Работа по изготовлению полозьев двигалась медленно и трудно. Всё-таки в подробностях именно технология изготовления саней мне неизвестна. Устройство знаю, изготовление — нет. Проведаю и гончара и местных охотников, они тоже недавно ходили в недолгую экспедицию. Старожилы припомнили местность под названием Черная долина, где не живут ни животные, ни птицы. Так что дел много.
Первым по движению у меня был тележник. Пожилой уже мужчина с сыновьями в чине подмастерьев встретил нас, улыбаясь. Что очень сильно порадовало мою душу. Неужто есть положительные сдвиги? И в самом деле, получилось сделать передний изгиб полозьев. Вначале распарили берёзовую заготовку в кипятке, потом дюжие парни руками загнули изгиб и плотно веревками стянули в нужном положении будущий полоз и полностью высушили древесину, не снимая веревок. И заготовка осталась в нужном формате. Наша ошибка была в том, что не фиксировали веревками до полного высыхания древесины. Если вначале мастер отнесся к моей идее весьма скептически, то теперь сам увлекся изготовлением. Вот теперь надо изготовить наборы полозьев как минимум пяти саней. Одни сани сразу застолбил за собой мастер. Я и не спорила.
Затем поехали к гончару. По новой системе расчетов теперь деньги за произведенные изделия он получал от управляющего, так же, как и разнарядки по заказам. Вот ему и должны отдать и то и другое. Сумма выплаты была неплохая, мастер был доволен. Он торопился, пока стоят теплые осенние дни изготовить как можно больше огнеупорных кирпичей. Поскольку мастерская у него под открытым небом. Но почувствовав прибыль, он всерьез задумался о постройке теплой мастерской. Но пока заказы предварительные на кирпич для печей есть. Это и мои селяне засуетились с ремонтом срочным, насмотревшись на новостройки.
Ну и, разумеется, дорогой сосед, лэрд Максвелл, тоже возжелал себе такое же. Не зря же он все осматривал у меня в замке с завидным энтузиазмом. Как-то наши отношение незаметно начали переходить в дружеские, а не в ухаживание мужчины за понравившейся ему женщиной. Он, даже скорее, стал этакой своеобразной подружкой для нас с Иннис.
Я, грешным делом, даже одно время засомневалась в его ориентации, но потом увидела, каким масленым взглядом он провожает фигуристую новенькую горничную, и перестала сомневаться. Вообще, он оказался неплохим парнем, ну, малость зацикленном на моде, всяческих новинках, но это не порок, так, лёгкая слабость. А на деле он был неплохим хозяйственником и недурственным инженером. Станок для распила досок на штакетник он сконструировал сам, установил и отладил его работу. И теперь является монополистом в этой сфере в наших краях. Но мне продал штакетник по себестоимости, за идею, так он сказал. Конечно, за оставшееся до морозов время полностью поменять в своем замке систему отопления он не успеет, но хотя бы несколько печей в жизненно важных местах поставит.
Наш печник теперь нарасхват, набрал ещё подмастерьев и сейчас работает на выезде у соседа нашего, Мак-Гренна. А прежние подмастерья теперь уже почти мастера считаются и заняты на работах в домах односельчан, которые решились на преобразования. А это почти все мои строители. Днём они заняты на работах то в замке, новое крыло достраивают, то у соседа утепляют замок, то фундаменты для домов стражников выкладывали, а по вечерам свои дома ремонтируют, то соседям помогают.
Но не все легко приняли новшества. Например, владелец паба. Меня почему-то все время тянет назвать паб на малороссийский манер — шинок. Мужик никогда не здоровался со мной, поглядывал при встрече в деревне с неприязнью. Вообще, он был не местным, не членом моего клана Мак-Линн. Его поведение объяснил мне староста Комнол.
— Леди Мэри, а за что же ему вас любить? Вы же его заработка лишаете! Раньше ведь мужики от безделья чуть, что и в паб! А теперь все заняты работой, некогда камни языком обтесывать (идиоматические выражение, соответствует русскому — лясы точить), вечером только и достает сил поесть и спать упасть до утра. А в выходной дома жена загрузит делами по самый берет. (То есть по самую макушку). Вот и мало у него заработка, только горькие пьяницы и остались, а много ли с них возьмёшь? И вещи перестали закладывать, вы же деньгами платите заработок.
Так что далеко не все хлопали в ладоши от счастья от моих задумок, сторонников традиционализма хватало и немало. Но я и не стремилась подчинить всех своей воле. Каждый пусть выбирает, как ему лучше и удобнее.
Зашли мы и к охотнику, который ходил в разведку по окрестностям. Нашли мы его на заднем дворе, где он, сидя на скамейке, мастерил силки для охоты на пушных зверьков к будущему охотничьему сезону. На деревянных распорках сушились заячьи шкурки и ещё каких-то пушных зверьков, но в них не разбираюсь. Только на уровне шубы и шапки.
— День добрый, уважаемый! Как у вас дела?
— Добрый, добрый, леди Мэри! Присаживайтесь, прошу вас! Да вот, сбежал сюда от вредной бабы своей! Насмотрелась на ремонт в доме сестры своей, муж ее у вас старейшиной строителей работает, теперь мне берет прогрызает — хочу такой и все! Я ей говорю, что на следующий год теперь, а она опять свою волынку заводит. Ну да не о моей жене дело. Ходил я с ещё одним охотником по наводке от стариков. Нашли мы это чёрное озеро. Озерко, скорее, небольшое оно. Но и правда, живности там нет. И вместо воды жижа черная и вонючая. Отсюда будет примерно в милях двенадцати-тринадцати.
Я быстро прикинула в километрах, ну никак не могу привыкнуть к этим милям, ярдам, футам, фунтам… получается, около двадцати километров.
Охотник продолжил — Да только к самому озеру идёт тропа, нет нормальной дороги туда, хоть местность и позволяет, никто не ездит туда. До долины дорога есть, а к озеру тропа. И ещё интересно. Само-то озерко жидкое,
