– А потом? Или если мы все же ошиблись?
– Тогда несчастный случай на производстве. Проникновение морфа на охраняемую территорию и нападение на системного администратора. На почве личной неприязни, из хулиганских побуждений. Торжественные похороны, мы все рыдаем.
– Вот так?
– Да, так, Александр Васильевич. Или мы еще век будем ждать, пока они проболтаются.
Пасечник задумался. Усимов хотел сделать уже шаг за линию. Генерал верил в то, что все, даже самое тайное, рано или поздно становится явным. И если ситуация повернется так, как предполагает Усимов, то есть от Тимохина придется избавляться, не получив ничего ценного, рано или поздно это вылезет. Пусть случайно, пусть еще как-то, но вылезет. Но вероятность того, что Тимохин с коллегами ни во что не замешан, очень низка. Против нее протестовал весь его опыт многолетней службы, да и мнение муровца Усимова сбрасывать со счетов не стоило, опером он был отличным. Девять против одного, что они получат нужные сведения. Если человека запереть в подвал и начать убеждать, он всегда раскалывается. Всегда.
– Я поговорю с Салеевым, – задумчиво сказал Пасечник. – Минимум информации надо ему дать. Скажу, что подозреваем Тимохина в утечке вируса и в том, что он свалил все на других. И бомбу сам закинул, чтобы следы затереть. Думаю, что сработает. Домбровского вмешивать не будем, Салеев с ним с детства дружит. Ну и Бермана упоминать тоже не буду. По результату разговора тебя вызову, будь готов.
– Есть.
Сергей Крамцов
29 мая, воскресенье, день
– Нам, главное, с маршрутом не повториться, – сказал я, разглядывая карту.
– А что так? – поинтересовался Зудин.
– Сюда ломились с приключениями, много обиженных осталось, – ответил вместо меня Шмель. – Теперь лучше не нарываться.
– Вообще неплохо было бы к хлебозаводу прорваться, раз уж там свои, да и вообще наши, – вздохнул Васька.
– Неплохо, но маловероятно, – скептически сказал я, глядя на карту. – Нас тогда точно на старый маршрут унесет, а если военные заняли хлебозавод, то и с бандитской стороны должно было что-то вроде «линии фронта» образоваться, то есть бдительность повысят. Надо в направлении Нижегородской ГЭС прорываться. А там на другую сторону или по плотине, или просто вплавь, машины позволяют. И вызывать наших. И в Нижнем встречаться.
– Я в Нижнем останусь, – сразу оговорился Санек. – Стволами и снарягой с вас зарплату возьму и останусь. У меня тут дела еще есть.
– Ну тем более, – кивнул ему я.
– Я что-то вообще не пойму, как вы сюда с техникой… – задумчиво сказал майор. – Не по дороге же прорывались, верно?
– Да напрямик, через лес, – ответил Мишка и уже ко всем обратился: – Шибко широких рек нет, а при двух машинах и тросе можно даже не слишком бродами заморачиваться. Прорвемся.
– Верно, но только у всех местных речек с берегами проблема – один из них крутой обязательно, – усомнился я.
– Все равно места можно найти. Ты не прояснил, где чья территория?
Простота вопроса обалденная. Мне прямо представилось, как я прошу Шкабару с Мегрелом пометочки по карте сделать, кто где правит и где чья земля. А они старательно их наносят, языки высунув. Примерно это я и ответил.
– В общем, исходим из того, что все территории враждебны, – сказал Большой.
– Даже если бы нас уверяли в обратном, я бы не поверил, – сказал я. – Не та публика, да и между собой они пока не разобрались. А вообще пока предлагаю идти по следам прошедшей колонны.
– Это зачем? – возмутился Шмель. – Те мало шухера наведут, добавить надо?
– Потому что следом нас ждать не будут, – влез в разговор Санек.
– Слышал? – толкнул я Шмеля. – Соображает! Устами младенца, так сказать, глаголет истина. Колонна прорвалась, и никто никого следом ждать не будет. Плюнут и пойдут по домам. И следы оставлять не будем, и так все накатано. До конца просеки пройдем, а там уже в лес.
– Это правильно, – сказал Васька. – По просеке наглеть еще терпимо, а вот на дорогу я бы лезть не стал, там и просто так нарваться можно. На пару бэтээров на встречных курсах.
– Разумно, – кивнул слушавший разговор Зудин. – А раз ты весь из себя командир и такой умный, что атас, то командуй.
– Командую, – пропустил я подначку мимо ушей. – За стрелка в бэтээр Кэмел, Большой – в башню «бардака». Бэтээр головным. Мелихов в десант бронетранспортера, и не высовываться оттуда, мы с майором на броню. Проверяем связь.
После ухода «фармкоровских» со всеми их электронными машинами со связью стало проще. Уголовники тоже подслушать могут, но уже на подручном и устаревшем, да и с меньшей вероятностью. Так что если дисциплину связи блюсти и расписания составлять, то можно ею теперь пользоваться вполне успешно, особенно короткой.
