обернулись. Никита и Яромир стояли в санях, которые принадлежали семье Полоцких, и гнали вороную тройку лошадей к саням девчонок.
— Давайте к нам в сани! Аккуратней! Прыгайте! — девочки подорвались с мест.
Когда кони поравнялись, Никита схватил свою небольшую сумку и, взяв короткий разбег, запрыгнул в сани к подругам. Белоснежная тройка лошадей заржала, но скорость не сократила, когда в белые сани запрыгнул и Яромир. Он еле удержался на ногах, схватился за спинку сиденья и уселся рядом с Мирославой.
Парни пожали руки Тихомирову, и разговоры продолжились.
— Ты как? — спросила Мирослава, когда заметила неестественную бледность на лице своего друга. Яромир устало откинулся на подголовник и облизал потрескавшиеся на морозе губы.
— Могло быть и лучше.
Девочка мысленно прикинула, что именно сегодняшней ночью как раз было полнолуние. Видимо, Полоцкий решил не пропускать день всеобщего возвращения в Ведоград и, обернувшись в свой человеческий облик, сразу отправился в школу, не успев окончательно набраться сил.
Ей вдруг стало интересно: где во дворце держат молодого волколака? Есть ли там подземелья? Или клетка? Ведь его отец был человеком строгих правил, вряд ли он разрешает сыну спокойно бегать по лесам, виляя хвостом…
Но, как только мысль сформировалась, Мирослава покраснела от стыда за столь неуместные мысли. Друг каждый месяц страдает от чудовищных болей, а она думает, в какой клетке его запирают…
Девочка, чтобы утихомирить совесть, заботливо натянула сидящую на самой макушке шапку-ушанку парня почти до самых глаз. Он недовольно зажмурился, но губы растянулись в лукавой улыбке.
— Хитрюга ты! — рассмеялась Мирослава, заметив изменения в его мимике.
— Ты прямо сама заботушка! — сказал черноволосый яриловец, чьи черные волнистые волосы выбивались из-под меховой шапки.
— Метод кнута и пряника это, — вставил слово Никита Вершинин, также отметивший болезненное состояние друга.
— Это точно! — кивнул Яромир. — Можем и мячами до синяков забросать, а можем и шапку заботливо поправлять, чтоб не простудился!
— Да какие там синяки-то были! — возмутилась Мирослава, вспоминая, как разозлилась на Полоцкого за то, что ученики школы причислили ее к его свите.
— Это еще что, — рассмеялся Женька и подвинулся чуть ближе. Места в санях хватало на удивление всем. — Помню, было нам лет по семь-восемь…
Яромир широко открыл черные глаза и в упор уставился на Тихомирова, будто только что его заметил.
— Вы давно знакомы? — с интересом спросил Никита, а Астра, заправляя выбившуюся черную косу в тулуп, кинула на него недовольный взгляд.
Похоже, эти двое за каникулы не помирились.
— Ага, с детства, — ответила Мирослава, улыбаясь.
— Ну так вот, на дворе стоял жаркий август, ну не продохнуть — духотища! — Женька театрально вытер несуществующий пот со лба. — Решили мы нашей гоп-компанией сходить на речку. Сейчас-то она, конечно, уже измельчала, а раньше была более полноводная, аж до сюда, — он указал на десять сантиметров выше своего колена.
Все хохотнули, Мирослава закатила свои необычного цвета глаза, а Тихомиров продолжил:
— Сбегали, покупались, пошли довольные в деревню, но решили сократить дорогу…
— Да Жека! — взмолилась Мирослава, закрывая лицо руками.
— А ну-ка, ну-ка! — потер ладони Никита, предвкушая историю.
— Пошли мы вдоль скотного двора, там небольшая ферма была, да только не учли мы одного…
— Чего же? — с интересом спросила Иванна, улыбаясь. Кончики ее волос, заплетенные в длинные густые косички, немного покраснели.
— Того, что запах там не самый лучший? — предположила Астра, у которой была своя конюшня на усадьбе.
— А того, что хозяин фермы, дядька Паша, баранов отпустил, — сказала Мирослава, глядя на Тихомирова. Тот кивнул и широко улыбнулся.
— Ох, и бежали мы от них, как никогда не бегали, — продолжил он рассказ. — Загнали они нас на забор, рогами бодаются…
— А время идет, нас дома ждут, вечерело уже!
— Решено было бежать, не ждать же, пока эти твердолобые нас пропустят.
— И как, получилось, убежали? — спросила Астра, игнорируя Никиту, который на нее и вовсе не смотрел, но ей все же этого хотелось. Или уже нет?
— Как же… — хохотнула Мирослава.
— Бежать-то мы побежали, — рассказывал Женька, — но на нас на каждого было там по два барана, а побежали мы в сторону фермы, ну сами понимаете, навоз, грязь…
— …ага! — вспомнила Мирослава и оглядела друзей. — В общем, посадили нас на рога эти бараны…
— …дядя Паша, хозяин фермы, так ржал, когда собаку выпустил баранов загнать. Мы грязные, вонючие, с отбитыми пятыми точками. Посадил он нас в телегу, запряг коня и повез развозить по домам. А вот дома родители уже всыпали по самое…
— … я тогда несколько дней под домашним арестом сидела, бабушка никуда не отпускала!
— А я и вовсе сидеть не мог, после мамкиного ремня-то, — договорил Женя, улыбаясь.
— Весело было у вас, — сказала Иванна, с интересом вглядываясь в улыбающегося Женьку.
— Приехали, — буркнул Яромир, останавливая коней. Он вытащил два чемодана, освобождая руки подруги, на что Мирослава благодарно улыбнулась и спрыгнула с саней вниз на притоптанную валенками приехавших учеников снежную дорожку.
— Спасибо!
Парень потащил их сумки, но сбавил шаг, когда заметил, что девочка отстала.
— Приходи в гости, покажу тебе наше хребет, — говорил Тихомиров Мирославе, пока все подходили к открытым школьным Навьим воротам, что возвышались не на один десяток метров и были выдолблены прям в горном массиве.
— И ты приходи к нам, сравним, у кого лучше, — приняла она его предложение. Они быстро влились в толпу школьников, которые выезжали из леса и спешивались, таща за собой сумки.
— А я все думал: какую Мирославу все время упоминают в этом году, — улыбнулся девочке Женька. — Моя школа!
— Да, где я, там вечно что-то случается… — она отозвалась как-то невесело, осознавая, что именно так оно и было. И неизвестно, сыграет ли эта ее способность против нее же самой.
— Беги давай к своим, тебя Полоцкий вон ждет, — кивнул Тихомиров как-то неохотно на хмурого Яромира.
Мирослава повернулась и махнула тому рукой, говоря не ждать.
— Да, надо идти.
— Я рад, что ты ведьма, теперь на одного своего человека в Подгорье стало больше. Если тебе понадобится помощь, знай, я всегда помогу! — он обнял ее, легонько похлопывая ладонью по спине. — Теперь изучу твое расписание!
— Я тоже рада, хоть и не ожидала, — честно призналась Мирослава в том, что даже и не думала о том, что Тихомиров ведьмаг.
— И еще… — он подошел ближе, смотря на подругу детства из-под меха школьной шапки, — … будь осторожна, нехорошее что-то в школе происходит, нападений много, ты и сама, конечно, знаешь.
— Мира, пойдем! — позвали ее Иванна с Астрой, уже проходившие в исполинские ворота.
— Мороз, если кто будет обижать, ты ведь знаешь, да, к кому
