Эшлин, но безуспешно. Он уже задействовал все силы.
Вира задумалась. С десятью аколитами справиться невозможно, их надо как-то выманить.
– А у младших помощников есть доступ к лабораториям верхнего этажа?
Инженер закивал.
– Ты знаешь, как туда попасть в обход аколитов?
У инженера задрожали губы. Немного подумав, он сказал:
– У Варда сейчас не хватает аколитов, поэтому они охраняют только места первостепенной важности. А лаборатория с земноводными и зал дистилляции лекарственных препаратов таковыми не считаются. Можно пройти через них.
– Вот и хорошо. – Вира подтолкнула инженера к Оромиру. – Отведи его туда. – Она повернулась к Гаррету. – Вымани аколитов из помещения, где держат Каиру.
– Будет сделано, – кивнул Гаррет.
94. Кочан
Площадь в Туманном квартале
Вергун изо всех сил пытался выдернуть коготь, застрявший в щите из драконьей кости, а Бершад все глубже вгонял копье в тело противника и расковыривал рану наконечником. Оба не разжимали крепко сцепленных рук. К Вергуну подбежали воины-ягуары, начали рубить по нему мечами, но лишь затупили клинки.
Чешуйчатую шкуру Вергуна смогло пронзить лишь копье Бершада.
Наконец Вергун высвободил коготь и отскочил от Бершада, осыпав его осколками костей и черными чешуйками. В щите зияла огромная дыра. Рана в груди Вергуна мгновенно затянулась и заросла чешуей.
Какой-то отважный, но не слишком умный воин в оранжевой маске запрыгнул Вергуну на спину и попытался его задушить. Вергун тут же оторвал ему голову.
Больше геройствовать никто не порывался. Воины-ягуары плотным кольцом встали вокруг Бершада и Вергуна.
– Какое счастье, что купание в Горгоне не причинило тебе вреда, – сказал Вергун. – Я столько раз пытался тебя прикончить, что было бы обидно, если бы река сделала всю работу за меня.
Бершад поднял щит и перехватил копье поудобнее:
– Твой ход, сволочь.
Вергун ринулся в атаку. Кочан не разглядел толком, что происходит, но, когда противники снова разошлись, на земле валялся еще один обломок щита, Бершад лишился шматка мяса на плече, а у Вергуна был распорот живот.
Рана Вергуна тут же зажила.
Из плеча Бершада хлестала кровь.
– Что приуныл, Сайлас? Демонская сила улетучилась?
Бершад, покряхтывая от боли, снова поднял щит:
– Давай покончим с этим.
Они снова бросились друг на друга.
Бершад разил копьем, попадая Вергуну то в живот, то в грудь, то прямо в лицо. Все раны сразу же затягивались.
Тем временем щит Бершада становился все меньше и меньше, пока наконец не превратился в обломок драконьей кости немногим больше обычной тарелки. По руке, бедру и шее Бершада струилась кровь. Он обмяк и едва волочил ноги.
Отпихнув в сторону обкромсанный щит, Вергун всадил коготь в живот Бершаду. Драконьер выронил копье, а Вергун загнал коготь глубже, а потом изо всех сил оттолкнул Бершада, наполовину выпотрошив его.
Несколько воинов-ягуаров бросились на помощь, но Вергун взмахом когтя рассек их пополам.
Кочан упал на колени, смаргивая набежавшие слезы.
Бершад пополз к краю площади, и Ягуары размыкали свои ряды, уступая ему дорогу.
Вергун неторопливо шествовал за ним.
– Да уж, от тебя я ожидал большего, – сказал он. – Рассчитывал на грандиозное зрелище: смертельная схватка двух демонов Терры на глазах изумленных воинов. – Вергун вскинул руки к небу, будто отвечая на приветственные возгласы невидимой толпы. – Зря ты со мной связался, – продолжал он. – Тебе меня ни за что не убить.
– Я вовсе не хотел тебя убивать, – прохрипел Бершад, глядя на колокольню над площадью. – Мне надо было подманить тебя поближе к моему приятелю.
Кочан запрокинул голову, заметил промельк белого доспеха и невольно ухмыльнулся.
Симеон спрыгнул с колокольни и, всем весом навалившись на спину Вергуну, выбил ему плечи из суставов, а потом вцепился в него мертвой хваткой и сжал что было сил. Вергун задергался, пытаясь высвободиться из цепких объятий. Доспех Симеона поскрипывал и трещал от напряжения, белые драконьи чешуйки и металлические детали со звоном сыпались на мостовую, но скожит не размыкал рук.
А затем случилось и вовсе невероятное.
Сайлас Бершад поднялся на ноги, прижав одну руку к распоротому животу, и заковылял к Вергуну.
Приблизившись, Бершад вытащил из-за пояса кинжал из драконьей кости и вогнал его Вергуну в горло.
– Это тебе за Роуэна. – Бершад полоснул кинжалом, перерезая связки и сухожилия шеи. – И за моего ослика.
Он ухватил Вергуна за волосы и резким движением оторвал ему голову.
95. Кастор
Площадь в Туманном квартале
За бойней, устроенной Вергуном, Кастор наблюдал с крыши пустующей кофейни близ площади, поэтому сразу же заметил, как скожит прыгнул с колокольни.
Видел он и то, как Сайлас Бершад оторвал голову Вергуну.
Судя по всему, драконьер потратил на это последние силы, потому что сразу же повалился на колени и обмяк, выпустив свою добычу из ослабевших пальцев. Голова покатилась по мостовой.
– Ни фига себе, – прошептал сержант Рен, стоявший рядом с Кастором. – А может, она все-таки прирастет?
Скожит подскочил к оторванной голове Вергуна и растоптал ее в кровавую кашицу.
– Вряд ли, – вздохнул Кастор.
– И что теперь делать? – спросил Рен. – Если Ягуары сейчас всем скопом ринутся в атаку, то с легкостью пробьют наш заслон из щитов. Может, отступим?
– Как только мы сдвинемся с места, они нападут, – сказал какой-то боец.
– А если мы не отступим, то сюда высадят отряд аколитов, которые начнут убивать и чужих и своих без разбору, – рассудительно заметил Рен.
– Такой вот паргосский парадокс, – вздохнул боец.
– Чего-чего?
– Ну, патовая ситуация, когда ни у одной из трех сторон нет выхода.
– У нас две стороны, а не три.
– Третья сторона – неболёты.
– Заткнитесь! – рявкнул Кастор.
Как бы там ни называлась ситуация, дело было швах. Кастор посмотрел на труп Вергуна, потом перевел взгляд на умирающего Бершада.
Неожиданно для себя Кастор вспомнил об острове у данфарского побережья и о накопленном золотишке и тут же сообразил, что ни то ни другое ему нафиг не нужно.
Он решил хоть раз в жизни поступить правильно.
– Оставайтесь на местах, – приказал он. – Я пойду на площадь.
96. Бершад
Площадь в Туманном квартале
Над Незатопимой Гаванью занималась заря. Где-то вдали рокотали двигатели неболётов. Бершад умирал.
К нему подбежал Голл, достал из кожаного кошеля пригоршню божьего мха.
– Вот, мне Эшлин дала, – объяснил он, запихивая мох Бершаду в рот. – Наконец-то я погашу свой кровный долг.
Бершад проглотил мох, но так и не ощутил привычного жара в крови. Рана в животе не затягивалась.
– Что случилось? – прошептал Голл. – Я что-то не так сделал?
– Нет, все так, – ответил Бершад. – Просто у меня сил не осталось.
