порядке, массивные дубовые двери заперты, только маленькая боковая дверца стоит нараспашку. А возле ограды, словно избитый пёс, замер отец Тобс. А ведь он должен быть внутри, вместе с Эйс!
— Стой, сын мой! Там Ловчий Душ!
Да вертел я на известном органе ловчего и всех других демонов, там Эйсиан! А почему, собственно, ловчий и тёмная там, а он здесь?
— Постой секунду, я всё объясню. Да стой же ты, дурень дурной! — последняя фраза сопровождалась энергичной оплеухой, от которой я не успел увернуться и мгновенно оказался лежащим в пыли.
— Твоей деве пока ничего не угрожает. Демон до неё не может добраться, и слава свету, он отвлёкся на неё и её защиту. Иначе мне бы там и конец пришёл. Лежи и не вставай, а то видит свет, я тебе ещё раз пере… э, дланью своей благословлю! Сначала я перескажу произошедшее, а так уже будем решать, чего делать.
…
— А когда он вырвал себе сердце, твоя подруга просто швырнула меня в открытую дверь и подняла в руке белый шарик, вспыхнувший ослепительным светом. Дальше я происходящее в церкви только через дверь видел. А там разверзся ад. Прямо из алтаря вырос тёмный вихрь. И в центре этого вихря из хаоса явил себя Ловчий. Я их только на гравюрах ещё в семинарии видел, но такое не перепутаешь. Отца Гвирташа он просто выпил в одну секунду. Вот стоял человек, говняный, конечно, человек, но человек же, а вот только пустая оболочка на пол падает. А дитя ночи словно купол света накрыл, и такой яркий, я чуть не ослеп, от него даже демон отшатнулся. Так теперь и стоят друг напротив друга, через дверь видно. Дева твоя в куполе света и демон. А второй, который служкой прикидывался, я даже не заметил куда пропал, а может, и не пропал, а там ещё. Его твоя подруга пересмешником называла, я такого не знаю, но, должно быть, мразь ещё та.
Я невольно напрягся, пересмешник может скопировать кого угодно, где гарантия, что я сейчас беседую именно с отцом Тобсом, который почему-то старательно не пускает меня в церковь? Может, это принявший его образ демон? Но тогда зачем он стал бы говорить о самом себе? Хотя, чего это я? Зря, что ли, Эйсиан учила меня тёмному зрению, которое позволяет видеть ауры? А уж аура демона должна отличаться, тело он скопировать может, а ауру — вряд ли. Одного короткого взгляда хватило, чтоб убедиться — толстяк именно тот, за кого себя выдаёт, аура у него оказалась светлой, но тускловатой, поношенной. Ну, или замытой. Пивом.
— Вы втроём сможете справиться с этой тварью? И чем я могу помочь?
А я знаю? Себя я оцениваю как средней паршивости закуску для Ловчего. Сожрёт и даже поноса не получит. Эйс, как по мне, загадка, кто её знает, на что она способна на самом деле, иногда мне кажется, она сама спокойно может тёмную магию в нашем университете преподавать. Кристина же, судя по слухам, которые мне пересказывали, одна этого ловчего должна скрутить в рогалик и пинками загнать туда, от куда он выполз. Только слухи — это не факты. Будь они правдой, её не провели бы вокруг пальца, защита Эрика не устояла бы против её магии. И ещё много таких “не” наберётся. Так что леший его знает, сможем мы или нет. Но, судя по ранее сказанным словам Кристины, мол она готова вырезать всю деревню, если это остановит призыв, то сама она наши шансы оценивает очень низко.
Да и сколько нас учили, то опаснее Ловчего только Архидемоны. Ловчий в одно рыло может вырезать пару легионов и закусить сотней-другой простых магов. А тут против него два опытных мага и один студент. Правда, один маг тёмный, второй — тёмно-светлый. Прям не маги, а сорта пива.
Как раз в этот момент из-за могильных памятников вылетела Кристина, всё лицо в крови, волосы спутаны, одежда в грязи. Почему её сильнее, чем меня приложило? Ведь мы оба маги тьмы. Неужто из-за её двойного дара к свету и тьме?
— Чего стоим, кого ждём? Дружно прощёлкали вызов высшего демона, обосрались и стоим? Кто там, кстати?
— Ловчий.
Кристина запустила пятерню в спутанные волосы, перепутывая их ещё сильнее, и выругалась так, что даже у меня уши покраснели.
— Не богохульствуй! — назвать инквизитора своей дочерью толстяк не рискнул.
— Мне можно, мы потом с Богом по-дружески поболтаем, он меня и простит, инквизитор как-никак, должны же мне быть скидки за защиту его интересов в этой заднице мира. Хорошо, я Эйсиан сферу божественного света отдала перед тем, как она в церковь пошла. Как чувствовала. Против Ловчего она какое-то время выдержит.
А где Кира? Она ведь тоже имеет дар к магии тьмы, да ещё после того, как её демон околдовал, как бы совсем не загнулась.
Словно прочитав мои мысли, инквизитор махнула рукой в сторону кладбища.
— Мелкую я там оставила, ей хоть и паршиво, но жить будет. Оклемается, сама придёт. А нам теперь надо решать, что делать, — она покосилась на церковь, — Как же помирать-то не охота. Ещё и в такой глуши. А вариантов нет. Если попробуем сбежать, то не успеем, он сейчас сломает защиту твоей подружки, а потом догонит и прикончит нас. При этом драться в итоге будем по отдельности.
Сбежать? Да у меня и мысли такой не было, о чём она?
— Поэтому вариант один, нападаем все вместе.
— Там ещё пересмешник. Он скрывался под личиной церковного служки.
— Значит так, Корн, ты берёшь на себя клоуна, а я с Эйсиан развлекаем Ловчего, одна надежда, сорвав время ритуала и заставив провести его днём, а не ночью, мы ослабили эту дрянь. Как разберёшься с пересмешником, помогаешь нам, чем можешь, по ситуации. Отец Тобс, вы давайте галопом неситесь по деревне и орите, чтоб все, кто может, бежали от сюда куда подальше. Даже если мы одолеем ловчего, то остаточная сила прорыва тут такая, что нормальным людям даже близко подходить нельзя. И Киру с собой прихватите. Ну, чего стоишь, итить твою веру и твою церковь?! Бегом, я сказала!!!
Отец Тобс подхватил сутану и рванул в сторону кладбища, как ужаленный, правильно, пусть сначала девочку прихватит.
— Ну, раз уж мы, скорее всего, и так и так откинем копыта, то не вижу смысла юлить и скрывать что-либо, — она потянула из ножен оба меча. А у них, оказывается, не только рукояти чёрная и белая, но и сами
