– Игры кончились, – прошептала Саара. – Эти верные и хорошие люди пришли сюда, чтобы посмотреть на казнь, и они ее увидят.
Ее губы изогнулись в хитрой усмешке, а глаза недобро прищурились.
– Элиас, дай ему нож.
Черный священник замешкался. Он оглянулся на стражу из Черных воинов, охраняющую балкон, затем посмотрел на согбенное тело Далиана.
– И освободи ему руки.
– Да, госпожа. – Священник беспрекословно выполнил приказ.
Саара повернулась лицом к пленнику, погрузившись в его разум на безопасную глубину. Казалось, он весь состоит из перекрывающих друг друга слоев праведного гнева. Его защищали непоколебимые убеждения. Но это уже не имело значения. Ей не нужно его околдовывать. Достаточно будет на несколько секунд взять под контроль его тело.
– Возьми в руки кинжал, милый Далиан, – пропела она. Слова эхом отдались в его слабеющем разуме.
Он сопротивлялся изо всех сил. Как только ему освободили руки, он снова потянулся к ней, он стиснул зубы, а его вены вздулись от напряжения. Со слезами боли и сожаления он взял протянутый ему кинжал.
– Хорошо. Твоя боль мне не нужна – только твое поражение. Отдай себя под мою власть – и смерть твоя будет легкой.
Он медленно повернул кинжал, нацелив его себе в грудь. Толпа с ликованием ревела. Они хотели, чтобы он заколол себя. Они плевали в него, махали руками и кричали:
– Смерть! Смерть! Смерть!
Лицо его изменилось. Злость сменилась отчаянием, затем смирением. Но ненависть продолжала гореть в его взгляде. Она только усилилась, когда кинжал коснулся его кожи. Прореха в окровавленной ткани позволила кинжалу оцарапать его.
– Ты знаешь, что заслужил такую смерть. Ты выбрал не того хозяина, Далиан Охотник на Воров, верный слуга Джаа.
– Он выбрал меня сам, – ответил он, вонзая кинжал себе в сердце.
Саара ахнула. Она заставляла его медленно погружать кинжал себе в грудь. Смерть его должна была стать медленной. Но под конец он вернул контроль над собой.
Глаза его снова изменились. Спокойно и с вызовом он посмотрел на нее, а потом рухнул у ее ног. В глубине его взгляда бушевало пламя. Неземная ярость, еле сдерживаемая в обычном смертном человеке. Саара в приступе внезапной тревоги оттолкнула от себя его тело. Толпа восторженно заревела, но колдунья ничего не слышала за пульсирующей болью в голове. Элиас поднял упавшее тело Далиана, но кровь казненного успела залить ей платье.
Саара задержала дыхание. Он сам убил себя. Она не ожидала такого развития событий. Не смогла его контролировать. Толпа плевать на это хотела, ведь предатель умер, но колдунья разволновалась. Всего на мгновение она увидела, какой может быть истинная вера. Когда его мертвые глаза остановились на ней, Саара оказалась лицом к лицу с разгневанным Огненным Гигантом. Он приготовил для своего верного последователя другую роль, и она ничего не добилась тем, что уничтожила его.
Ликующие возгласы толпы превратились в невнятные пронзительные крики, будто ее паства состояла не из людей, а из стада гусей, клюющих зерно. Для Саары это было уже слишком. Рев толпы на площади, густая кровь, стекающая ей на ноги… и глаза Джаа, устремленные на нее из мертвых глазниц.
Элиас кинул труп Далиана на землю, и тот откатился набок, голова его неловко повернулась, и ее снова обжег огненный взгляд. Она бросилась прочь с балкона, едва сдерживая пронзительный крик, который перекрывал пульсирующую головную боль.
* * *
Фантомные рабы Саары, словно хищные звери, царапали ей разум, когда ее силы слабели. Они выглядывали из углов, выскакивали на нее из теней, и она упала на кровать, уткнувшись в подушку.
«Ты просто наглая каресианская сука».
«Не ожидала, правда?»
«Ха-ха, теперь ты уже не такая сильная, милая».
Она не могла заглушить их голоса. Некоторые из них уже умерли, но другие все еще были живы. Их ярость пронзала ее, словно нож, пока ее контроль над ними становился все слабее.
– Оставьте меня! – застонала она.
«Заставь нас!»
«Но ты же не можешь, правда? Ты совсем ослабела, да?»
