Основной инстинкт
Предисловие
После выхода в свет «Голой обезьяны» – исследования человеческого существа с точки зрения зоолога – и ее продолжения, книги «Людской зверинец», где изучаются реакции человека, загнанного в урбанизированную среду, я решил осуществить амбициозный проект, а именно составить словарь человеческого поведения. В нашем распоряжении имеются сотни всевозможных словарей, но посвященного различным аспектам этого феномена нет, что кажется мне весьма странным упущением. Работа над этим монументальным трудом продвигалась медленно, но верно до тех пор, пока меня не навестил озабоченный издатель. Он поинтересовался, как далеко я продвинулся в своем исследовании. Я ответил, что уже дошел до глаз. После небольшой паузы он спросил, в каком направлении я двигаюсь – вниз или вверх. «Вниз», – ответил я.
Это прозвучало как сигнал тревоги. При таких темпах работа над проектом продлилась бы лет тридцать. Издатель предложил публиковать новый материал частями, в как можно более доступной форме. Я согласился обдумать его предложение, и в результате в 1971 году свет увидела книга «Основной инстинкт». В ней я сосредоточил внимание на изменениях, которые в последнее время претерпели близкие отношения между людьми. Как сумела выжить любовь в «человеческом зверинце»?
Эта книга была опубликована в конце бурной эпохи сексуальной революции. В 60-е годы XX века на рынке появились противозачаточные таблетки, что позволило женщинам намного более свободно проявлять свои сексуальные чувства. Существовавшие до сих пор ограничения были сметены, и это неизбежно привело к тому, что в фокусе общественного внимания оказался секс, оттеснивший любовь на задний план. Однако в конце десятилетия вновь стала доминировать глубоко укоренившаяся в человеческой природе потребность в нежных, любовных отношениях. Настоящая книга была написана в атмосфере этих важных перемен, но она остается актуальной и сегодня.
На протяжении всей своей истории человеческие существа стремились к близости друг с другом – это было средством защиты от превратностей повседневной жизни. В настоящей книге изучаются способы достижения такой близости. За четверть века, прошедшую после первой публикации «Основного инстинкта», городское бытие не стало легче. Миллионы людей продолжают испытывать те же проблемы, что и прежде. При этом я уверен, что в решающие моменты нежное объятие может принести куда большую пользу, чем тысячи серьезных слов. Несмотря на достигнутый нами прогресс в социальной и технологической сферах, первобытный язык тела остается наиболее эффективным средством утешения и проявления заботы.
Десмонд МоррисОксфорд, Англия. Ноябрь 1996 годаВведение
Я признателен своим коллегам-ученым и своим близким, которые многому меня научили. Особо хочу поблагодарить свою жену Рамону, своего издателя Тома Машлера и свою помощницу Тришу Пайк. Без их помощи эта книга никогда не увидела бы свет.
Одно из значений понятия «интимность» означает «близость», и я хочу в самом начале подчеркнуть, что употребляю этот термин именно в этом смысле. Другими словами, в моем понимании интимные отношения возникают тогда, когда у людей происходит телесный контакт друг с другом. В моей книге рассматривается природа подобного контакта, будь то половой акт, рукопожатие, похлопывание по плечу, пощечина, маникюр или хирургическая операция. Когда два человека касаются друг друга, происходит нечто особенное, и именно это является предметом моего внимания.
Я действовал как зоолог, сведущий в области этологии, и анализировал поведение людей – то, что они делают в действительности, а не декларируют.
Этот метод нельзя назвать сложным, но задача, для выполнения которой он использован, не так легка, как может показаться на первый взгляд. Виной тому стереотипы восприятия. Взрослому человеку чрезвычайно трудно рассматривать тот или иной образец поведения так, как если бы он наблюдал его впервые в жизни, но именно этого должен добиваться исследователь, дабы сформировать новое понимание данного феномена. Чем более знакомо и обычно поведение, тем, разумеется, сложнее задача. И чем поведение интимнее, тем более эмоционально насыщенным оно является – не только для наблюдаемого, но и для наблюдателя.
