимаю его, пока оно не стягивается на талии, полностью обнажая нижнюю половину ее тела.
Слегка отстранившись, чтобы я мог посмотреть на нее, я замечаю ее длинные, сияющие ноги, телесного цвета стринги, которые она носит. Она худее, чем я ее помню, у нее торчат тазовые кости, живот такой плоский, почти вогнутый. Я прикасаюсь к ней там, чувствую легкую дрожь ее кожи.
“Ты что, ничего не ешь? Ты выглядишькак кожа да кости", - шепчу я, мои пальцы путешествуют к ее левому бедру, поглаживая ее там.
“Я занята”, - признается она. “У меня нет времени”.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
“Если бы ты была со мной, я бы позаботился о том, чтобы ты ела”, - говорю я ей, скользя пальцами взад и вперед по ее животу, мой палец погружается в ее пупок. “Я бы кормил тебя завтраками в постель. Все свежие круассаны и масло, какие только можно пожелать.”
“Я была бы толстой ”.
“Толстой и красивой”. Я наклоняю свое лицо ближе к ее лицу, наши губы почти соприкасаются. “Я бы сделал все, что ты захочешь, пока это доставляет тебе удовольствие”.
“Правда”. Ее голос ровный. Очевидно, она мне не верит.
"Да." Я едва целую ее в губы и отстраняюсь, ее рот следует за моим, заставляя меня улыбнуться. “Пойдем со мной”.
Я беру ее за руку и веду к столу, срывая дневник и бросая его на пол. Он приземляется с громким хлопком, заставляя Саммер подпрыгнуть.
“Залезай на стол”, - говорю я ей низким голосом.
Она хмурится. “Что ты имеешь в виду?”
“Я хочу, чтобы ты распласталась на столе”.
Я подхожу к ней, обхватываю руками ее талию и поднимаю так, чтобы она сидела на краю. “Продолжай”, - говорю я ей после того, как отпускаю ее. “Ложись на спину”.
Она оглядывается назад, прежде чем снова посмотреть на меня. "Зачем?”
“Я сказал тебе зачем”, - говорю я нетерпеливо. “Ты - десерт”.
”Уит, я не знаю..."
“О, черт возьми”. Я хватаю ее за затылок и наклоняюсь к ее рту, посылая наказывающий поцелуй на ее гостеприимные губы. Она немедленно открывается мне, низкий стон звучит из глубины ее горла, ее язык танцует с моим. Она хочет этого. Хочет меня. Все протесты и жалобы - это прикрытие. Уловка. Она может притворяться сколько угодно, но мы созданы для этого.
Созданы друг для друга.
Мы целуемся долгие минуты. Языки сплетаются, зубы покусывают, губы жадные и голодные. Я толкаю ее дальше на стол, так что она сидит почти посередине, свесив ноги с края. Я прерываю поцелуй, мы оба тяжело дышим, наблюдая друг за другом, наши груди поднимаются и опускаются в такт.
“Ложись на спину”, - грубо требую я, и на этот раз она не колеблется и не спорит. Она откидывается назад, опираясь на локти, ее взгляд все еще прикован к моему.
“Вот так?” - спрашивает она, раздвигая бедра немного шире, предлагая мне дразняще взглянуть на ее стринги прямо под сеткой.
“Именно так.” Я снова тянусь к подолу ее платья, задирая его вверх, на талию, на грудь. “Сними это”.
Она садится и сбрасывает с себя платье, сидя передо мной в одних трусиках. Я тоже хочу их снять, но я позабочусь об этом достаточно скоро.
”Красиво", - бормочу я, дотягиваясь до ее грудей, взвешивая их в ладонях, проводя большими пальцами по ее затвердевшим соскам. Вздох покидает ее, когда она прижимается ко мне грудью, и я глажу ее чувствительную кожу. Наклоняю голову, чтобы высунуть язык и лизнуть. Один сосок. Затем другой. Она дрожит, ножки стола дребезжат под ней, и я надеюсь, черт возьми, что мы не заставим стол рухнуть.
Поговорим о том, чтобы испортить настроение.
Ее груди, ее красивые розовые соски, манящие, блестящие у меня во рту. Я глубоко втягиваю один, облизывая его языком, втягивая губами, выпивая из нее. Она хватает меня за затылок одной рукой, прижимая к себе, пока я сосу. Облизываю и дразню. Мы только начали, а я уже не могу насытиться ею.
Смогу ли я когда-нибудь?
Я уделяю такое же внимание ее другой груди, прежде чем начать путешествие вниз по ее телу. Пробегаю губами по ее животу, по тазовым костям. Плоская плоскость под ее пупком. Я чувствую запах ее влагалища, насыщенный мускусный аромат достигает моих ноздрей и заставляет мой рот наполниться слюной от ее вкуса.
Боже, прошло слишком много времени с тех пор, как она была у меня. Мой член такой твердый, что чертовски больно, но я не собираюсь ничего с этим делать.
Этот момент, прямо сейчас, полностью посвящен ей.
“Уит”, - шепчет она, когда я провожу языком по верху ее трусиков.
Я поднимаю взгляд и вижу, что она наблюдает за мной. "Да?"