Она зарылась лицом в подушку и зарыдала. Ей не хотелось знать, кто с ней говорит. Она слышала голоса Себастьяна Тириса, оруженосца Рэндалла, кардинала Мобиуса и всех остальных. Они издевались над ней, злобно радуясь ее провалу. Вот он какой, провал? Все летит в пропасть? Она потеряла земли раненов – по крайней мере, на текущий момент, – но Тор Фунвейр находился под ее властью. Во Фьорлане творилось что-то непонятное, и против нее выдвинулись войска рыцарей. Это можно считать поражением?
«Разумеется, это поражение!»
Кардинал Мобиус, благородный человек, верно служивший своему богу. В Ро Тирисе он встретил Катью и стал ее призрачным рабом. Заколдовать его оказалось труднее всего. Его воля и вера были почти такими же, как у Далиана. Единственной его слабостью оказалось беспрекословное подчинение королю, зачаровать которого удалось намного легче.
«Мы свободны от твоей власти!»
– Вы низшие твари, – прошептала она, но уже сама не верила в свои слова.
– Нет! – уверенно заявил новый голос.
Остальные притихли. Саара тяжело дышала, уткнувшись в подушку, не решаясь повернуться. Она знала, кто с ней говорит.
– Посмотри на меня! – произнес Далиан Охотник на Воров звучным и ясным голосом.
Она приподнялась на кровати и медленно повернулась к нему. Он стоял у окна в черных доспехах, вокруг него расплывалось красное сияние. Он не был живым. По крайней мере, Далиан Охотник на Воров на самом деле умер, и перед ней сейчас стоял совсем не человек.
– Ты остался в этом мире только для того, чтобы мучить меня? – еле слышно прохныкала она.
Призрак улыбнулся. Она не помнила, чтобы Далиан когда-либо улыбался.
– Я остался не ради тебя, но хотел поговорить с тобой перед тем, как уйду. Несмотря на долгие века жизни, ты всего лишь жалкое, невежественное создание. Ты не победила. У твоего бога нет той власти, которую ты ему приписываешь. И все твои усилия, все твои подлости не получат награды.
Слезы наполнили ее глаза, потекли по щекам. Соленая влага на губах несла в себе привкус слабости. Он был прав. У нее не нашлось сил даже на то, чтобы изгнать его – и неважно, реального или нет.
– Я тень Далиана Охотника на Воров, и у тебя нет надо мной власти. Ты просто мелкая жрица Мертвого Бога.
– Нет! – крикнула она. – У меня есть сила… Я жива, а ты умер! Оставь меня!
Ответа не последовало. Тень просто смотрела на нее, медленно растворяясь в воздухе, пока от нее не осталось только прозрачное облако красноватого дыма. А потом и оно исчезло без следа.
* * *
Якобу Черному Стражу из Вейра не нравился Козз. Он проезжал этот город и раньше, до того как его захватили Псы, и ненавидел нахальных торговцев и их наглые усмешки. Они получили по заслугам, когда каресианцы разорили их крохотную империю. Тех, кто посмел воспротивиться, сожгли заживо. Псы называли это жертвоприношением, будто казнь от перемены названия становилась менее жестокой. Но Якобу было плевать. Он с радостью смотрел на тлеющие костры вдоль Большой Королевской дороги. Обуглившиеся тела роняли хлопья горелой плоти на «священную землю» Тор Фунвейра.
Если воевать на чьей-либо стороне – то обязательно на стороне победителей, а каресианцы по всем признакам должны были победить. А деньги польются рекой, если удастся убедить могущественных владык в своей полезности.
Якоб был убийцей – а новым властителям Тор Фунвейра нужны убийцы. Он уже получил немало золота от каресианки и получит еще больше, когда выполнит задание. В золоте они недостатка не знали, и он надеялся получить максимальную долю. Сотни людей требовалось убить. Священников, рыцарей, знатных особ, торговцев – всех, кто не преклонил колени перед новым режимом, могли заказать Якобу. И он надеялся, что жертвы не сдадутся слишком быстро.
Изра Сабаль была очень странной женщиной. Она приняла Якоба и Псов, приехавших с ним вместе, но больше не разговаривала с Черным Стражем. Бурчала что-то через перебитую челюсть и снова возвращалась к своим делам. А он просто гулял по Коззу – один из немногих ро, кого не заковали в цепи и не заперли в темнице. Некоторые из торговцев и местной знати сдались Изре, предлагая свои услуги и умоляя о защите – они, как и Якоб, хорошо понимали, когда не смогут победить. Их со всем имуществом отправили в Ро Вейр.