Бэтээр в голову колонны я выгнал из-за его стабилизированной башни и установленных на нем при модернизации современных прицелов. Дойдет до драки – он точнее долбанет, чем «бардак». Хотя лучше бы не доходило, навоевались уже. Двух человек похоронили – мало?
Взревели моторы, броня, с хрустом вминая тяжелыми колесами валежник в лесную мягкую почву, полезла на просеку. Было видно, что здесь прошла целая колонна – песок перекопан зубастыми колесами, на поворотах просека вовсе размята в пыль, так что с этой стороны я кругом прав – на общем фоне свежих следов никакой Зоркий Глаз не отличит. А главный смысл этого маневра как раз в том, что его никак ожидать от нас не должны. Старая наша тактика, уже проверенная временем, – делать то, чего не ждут, лезть туда, где не ждут. Ну и нападать первыми, если нет другого выбора. Так и живем.
Двумя машинами даже ехал ось как-то веселее. Вроде появилось ощущение «резерва за спиной», не так страшно сломаться стало, да и в бою эта броня куда как серьезна по нынешним временам. Танками с БМП пользоваться даже те избегают, у кого они есть, – топлива на них не напасешься. А все, что «ниже классом», то уже или равный противник, или просто добыча.
БТР шел по просеке как по перине, плавно и мягко, слегка покачиваясь на неровностях, а в основном их просто глотая, не заметив. Эх, если бы не его немалый расход топлива, особенно по бездорожью, только на нем бы и ездил. Но чтобы проворачивать по грязи все восемь колес, топлива требуется много. Тот же «бардак» даром что бензиновый, а по сравнению с дизельным бронетранспортером образец экономичности. Предложи кто – я бы не задумываясь махнул БТР на еще один «бардак». Модернизированный, желательно, из тех, что с дизелями и боковыми дверцами.
Хотя… если получится добраться с ним до «Пламени», за небольшую переделку можно, пожалуй, и самостоятельно взяться. По тамошним нашим потребностям дополнительные колеса не нужны, можно их даже убрать. За этот счет десант расширить неслабо, еще человека два свободно влезать будет. Можно проделать боковые двери, главное, так проделать, чтобы герметичность не нарушить, а то плавать не будет. А может, черт с ним, с плаванием? Где мы в Москве плавать будем? С набережных нырять с разбегу? Нам же броня с пулеметами нужна, не лодка… Хотя – как знать, как знать, куда нас еще судьба понесет. Плавать машина должна, раз уж умеет, надо двери делать герметичные, затягивающиеся и на уплотнителях. Это пусть у Шмелей, старшего и младшего, голова болит. Даром, что ли, старшего уже чуть не зампотехом назначили, по автомобилям, по крайней мере?
Сидевший рядом Зудин оказался хоть и не болтуном, но на разговор раскручивался легко. Выяснилось, что майор не кабинетный, начинал с пограничников, с Таджикистана, а потом в Чечне обе кампании провел, из командировок не вылезал. Я даже хотел было усовеститься, что «поставил его на место», может, он и лучше бы командовал, но потом решил, что фигня это все. Отряд мой, я за него и отвечаю. А чего там Зудин накомандовать может, я и не в курсе вовсе. Сами с усами.
Заодно задал уже второй день мучивший меня вопрос:
– Майор, тут вот я чего не понял – откуда в канализации столько мертвяков было? И морфов.
– Специально завели, – ответил он. – Под городом проходов во всех направлениях до черта, блатные с самого начала попробовали в них шариться. Иные ведут куда не надо, иные не перекроешь. Догадаются ящик тротила в нужном месте заложить – мы без электричества останемся, например. Или еще что.
– И как сделали? – заинтересовался я.
– В двух местах над коллекторами взрывами асфальт проломили, он просел. И туда приманивали зомбей. Они поначалу тупые были, скатывались, выбраться не могли. А потом в тоннели уходили.
– А морфы откуда?
– А мы туда расстрелянных бросали. Бац в башню – и вниз, в колодец.
– Специально откармливали, что ли?
– Естественно, – кивнул он. – Зато попытки лезть снизу начисто прекратились.
Просека и просто лесные, кое-как проложенные дороги дали нам километров сорок марша. Спокойного, уверенного, да еще и удивляющего временами. Зверье действительно почувствовало отсутствие старого хозяина на земле и оживилось. Видели самоуверенное стадо кабанов, а потом снова волков. Эдак еще немного времени, и волки, как в былые времена, превратятся в реальную угрозу. Осталось вот еще понять, куда приведет нынешний экогенез морфов, какую нишу они займут? Мертвые, быстрые, хитрые и осторожные. А еще бы заранее узнать, что с ними будет зимой. Замерзать будут, как обычные мертвяки, или выработают какие-нибудь механизмы противодействия? Надеюсь, что нет. Не хотелось бы. У меня на зиму, если честно, большие планы.
