он с ними и виделся за столом и то не всегда и не говорил им ничего, кроме "Добрый день!" и "Приятного аппетита!", все равно ненавидели. Странно это…
Не успел додумать эту мысль, как в комнатушку вошла Линн.
Выглядела она, как и последние дни, задумчиво — тревожной, но вместе с тем решительной. Как будто пришла к некоему решению проблемы, хотя вместе с тем побаивалась этого. То есть решение было рисковым. Гленну почему-то было забавно наблюдать все это, и вместе с тем, привычно. Как будто он уже видел подобное неоднократно.
Гленн, я хотела поговорить с тобой. Ты не думаешь, что тебе пора бы уже навестить свое поместье?
— Давай! — охотно согласился Гленн, при этом как бы со стороны наблюдая всю эту попытку предпринять некое действо — давненько я дома не был, родных не видел…
Линн недовольно поморщилась.
— Ну, я вообще-то имела в виду твое поместье, Малиновая пустошь. Я тебе давно хотела рассказать, да то ты без сознания был, потом едва-едва выздоровел, да и сам ты на эту тему не говорил, я думала, ты не хочешь начинать разговор про это. Теперь я понимаю, что ты просто не помнишь ничего. Но надо этот вопрос закрыть. Дело в том, что до меня, у тебя была женщина, и ты ее содержал, она кажется, англичанка, тихая, скромная женщина. У вас, вроде бы, был ребенок, не знаю, жив ли он сейчас. Да я даже и не знаю, твой ребенок был или нет. Я нисколько не ревную, ведь это было задолго до меня. И раз ты решил жениться на мне, то значит, отношения с той женщиной ты закончил. Ты сам один раз сказал, что последнее время жил с ней из-за ребенка, жалел мальчика, да и больше время проводил на службе, чем дома жил. Когда мы поженились, ты был намерен отправить ее к ней домой, даже ребенку намеревался помогать, я не была против, малыш же не виноват. А тут недавно я узнала, что эта женщина спокойно проживает в твоем поместье, распоряжается там, как хозяйка. И даже слова не говорит о тебе! Как будто тебя и не было никогда и поместье только ее. Мне кажется, пора бы тебе вмешаться и выгнать прочь беспардонную женщину. И не церемониться с ней, сразу же отправлять вон, не вступая с ней в разговоры.
Сказать, что Гленн был ошарашен — значит, ничего не сказать. Он чувствовал, что доля правды тут есть, но ещё больше нагромождено полуправды и лжи. Но это могло прояснить некоторые видения. Те, которые с ребенком. И женщину там звали Мэри. Но пока возражать Линн он не будет, надо посмотреть, к чему это приведет. Но Линн тут же добавила.
— Но только сейчас поехать не получится. Вскоре подойдёт время продажи скота, надо ещё возвращать с летних пастбищ в загоны на ферме, стадо молодняка. Волки скоро начнут подходить близко, могут быть большие потери среди скота. Так что поедем, как подойдут холода.
— А в горах уже может быть снег лежать, там он глубокий и ложится рано! — неожиданно для себя сказал Гленн и замер.
Это ещё одно воспоминание? Неужто начали прорываться его воспоминания, после того, как он перестал принимать тот отвар, что лекарь назначил? Линн напряжённо спросила.
— Ты что-то вспомнил?
— Нет, это просто догадка.
Линн вышла из кабинета, до конца неуверенная, что она поступила правильно, но очень уж заманчивые перспективы вырисовывались. Лишь бы Гленн поверил ей и действовал по ее плану. И тогда все может повернуться в ее пользу. Эх, хорошо бы все получилось.
А Гленн погрузился в раздумья. Но хорошенько поразмыслив, решил не торопить события, пусть пока все идёт так, как идёт. А он пока будет наблюдать и готовиться к поездке. Он чувствовал, что там, в поместье все решиться.
ПОМЕСТЬЕ МАЛИНОВАЯ ПУСТОШЬ
КРУГИ НА ВОДЕ…
Время, тянувшиеся вроде бы медленно, вдруг сорвалось с места и помчалось вперёд, как хороший спортсмен-спринтер. Приезжали из Даблитти покупатели за своими заказами, добавляли золота в мой кошелек. От этих же посетителей узнала о ярмарке в конце сентября в соседнем городе, Кастль-Дуглас. От моего поместья ехать примерно столько же, сколько и до Даблитти, только в другую сторону. Интересно, надо бы съездить туда, новый для нас рынок.
Побывал у нас и сосед, Мак-Гренн. Как всегда был любезен, полон экзальтации и слегка надоедлив. Но при этом знал уйму новостей. Так, он сообщил две важных, с моей точки зрения, новости. Первое — донеслись слухи из Лондона, королева весьма плоха здоровьем. Все ожидают печальных новостей. Официальный наследник объявлен давно — это сын королевы Марии и ее мужа, принца далёкой Австро-Венгрии, Дитриха. Он давно умер от оспы, бушевавшей в Британии лет двадцать назад. Принц Карл тогда был совсем малышом. Сейчас ему двадцать шесть лет и он полностью готов принять на себя королевскую власть. Королева Мария долго и терпеливо обучала своего сына всем тонкостям управления королевством. Кстати, в моём мире эта королева Мария Тюдор заслужила прозвище Кровавая Мэри и правила она недолго. В этом мире королева была доброй и спокойной женщиной, истиной католичкой. А Елизаветы Тюдор не было вовсе. Есть надежда, что и не случится братоубийственной войн между Британией и Шотландией, волнений во Франции из-за того, что гугеноты поют псалмы на французском, а католики на латыни. И Британия с Шотландией останутся добрыми соседями и избегут пограничных войн.
Вторая новость была уже гораздо ближе к нам, чем к королевским тронам. Приехал наследник
