class="p1">– Посмотри, – указал Комаров на большой грузовик, стоящий возле серого здания, к которому подводили ребёнка люди в форме и запихали его в кузов. – Может, они держат их там. Там и… как её… дочь Данте может быть.
– Ах, видимо они его недавно подкатили. Эти гады даже не удосужились разместить детей в здании. Но ладно, это может нам сыграть на руку, – капитан убрал автомат. – Мне нужен мёртвый враг.
– Что ты собрался делать?
– Переоденусь.
– Подожди, – Комаров притормозил капитана, дёрнув его на рукав. – На площадке какое-то движение.
Из улицы смежной с отделом полиции вышли два крепких мужика по форме, ведущих под руки одну светловолосую девушку в чёрном платье. Она брыкается и пытается вырваться, но у неё ничего не получается и пройдя несколько метров воины швырнули её на землю. Один из них вынул пистолет и стал вертеть у испачканного носа женщины серебристым стволом.
– Вы обвиняетесь по статье двести пятьдесят третей Кодекса уголовных деяний Греческого Союза – сопротивление законным действиям власти, по части четвёртой – «то же деяние, совершённое во время военных действий». Приговор, – мужчина приставил пистолет к голове девушки. – Смерть. – И тут же он убрал ствол и согнулся над хнычущей дамой зловеще говоря. – Ну, ты можешь по-другому искупить свою вину.
– Проклятье, они сейчас её убьют, – разволновался Комаров и выставил в окно автомат.
– Хм, – задумался О’Прайс, оценивая риски.
– Да пошёл ты! – раздалось на всю площадку и двое солдат залились диким смехом, продолжая смотреть на девушку хищным взглядом, одурманенным похотью.
– Может её материнский инстинкт побудит, – расхохотался один из вояк. – Иди в крузак, вытащи какого-нибудь спиногрыза.
– Ладно, – согласился капитан, активируя устройство связи. – Мрамор-1, раскрываем секретность. Прикрывайте нас.
– Так точно.
– Снимаем двух сразу, давай.
Два автомата подались из окна и одномоментно выдали очереди, за мановение ока решившую судьбу девушку. Два сепаратиста упали на бетонные плиты, между которыми разрослась трава. Женщина без всяких раздумий дала дёру, скрываясь в глуби руин.
– На территории военной базы противник! – раздались вопли из двух граммофонов. – Всем приготовиться! Действуйте согласно плану №1, найти и уничтожить врага.
– Мрамор-1, лишите нас этой музыки, по ушам бьёт.
– Ребята, – Комаров подозвал своих к двум окнам, из которых открывается хороший обзор на площадку. – Ликвидируйте бронетехнику.
Четверо русских сняли со спин гранатомёты – недлинные трубы, увенчанные ромбовидным снарядом. Один за другим ракетою вырвались с ревущим огнём, размалевав воздух шлейфом дыма.
Четыре боевых машины одномоментно вспыхнули и разлетелись кусками металла, накрыв пламенем и взрывом вблизи стоящих людей. Из окон раздалась стрельба – автоматы без глушителей грохочущими очередями выплеснули рой пуль, ударивший по бойцам Амфиктионии и уложивший их на месте.
Комаров навёл автомат на одно из зенитных орудий у зданий и спаренной очередью лишил его расчёта, сделав серый металл красным. Посмотрев влево он увидел, как кто-то в них целиться из гранатомёта, но выстрел из сдвоенного автомата ранил его и визжащий снаряд взмыл в воздух.
Штурмовики, закрепившиеся на лесистом склоне ведут тихую стрельбу из снайперских винтовок, сея всюду смерть, и бойцы врага стали падать один за другим.
Зазвенели вражеские пулемёты из полицейского участка, а закрепившиеся в укрытиях бойцы врага смогли ответить ураганной стрельбой из всех видов оружия. Полуразрушенный дом вздрогнул, его стены стали разлетаться по кускам, а бойцы прижились к земле, чтобы шальные очереди не скосили их.
– База, мы попали в переполох! – стал докладывать капитан. – Противник окапался в сером здании на севере в ста метрах от наших позиций, напротив. У него зенитные орудия и пулемёты. Так же у противника в расположении дети из Коринфа.
– Капитан О’Прайс, мы через пять минут накроем всю зону градом снарядов, уносите ноги оттуда, скорее. Выполняйте приказ по ликвидации ядерной ракеты. Немедленно!
– Мы не оставим их тут, – капитан отключил рацию и зацепился за рукав второго капитана. – Комаров, нужно прикрытие! Отправь кого-нибудь из своих, чтобы вывели детей! А я отвлеку их на себя!
– Хорошо, – ответил капитан русских и снял с плеча свой гранатомёт. – Дима, Иван, на изготовку.
– Делайте, что нужно, – послышался голос снисхождения из рации. – У вас пять минут.
– Мрамор-1, сейчас двое русских будут угонять грузовик. Прикройте их!
– Да.
Одно из укреплений разлетелось фонтаном осколков, кусков дерева и опалённой мешковиной, когда Комаров выстрелил из гранатомёта. О’Прайс активировал устройство на груди и его обволокло светло-голубое поле, заключившее офицера в защитный кокон, не проницаемый для пуль.
Он выбежал наружу и открыл огонь, отходя дальше в селение. Смотря в прицел штурмового карабина он методично выкашивает одно за другим, пользуясь укрытиями. Враг ответил интенсивным огнём пулемётов, зениток и автоматов – шторм снарядов разнёс один из разрушенных домов, и капитан короткой перебежкой оказался за вторым домом.
Перед ним, из глубины селения вышли пятеро солдат и открыли огонь. Часть пуль пролетели мимо, ещё часть с искрами отразились от энерго-щита и О’Прайс ответил по ним неприцельной сплошной очередью. Тут же он развернулся и накрыл одно из окон короткими чередами выстрелов, после чего, пустил в ход подствольный гранатомёт. Небольшая мортира с глухим залпом выдала разрывную гранату, раскидав солдат за самодельным укреплением возле здания. Потом ещё одна граната взорвалась в окне здания и пулемёт заглохнул. Третей гранатой он заставил затихнуть зенитку, её расчёт пропал в вихре взрыва, а само орудие стало куском металла.
Все три оставшихся зенитных орудия полностью сосредоточены на капитане и ведут беспрестанную стрельбу по нему – руины, за которым он прятался, превратились в пыль под напором разрывного огня.
– Мы вывезли их, О’Прайс! Вывезли! – раздались крики в ухе капитана, который лёжа пытается отстреливаться.
Внезапно поле вокруг него замерцало и пропало – он остался без прикрытия, прижатый смертоносными пулями.
– Хорошо, только я…
Слово не успело сорваться с уст капитана, когда первые снаряды упали на площадку. Артиллерийский огонь дождём крупнокалиберных снарядов накрыл и здание, и площадь перед ним, пожрав всё до чего дотянулась рука гаубиц. Полицейский участок, ставший укреплением и казармами для вражеского гарнизона осколками, кусками и пылью осыпался, сильно урезался, а всё на территории возле сгинуло в один момент.
О’Прайс был отброшен взрывной волной и придавлен доской. Ощутив боль по всему телу он попытался её скинуть, но кусок дерева оказался тяжелее, чем оказалось, но помощь пришла быстро. Комаров с двумя бойцами оттянули панель и подав руку русский помог подняться поляку английского происхождения.
– Ты как, в порядке?
– Да, – поднялся О’Прайс. – Давай покончим с этим.
Отряд одиннадцатью бойцами устремился вперёд, вглубь поселения, как внезапно с дальней стороны всё затопил яркий неответственный свет и
