Душан Костич
{120}
Село на Неретве
Перевод М. Зенкевича
Ой, любимый, яблоко на ветке,Где ты с партизанами в разведке?Губы где твои, глаза и брови,Блеск зубов и сабля наготове?Над немым селом встают туманы…Почему их нет? Где партизаны?Я горой пройду — мертвы засады,Где вы, партизанские отряды?Никого? Одна иду дорогой,Где гремел недавно бой жестокий.
Через брод я вам еду носила,Вам с черешни ветку отломила.Лугом я иду, зеленым садом.Разливалась здесь весною раннейПесня партизана удалая.Ты здесь песней мое сердце ранил:«Ой ты, девушка, душа родная!»На меня взглянул ты светлым взглядомИ тебе всю душу отдала я.
Ой, любимый, мне пришли привет твойПриходи в село по-над Неретвой,Солнце встанет ласково над нами,Тополя листвой заколыхают,Переулки заблагоухают,Нашим смехом — мятой, васильками!Ой, любимый, отблестит зарница,Пусть пшеница на твой серп ложится!
Волуяк
Перевод Л. Тоома
Печаль разлуки,печаль уходазвенит в солдатских шагах.И тонут,как это жаркое солнце,радость в душеи смех на губах.
С богом!Солдаты свой край покидаюти глядят на туманный склон.Шаг за шагом,одно за другим погибаютсомненья нестройных, усталых колонн.
И дождь,и растоптанный горный снегна круче,где не ступал человек, —это пустяк.Ни ветер в лицо,ни ущелья,ни голые скалыне остановят отряд усталый —это пустяк.Преодолеют наши сердцабездонные эти провалы.
Шагает войско,усталое войско —в глазах ненасытный голод.И все жеу сердца такое свойство:оспаривать боль и бедуи беречь навязчивую мечту —солнечный город.
Перевал.Войско на марше.На дне тумана — родные поля.Войско, прощаясь, рукою машет,Земля,как много тебе отдают,как много тебе отдают,о попранная земля!
Невысказанное
Перевод Г. Плисецкого
Посмею ли я на тебя взглянуть на рассвете,увидеть глаза твои — глубокие омуты Неретвы,как пропасть, бездонные:в них вспыхнет страданье и кровь заалеет на круче!Забылся я, грешник, в бреду, одинокий и раненый,в ночи после боя, на этой лежанке залежанной:ох, только б увидеть глубокие омуты Неретвы,пусть в небе плывут облака в ожидании жатвы,все дальше, все дальше…
Прошу: одари меня, ночь! Сверкают и движутся звездыпо небу, распятому горними кручами Чврсницы.В терновнике шепчется ветер и трется о скалы.Не спит кто-нибудь? Есть ли кто-нибудь, кто бы увидел,как в сердце сжимаю войной заглушенное словов селе этом вымершем, сумрачно горбящем крыши?Зачем эта рана в груди? Почему не проходит?
Не дайте заглохнуть, о горы,зерну, что заложено в душу мою, словно в пашню.Не знаю, где смерть притаилась в засаде.Предчувствую многие весны,предчувствую нашу любовь… Не высказать этого.
Откровения
Перевод Л. Тоома
Частицей души поспешим причаститьсяК далекой стране, к небесам далеким,Чтоб и в разлуке не разлучитьсяС тополем, с облаком одиноким,Которым подарена эта частица.Не будем ходить по земле с испугом:Пускай поведает наши тайныМорским берегам и речным излукамСлеза случайная, смех случайныйИ берег неведомый станет другом.
Иное увидим при хмурой погоде,Иное — в певучести знойного гулаИ сызнова обретем в походеВсе то, что в глубинах души уснуло.И к заводи каждой,К поляне каждой,Увидев незримые их сраженья,Привяжемся сердцем,Исполненным жажды,КосноязычьяИ благоговенья.
Земля поразит нас разнообразьем,И все позабытоеВспомнится снова,Когда мы все города украсимКрасотами городка родного —Тополем,Облаком одиноким,Знакомым окномИ дымком пекарен…
Давайте всем небесам далекимСвои глаза,Не скупясь,Раздадим!
Соча
Перевод А. Ревича
Цирилу Космачу
Повстречался я с нею за горной грядой.Мимо пастбищ я шел по тропинке крутой.Шел я к склонам зеленым за грань перевала,Чтоб ко мне моя Соча, целуя, припала,Чтобы спутала волосы ветром долиныИ покоем овеяла блудного сына.Я ее повстречал, и она ослепила,Словно серым крылом светлый мир заслонила.
Где слова, чтоб обнять эту просинь излучин,По которой тоскую, которой измучен?Что за цвет? Голубой? Серебристый? Зеленый?Все река полонила — эти долы и склоны.Вся она словно сон, как трава молодая.Отшумевшие ветры вновь шумят, пролетая.Где слова, чтобы выразить эти красоты?Разве можно прибавить к синеве позолоту?
Предо мною граница, синеглазая Соча.Как влекут, как манят эти ясные очи!Здесь, где быстрым судам неизвестна дорога,Мне бы синей надежды и любви хоть немного!Если тянет тебя к синеве небосвода,Пусть он будет как эти бегущие воды;Если манят тебя чьи-то нежные очи,Вспомни Сочу, вернись к своей Соче!..
Крето Хегедушич (Хорватия)
Весна. 1930 г.
Босния и Герцеговина
Изет Сарайлич
{121}
Рожденные в двадцать третьем,
расстрелянные в сорок втором
Перевод И. Ивановой
Брату Еще, расстрелянному16 июня 1942.
Ему и всем, которые были как он.
Сегодня вечером мы будем любить за них.Было их двадцать восемь. Было их пять тысяч и двадцать восемь,было их больше, чем в песне может вместиться любви.Сейчас бы они были отцами. Сейчас их нет в живых.Мы, которые по перронам века отболели одиночеством всех мировых Робинзонов,мы, пережившие танковые атакии никого не убившие,маленькая моя, большая моя,сегодня мы будем за них любить.
И не спрашивай, могли ли они вернуться. И не спрашивай,могли ли они повернуть обратно в последнем пути,когда впереди алел Коммунизмом горизонт их желаний.По их лишенным любви годам, все в ранах и при этом прямопрошло будущее любви. У них не было тайны примятой травы,не было тайны опустившейся руки с выпущенной лилией,не было тайны первой расстегнутой пуговицы там,где шея сходит на нет.
Были ночи, была проволока, было небо, на которое смотрятв последний раз, были поезда, которые возвращаются пустыми.Были поезда, и были маки, и с ними, с печальными маками тоголета войны, отлично наловчившись подражать,соревновалась их алая кровь.
А на Калемегданах и Невских проспектах, на Южных бульварах ина набережных Расставания, на площадях Цветов и мостах Мирабо,прекрасные и тогда, когда не любят,ждали Анны, Зои, Жаннеты. Ждали возврата солдат.Нe вернутся, ну что ж, их белые, не знавшие объятий шеидостанутся парнишкам помоложе.
Не вернулись. По их расстрелянным глазампрошли танки, по их расстрелянным глазам,по их недопетым марсельезам. По их простреленным как решетоиллюзиям. Теперь бы они были отцами. Теперьих больше нет, там, где встречаются, чтоб любить,там сейчас ждут их могилы.
Маленькая моя, большая моя,сегодня мы будем любить за них.
«Граммофон заведите старинный…»
