живость моего ума.
–Да я не хотела, да и не думала считать вас выживающим из ума стариком,– сказала Эля.
–Ладно, ладно, давайте вместе готовиться к отъезду. Я тоже ведь еду. Но еду в Рим. И у вас, я твердо знаю, есть ко мне просьбы. Первое, я думаю, Вашим сыновьям нужна поддержка. Второе, Вашим землям нужен Управитель, пока вас нет. Ну и вам лично нужно прощение королевы матери, лучше в письменном виде. Вы же находились у неё на службе. И не вздумайте отказываться. В главном церковь поможет вам. Конечно, будут издержки, не все аббаты бессеребренники, но все аббаты чтят письменное право. Церковь вернёт вам ваши наделы. Пусть не такими цветущими, как хотелось бы, но все-таки целыми и с сервами. – Скороговоркой выпалил легат.
Эли пришлось задуматься, сказано было кратко, но много, и действительно важного. Из-за своего бегства Элеонора не оставила ни управляющих, ни распоряжений, относительно своей земли даже де юре. Это грозило тем, что доказать ей или её детям свои права на земли через семь лет, будет практически невозможно и земли будут преданы другому владельцу. В случае с Элеонорой её дети, могли оказаться на положении бастардов, без имени, и без средств к существованию. В те времена, в подобных случаях, когда владелец отсутствовал долго и без соизволения своего сюзерена, земля, чтобы избежать конфискации, отписывалась в управления любо – королю, либо – церкви. Король, в соответствии с правом, уточним, что в различных случаях в соответствии с различным правом, назначал управителя из числа местной королевской администрации, а доходы брал в казну. Церковь, как правило, отдавала подобные земельные наделы в управление близлежащему аббатству на срок до возвращения хозяина. Королям Эля писать не могла, оставалась только церковь. Поэтому Эля уточнила.
– Я должна написать письмо Папе?
–Нет дитя моё, только королеве матери, все остальное будет сделано согласно имперскому праву, которое, как вам известно, в отличие от салической правды не лишает женщину её доли.
–Хорошо, я напишу. И еще можно я вас угощу вином? прошу простить вино сарацинское,– спросила Эля.
– Конечно, бог ведь шлет солнечный свет каждой виноградинке, что во Франции, что в святой земле, и это не грех. И вино лучше налить вот в тот бокал, который стоит поближе к алтарю он поболее….
Эля сидя на корме шнеки и задумчиво смотрела на воду.
– Странно это, в каждой стране, где я была цвет воды, был разный. Во Франции бледно-синяя или белёсая, в Бискайском заливе зеленая или синяя в море Мрака серая и грязная, а тут в Нево она черная, но прозрачная. Отчего это так?– думала она.
–Завтра мы опять пройдем вверх по реке, еще один переход, и потом я опять пойду одна далее. Лучше мне сразу пристроится к купцам и с ними идти в земли великана или как там его. Завтра посмотрю еще раз письмо, что бы не забывать более. А сейчас надо уснуть, хоть и светло кругом.
Эля, как и все люди, впервые попадавшие близко к полярному кругу летом путались во времени, так как всегда было светло. Она встала с нагретой банки и отправилась вниз в отведенную ей каюту. Там она сняла сапоги и верхнюю куртку из кожи северного оленя и, укрывшись с головой зеленым плащом, уснула. Утро началось как обычно, Эля сошла с корабля на берег и отправилась к шатру ярла на мессу. После мессы, Эля осталась в шатре, где на утренней трапезе было принято решение произвести еще один переход всем флотом. Потом она пошла к себе на корабль, так как мешать кнехтам, собирать лагерь она не хотела. Кнехты порой так таращились на нее, что ей хотелось взять в руки лук и одним выстрелом прибить всех их стразу. В своей каюте она перечитала письмо, старательно повторяя слова, – «Элькса! жду тебя там, где Танаис рядом с Араксом, на могиле великанов. Передай мне или человеку от меня, тетрадь, что привязана к моему знамени. Ждать буду до осени 6749 года от сотворения мира. Илья». Тетрадь была с ней рядом, она была привязана к древку легкого копья, которое всегда можно было выдать за простую палку погонщика ослов – стимул. Перечитав письмо три раза, она стала молиться о здравии её сыновей, и когда она дошла до второго «Отче» какой-то шум и крики заставили её остановиться. Прислушавшись, она явственно услышала шум битвы:– лязг металла, и треск ломающихся копий и щитов. Как и всякий лучник, она должна была занять свое место, предписанное ей приказом ярла. Место это было по правую руку ярла, когда он стоит рядом со своим шатром. Во всех других случаях, Эля должна была своими стрелами поддержать действия ярла, не сходя с корабля. На этом корабле, кстати, находились её бочки с солью. В случае если ярл не сможет вернуться на корабль, по какой либо причине, то корабль без ярла уходит обратно и Эля теряет в этом случае бочку соли как плату за возвращение. Корабль подряжали только до Ладоги, обратно нет. Эля взяла лук, быстро снарядила его, затем положила в колчан тринадцать стрел, и бегом побежала в сторону шатра. Ярл стоял на бочке и смотрел на левый фланг лагеря, откуда доносился шум. Он одобрительно посмотрел на молодого стрелка прибывшего на своей номер согласно боевому расписанию. Спрыгнув вниз с бочки, он подозвал к себе щитоносцев и, подняв меч, повел своих воинов. Эля хотела, было идти за ним, но ярл приказал,
– Лучники охраняют шатер.
Эля была вынуждена встать в шеренгу молодых пажей вооруженных короткими луками и большими ножами. Вскоре шум битвы затих. Ярл появился, вытирая со лба пот, его меч был обагрен кровью, его щитоносец шёл без щита, прихрамывая, его воины выглядели тоже уставшими, многие так же не имели щитов. Самых несчастливых приволокли к шатру и оставили на траве, прелаты сразу стали служит отходную. Ярл, воспользовавшись тем, что врага не было, взяв новый меч и нового щитоносца со щитом, отправился на корабль, жестом приказывая Элеоноре идти с ним. На корабле он, встав на фальшборт, внимательно осмотрел весь лагерь, нескольким пажам он дал наказы, и они яркими искорками рассыпались по всему лагерю, извещая сотников о воле ярла. Вскоре крики послышались в середине лагеря. Ярл, выждав некоторое время, сошел на берег и, построив рыцарей, неторопливо повел их в бой. Эля успела за это время спуститься в каюту и взять самое дорогое – дротик с тетрадью, затем
