взять на себя ответственность за последствия массовой еврейской иммиграции в Палестину. По оценкам мандатных властей, прибытие туда 100 тыс. беженцев потребовало бы переброски в Палестину дополнительно еще одной дивизии для поддержания порядка. Это обошлось бы казначейству в 40 млн фунтов. Таких денег у англичан не было. Кроме того, Лондон не собирался обострять отношений с арабами, а возможно, и со всем мусульманским миром в критический момент, когда английские позиции пошатнулись в Египте, Ираке, Иране, Турции, не говоря уже о Палестине.
Однако если члены комиссии не ожидали, что англичане отвергнут результаты их деятельности, то Лондон, в свою очередь, никак не рассчитывал, что американцы без предварительных консультаций поддержат только что представленный доклад. Ведь было известно, что Государственный департамент с пониманием относится к трудному положению англичан и, проявляя осторожность, постарается избежать прямолинейного подхода к палестинскому вопросу. 27 апреля Бевин попросил правительство США отложить публикацию доклада и провести совместные консультации. Эта просьба была отклонена. 1 мая 1946 г. текст доклада был опубликован в Вашингтоне, и в тот же день Трумэн заявил о том, что поддерживает рекомендации комиссии относительно иммиграции в Палестину 100 тыс. перемещенных лиц. Таким образом, президент, оставив без внимания остальные положения доклада, сосредоточился исключительно на этой проблеме. Друг и биограф Бевина Э. Ф. Френсис-Уильямс писал впоследствии, что заявление Трумэна “привело Бевина в невиданную ярость”. Министр иностранных дел немедленно направил в Вашингтон протест, в котором прямо говорилось о возмущении всего британского кабинета в связи с этим проявлением “небывалой безответственности в тот момент, когда английских солдат убивают еврейские террористы”. Эттли пошел еще дальше. Он был убежден, что американцы, если им вздумалось защищать интересы сионистов и поучать Великобританию, как ей следует поступать, должны взять на себя хотя бы часть финансовых расходов. Поэтому 26 мая премьер-министр послал Трумэну телеграмму с перечислением затрат, которые предстоят обоим правительствам, если доклад будет принят, в том числе расходов на транспортировку, расселение и содержание иммигрантов, на борьбу с терроризмом и на другие возможные последствия этого шага.
Президент США без особого энтузиазма принял вызов и признал, что необходима встреча английских и американских экспертов. Однако Эттли не спешил с этим и требовал продолжения консультаций, которые должны были предшествовать разработке окончательного плана действий. Такой подход оказался недальновидным. Даже в этот момент, если бы Лондон положительно отреагировал на гуманное предложение допустить в Палестину 100 тыс. евреев, невыносимое напряжение удалось бы преодолеть. При этом, конечно, утратило бы свою остроту еврейское требование суверенитета. Отвергнув инициативу Трумэна и тем самым допустив серьезный тактический просчет, Бевин еще усугубил ошибку своими бестактными замечаниями. Так, раздраженный предложением президента, министр иностранных дел публично заявил, что американцы выступают за иммиграцию 100 тыс. евреев в Палестину потому, что “у них избыток [евреев] в Нью-Йорке”. Это заявление вызвало возмущение не только в еврейской среде. Вскоре после этого, когда Бевин приехал в Соединенные Штаты, грузчики в нью-йоркском порту отказались разгружать его багаж.
Усиление еврейского экстремизма
После того как Лондон отверг выводы объединенной комиссии, начался один из самых мрачных периодов в послевоенной истории еврейства. Все больше перемещенных лиц из Восточной Европы перебиралось в американскую зону оккупации. Летом 1946 г. этот процесс ускорился в связи с тем, что в Польше разразились погромы остатков еврейского населения[298]. В результате оттуда бежали тысячи евреев. С июля по сентябрь в Западную Германию переселилось 90 тыс. человек, на которых едва хватало средств американской военной администрации и еврейских благотворительных организаций. Одновременно с этим еще 25 тыс. евреев бежало с Балкан. К концу 1946 г. в лагерях для перемещенных лиц в Западной Германии находилось более 250 тыс. евреев.
Таким образом, летом и осенью 1946 г. сионистское руководство вновь оказалось поставленным перед критической ситуацией. Доклад объединенной англо-американской комиссии не произвел серьезного впечатления на Бен-Гуриона, и тот отверг его. Бен-Гурион всегда считал, что самоуправление — единственный надежный путь к контролю над иммиграцией. Даже перспектива переселения значительного числа беженцев не заставила председателя Еврейского агентства отказаться от своих целей, тем более что Бевин не принял выводов комиссии. Позиция министра иностранных дел и увеличение количества перемещенных лиц вынуждали сделать вывод, что необходимо еще более ощутимое давление на англичан. 12 мая 1946 г. в передаче подпольной радиостанции Гаганы прозвучала решительная нота:
“Нынешняя английская политика… основана на ложных предпосылках: Великобритания, оставив Сирию, Ливан и Египет, намерена сконцентрировать свои военные базы в Палестине, а потому стремится упрочить мандат и с этой целью эксплуатирует свою ответственность по отношению к еврейскому народу. Но эта двойная игра не пройдет… Поэтому мы хотим публично предупредить правительство Его Величества, что, если оно не выполнит обязанностей, возложенных на него мандатом, прежде всего в том, что касается иммиграции, еврейское движение сопротивления сделает все от него зависящее, чтобы помешать транспортировке английских войск в Палестину и размещению здесь британских военных баз”.
Еще до того, как Тагана выступила с этим предупреждением, еврейское подполье развернуло активные действия против англичан. А в ночь на 17 июня подразделения Гаганы осуществили операцию, превосходившую по дерзости все предшествующие. Было взорвано десять из одиннадцати мостов, соединявших Палестину с соседними государствами, — фактически страна была изолирована. До этого англичане не наносили ответных ударов с той решительностью, какую они позволяли себе, расправляясь с кенийскими и малазийскими повстанцами, поскольку ни на минуту не забывали о трагедии европейского еврейства. Однако уничтожение мостов положило конец их терпению. 29 июня — этот день евреи назвали “Черной субботой” — англичане приступили к самой грандиозной карательно-розыскной операции в истории Палестины. Операция продолжалась две недели и охватила всю страну. Тель-Авив прочесывали квартал за кварталом, все здания осматривали от подвалов до чердаков. Обыски проводились даже в школах, а в больницах с пациентов срывали гипсовые повязки. Многие сотрудники Еврейского агентства были арестованы и интернированы (Бен-Гурион в этот момент находился в Париже). Тем не менее схватить руководство подпольных отрядов англичанам не удалось. Не удалось им обнаружить и основные подпольные склады оружия.
Со своей стороны, Еврейское агентство сознавало, что дальнейшие нападения на британские военные базы могут вызвать еще более суровые контрмеры англичан. Поэтому агентство предложило Гагане заняться нелегальной иммиграцией.
Однако экстремистским группировкам были не по вкусу любые проявления сдержанности. Хотя организация Лехи понесла значительные потери во время предшествующих операций против англичан, за период с сентября 1946 г. по май 1948 г. она провела более сотни диверсий и террористических актов. В это же время организация Эцель, которая прежде лишь в ограниченных масштабах совершала акты насилия по отношению к британским военнослужащим, пошла по
