Наконец я вырвался на улицу, где уже было темно и все так же душно. В груди у меня все горело, в горле пересохло, а дрожащие ноги то и дело пронзала противная жгучая боль. Мне нужно было поскорее убраться от этого места, лучше всего взять такси, которое гарантированно можно было найти на стоянке у главного входа в отель. В тот момент я совсем не думал о таких вещах, как алиби, свидетели и все такое прочее, я просто уносил ноги, спасая свою жизнь.
Выскочив из-за угла, я бросился к швейцару на бегу, но тут же увидел перед подъездом машину Брауни, на которой мы с Ви ездили домой к Джо, где устроили пожар.
– А, все, отлично! Мистер Брауни же сказал, что машина будет подана! – крикнул я швейцару и забрался на водительское сиденье.
Когда я заводил двигатель, из дверей отеля выскочил амбал, по-видимому, решивший обогнать меня на лифте.
– Эй!.. – кричал он. – Стой!..
Двигатель у меня завелся, и я резко рванул с места, завернув сразу за угол и успев перед светофором выскочить на Джордж-стрит.
В центре города в этот час машин почти не было, и я гнал по пустынной улице в сторону Вашингтон-Хилл. Но домой к тете Элис мне соваться было нельзя – там меня бы сразу нашли, – поэтому я проскочил мимо монумента, мимо университета, мимо Андервуда и дома Куинн и Джо, и только уже почти на самом выезде из города я вдруг сообразил, что не могу сейчас просто так уехать. Мне еще надо было встретиться с Палмером и убедиться, что деньги поступили в правильном направлении.
То есть мне надо было как-то продержаться до утра.
Глава 24
Ночь я провел в машине на стоянке перед бензоколонкой, где неизвестная машина не могла вызвать подозрений. Поспал я совсем немного. За мной сейчас гонялась целая преступная группировка Брауни, и от одной только этой мысли сон как-то сразу пропадал.
Когда взошло солнце, я закрылся в телефонной будке рядом с бензоколонкой и нашел в телефонном справочнике номер Палмера-старшего. Голос у него спросонок был громкий.
– Мистер Палмер, это Шем Розенкранц.
– Шем, у тебя все в порядке?
– Мы можем встретиться сегодня утром у вас в офисе?
– Но сегодня же суббота, сынок!
– Мне нужно срочно уезжать из города.
– А до понедельника это не может подождать?
– Нет, сэр. – Я не стал ему ничего объяснять, а он не стал ничего расспрашивать.
Потом была тягостная для меня пауза, я даже подумал, что он повесил трубку, но он наконец сказал:
– Я сейчас выезжаю.
– Спасибо.
Он повесил трубку.
Я приехал туда раньше Палмера. Центр города был на удивление пустынным даже для субботнего дня, и я был там как мозоль на ровном месте, пока ждал Палмера. Это было очень неприятное чувство, и к нему еще примешивалось опасение, что из моей затеи ничего не выйдет. Головорезы Брауни найдут меня где угодно и убьют, а деньги повиснут в воздухе, привязанные к неутвержденному завещанию, и Клотильде придется доживать свой век в государственной больнице. В общем, вся эта история меня так уже утомила…
Я даже не знаю, что бы я в тот момент сотворил, если бы не появился Палмер.
– Доброе утро, – сказал он, уже держа наготове ключ.
Я тоже поздоровался, и мы молча поднялись в его офис.
Палмер включил свет в приемной, где я был вроде бы совсем недавно, но казалось, что целую вечность назад. Потом через темный конференц-зал он провел меня в свой кабинет, где было светло, но он все равно щелкнул выключателем. На огромном письменном столе по краям лежали аккуратные стопки документов, вдоль стен – шкафы с многочисленными фолиантами в кожаных переплетах, точно такие же, какие я видел в конференц-зале, когда зачитывали завещание Куинн.
Он сел за свой рабочий стол, придвинул к себе ближайшую к нему стопку с документами и без труда нашел в ней нужную папку. Махнув ею в сторону кресел по другую сторону стола, предложил мне присесть.
Я сел и стал ждать.
– Как я уже говорил тебе на днях, о завещании Куинн уже не идет речи, – начал он. – Будучи отцом Джо, ты наследуешь за ним, поскольку имущество Куинн перешло к нему и поскольку у него нет детей. Элис, конечно, может проявить недовольство, но я не думаю, что у нас будут с этим какие-то проблемы.
– Сколько времени это займет?
– Поскольку ты до этого не был упомянут ни в каких документах, процедура утверждения завещания займет от четырех до шести месяцев, и часть наследуемого состояния уйдет у тебя на уплату налогов, но в итоге у тебя на руках останется чуть больше полутора миллионов.