Вероятно, именно в сфере обычных интимных человеческих отношений поэтому до сих было проведено так мало исследований, несмотря на то что они безусловно важны и проявляемый к ним интерес велик. Гораздо легче изучать что-нибудь очень далекое от этой сферы, например то, как с помощью запаха метит территорию гигантская панда или припрятывает запасы пищи зеленый акучи, нежели исследовать с научной и объективной точки зрения такие «хорошо известные» явления, как дружеские объятия, материнский поцелуй или ласки любовников. Впрочем, в социальной среде, многолюдной и безличной, все большее значение приобретает переоценка близких личных отношений, и как бы однажды нам не пришлось задаться вопросом: куда же делась любовь? Биологи очень осторожно употребляют слово «любовь», словно оно означает всего лишь нечто вроде обусловленного культурными тенденциями романтизма. Но любовь – это биологический факт. Связанные с ней субъективные восторги и муки могут быть глубоки, исполнены тайны и с трудом поддаются научному анализу, но ее внешние проявления – любовное поведение – легко отслеживаются, и нет никаких причин для того, чтобы не изучать их точно так же, как другие типы человеческого поведения.
Иногда можно услышать, что любовь – это иллюзия, что совершенно несправедливо. В определенном смысле подобное мнение для нее оскорбительно. В процессе формирования прочных связей между индивидами нет ничего иллюзорного. В мире людей, как и в мире животных, такие связи объединяют родителей с детьми, любовников и близких друзей.
Наши интимные контакты включают вербальные, визуальные и даже обонятельные элементы, но главными их составляющими являются тактильные. Мы часто рассуждаем о том, как мы говорим, и пытаемся увидеть, как мы видим, но почему-то редко касаемся темы осязания. Возможно, осязание имеет настолько базовый характер – не случайно оно и называется «мать чувств», что мы воспринимаем его как нечто само собой разумеющееся. К сожалению, люди все реже прикасаются друг к другу, и это способствует все большей эмоциональной отчужденности. Складывается впечатление, будто городской житель сам себя заковал в эмоциональную броню и холоден даже с самыми близкими ему людьми.
Пришло время разобраться в сложившейся ситуации. В процессе этого разбирательства я постараюсь держать свое мнение при себе и описывать человеческое поведение объективно – как зоолог. Факты – я в этом уверен – скажут сами за себя, и сделают это достаточно громко для того, чтобы читатель смог сам во всем разобраться.
1
Истоки
Будучи взрослым человеком, вы можете использовать при общении со мной множество разных способов. Я могу читать то, что вы пишете, внимать тому, что говорите, слышать ваш смех или крик, отслеживать выражение вашего лица, наблюдать за выполняемыми вами действиями, обонять ваши запахи и ощущать ваши объятия. Обычно мы называем подобного рода взаимодействия установлением контакта или поддержанием связи, и только последнее из этого списка предусматривает телесный контакт. Все остальные осуществляются на расстоянии. Употребление слов «контакт» и «связь» для обозначения таких действий, как изложение в письменной форме, вокализация и визуальная сигнализация, с объективной точки зрения представляется довольно странным и в то же время весьма показательным. Мы словно принимаем как должное то, что телесный контакт является базовой формой общения.
Существуют и другие примеры. Так, мы часто используем выражения «захватывающее впечатление», «трогательная сцена», «задетое самолюбие» и говорим об искусном ораторе, что он «держит аудиторию». Ни в одном из этих случаев реального физического захвата, прикосновения, задевания или удержания нет, но это, судя по всему, ничего не значит. Использование метафор, связанных с физическими контактами, – удобный способ выражения различных эмоций, возникающих в разных ситуациях.
Объясняется это достаточно просто. В раннем детстве, когда мы еще не умели ни говорить, ни писать, телесный контакт являлся главным средством общения. Непосредственное физическое взаимодействие с матерью имело огромное значение, и это оставило свой след в подсознании. Еще раньше, внутриутробно, когда мы не могли ни видеть, ни обонять, не говоря уже о других умениях, осязание было для нас еще более важным. Чтобы понять суть многих любопытных и зачастую строго запретных способов, с помощью которых взрослые люди осуществляют физические контакты между собой, необходимо вернуться к самому началу, то есть к эмбриональному состоянию. Именно внутриутробные интимные контакты, практически не рассматриваемые нами, помогут понять суть интимных контактов младенчества, которые мы склонны игнорировать, поскольку воспринимаем их, по большому счету, как само собой разумеющееся. И именно интимные контакты младенчества, рассмотренные заново и увиденные в новом свете, помогут объяснить суть интимных контактов взрослой жизни, так часто приводящих нас в замешательство, ставящих в тупик и даже вызывающих смущение.