Вот оно, значит, как. Полтора миллиона долларов. За это стоило бороться. И я наконец буду свободен. Правда, за мной сейчас охотится целая банда. Медленно выдохнув, я сказал:
– Я хочу составить завещание.
– Поэтому я тебя и приглашал к себе. – Из ящика стола он достал какой-то отпечатанный на машинке документ, состоявший, похоже, из нескольких страниц. – Поскольку ты спешишь…
– Да, извините…
Он жестом отмахнулся.
– Вот тут у меня болванка, образец, мне потом надо будет только вписать туда имена и реквизиты. Все будет напечатано и готово к понедельнику.
– А нотариальное заверение нам нужно? Я не могу ждать до понедельника.
– У тебя все в порядке? – поинтересовался он, по-отечески озабоченно изогнув брови.
Но я только молча поджал губы.
– Это как-то связано с той твоей знакомой женщиной и гангстером, не так ли? Я читал сегодня утром в газете. Там написано, что ее подозревают в убийстве Джо. Все-таки есть на свете божья кара, хотя… избивать вот так вот до смерти… – Он сокрушенно покачал головой.
А я тупо кивал, не в силах произнести хоть слово.
– Прости, сынок, – сказал он. – Деньги в таких случаях не бывают утешением, но все же хоть как-то…
Я снова кивнул.
– А насчет нотариуса не беспокойся. Зачем он нам нужен, если я знаю тебя тысячу лет? Я знаю, что ты это ты, я знаю твою подпись. Учитывая обстоятельства, мы все это заверим у нотариуса и без тебя. Мы должны все делать для удобства наших клиентов. А сейчас…
И он пустился в перечисление деталей. Все мои активы (включая состояние, полученное мною от Джо) должны были перейти к Клотильде в случае моей смерти. Ее имя Палмер собирался вписать в соответствующие строки завещания. К тому же она уже была бенефициаром в моем документе на страхование жизни. Я попросил его также включить в мое завещание еще один пункт – об управлении ее деньгами по доверенности, на случай если ее признают недееспособной – и мы вместе внесли этот пункт в болванку завещания. Я также позаботился о пунктах относительно моих обязательств перед Огером и Пирсоном, мои долги которым должны были быть выплачены из моего состояния, после чего я подписал само завещание и еще целый ворох документов, и Палмер сделал то же самое и сказал, что попросит сына оформить документ в надлежащем виде к утру понедельника. Весь этот процесс занял у нас чуть меньше часа.
Когда мы закончили, он встал вместе со мной и пожал мне руку.
– Очень запутанное получилось дело, – сказал он.
– Да уж…
– Да уж, – эхом повторил он с грустью в голосе и глядя при этом куда-то в сторону. Потом делано улыбнулся, протянул мне руку и сказал:
– Надеюсь, все будет хорошо.
Я пожал его руку и выдавил из себя болезненную улыбку.
– Мистер Палмер…
– Фрэнк, – поправил он меня, все еще держа мою руку.
– Да, Фрэнк. Знаете… я даже стесняюсь спросить… Не могли бы вы ссудить мне некоторую сумму, чтобы я мог добраться обратно в Сан-Анжело? У меня совсем нет сейчас денег, а мне срочно нужно вернуться назад к Клотильде.
Он заморгал немного растерянно, как-то странно ухмыльнулся, но, отпустив мою руку и кивнув, сказал:
– Ну разумеется.
Выдвинув средний ящик стола, он достал оттуда чековую книжку.
– Чеком устроит?
Я сразу подумал, что обналичить чек где-то за городом или, тем более, за пределами штата будет не просто, а рисковать и оставаться в городе дольше я тоже не мог, поэтому попросил:
– А нельзя ли наличными?..
Он опять заморгал, и вид у него был озадаченный. Все это напоминало мне мои подростковые годы, когда я клянчил у папаши пятьдесят центов на то, чтобы сводить девочку в кино и угостить ее лимонадом. И точно так же, как мой папаша, Палмер сейчас полез в карман и достал оттуда деньги. Только это была не горсть монет, а солидная пачка купюр, стянутая резиночкой. Он оттянул резиночку и отделил примерно полпачки. Пересчитал деньги дважды и сделал запись в папке с названием «Авансы». Потом, всего лишь с секундным колебанием, протянул деньги мне.
– Береги себя, Шем.
– Спасибо, Фрэнк. Вы просто спасли мне жизнь. – Чувствуя себя полным дерьмом, я убрал деньги в карман, но теперь испытал еще большее облегчение. – Я обязательно верну…
Он жестом отмахнулся.
– Мы пока не знаем точно, какая будет сумма наследства, но точно знаем, что это будет больше, чем несколько сотен долларов. Мы вычтем эту сумму из твоего будущего состояния, так что в итоге никто никому не будет должен.
