этом считает, что его подзащитный мог бы придумать историю и получше… — чуть слышно пробормотал Пуаро.
— Защитники такие сложные люди. Никогда прямо не скажут. Но меня очень пугают эти слова про обвинение в убийстве. Но, м-р Пуаро! Я даже мысли не допускаю, что Фрэнк может быть к этому причастен! Ведь у него не было для того никаких оснований!
— Скажите, это правда, что в то утро, когда он пришел к Морли, работы у него еще не было?
— Ну какое это имеет значение — то? Утром он нашел работу или в полдень?..
— Но ведь он утверждал, что пришел туда, чтобы поделиться с вами приятной новостью. Получается же, что никаких новостей у него тогда не было. Зачем же он тогда приходил?
— Ну что? Парень очень расстроен, по-настоящему огорчен. Скажу поправде, я подозреваю, что он выпил. У него не очень крепкая голова, он захмелел. Наверное, хмель зашумел в голове, вот он и решил дать волю чувствам. Пришел к м-ру Морли, чтобы раз и навсегда поговорить с ним обо мне, о себе, ну и вообще…
— Значит, он пришел туда, чтобы устроить сцену в рабочие часы?
— Ну, пожалуй, да, так все выходит. Не подумайте, я его отнюдь не оправдываю…
Пуаро задумчиво поглядел на заплаканное девичье лицо.
— Скажите, а вы знали, что у него есть пистолет? Или даже два пистолета?
— Нет, м-р Пуаро, не знала! И не верю в это. Пуаро еще раз покачал головой, на сей раз весьма неопределенно.
— Ради бога, помогите нам, м-р Пуаро! Если бы вы были на нашей стороне…
— Мадемуазель, я никогда не становлюсь на чью — либо сторону. Я — за правду.
Распрощавшись с девушкой, Пуаро позвонил в Скотленд — Ярд. Джапп еще не подошел, но его помощник сержант Беддос оказался весьма разговорчив. Выяснилось, что полиция пока не располагает доказательствами того, что до покушения в Эксшеме у Фрэнка Картера было оружие. Пуаро задумчиво повесил трубку. Это обстоятельство явно говорило в пользу Картера, но оно, к сожалению, было единственным.
Помощник Джаппа также сообщил ему некоторые детали показаний Картера относительно его работы садовником. Парень настаивает на том, что нанялся туда по заданию Секретной службы. Ему дали задаток, в общих чертах обрисовали будущие обязанности и рекомендовали обратиться к старшему садовнику Мак — Алистеру. Кроме того, ему поручили подслушивать разговоры других садовников и, прикинувшись «левым», провоцировать их на соответствующие высказывания. Эти инструкции он якобы получил от женщины, которая сказала, что к ней следует обращаться по псевдониму «ОХ — 56». Она сказала ему, что ей рекомендовали его как убежденного антикоммуниста. Беседа их проходила в слабо освещенной комнате и Картер не уверен, сможет ли снова опознать ее. У нее были рыжие волосы и очень много косметики на лице.
Пуаро издал стон. Снова налет шпионского романа. Его так и подмывало проконсультироваться на этот счет с Барнсом. По мнению последнего, подобные вещи «случаются».
С последней почтой он получил письмо, содержание которого обеспокоило его еще больше. На конверте был штемпель Хертфордшира.
«Дорогой сэр, — прочитал он. — Я очень обеспокоена и не знаю, что делать. Но надеюсь, что вы извините меня за то, что осмеливаюсь побеспокоить вас. — Чувствовалось, что знаки препинания ее особо не интересуют. — Мне ни в коем случае не хочется быть впутанной в эти полицейские дела. Надо было бы еще раньше рассказать вам обо всем, но поскольку мне сказали, что хозяин застрелился, а я совсем не хотела впутывать сюда еще и молодого человека мисс Невил я ни разу не задумывалась над действиями Фрэнка Картера, а сейчас его забрали за покушение на джентльмена и я подумала что надо бы сообщить вам ведь вы так вежливо разговаривали в прошлый раз со мной о том не знаю ли я чего и я конечно же подумала, что надо рассказать вам все Но мне никак не хотелось бы разговаривать с полицией да и мать моя не одобрила бы этого.
Искренне ваша — Агнес Флетчер».
Пуаро хватило духу одолеть послание.
— Я правильно решил, что здесь замешан мужчина. Только не на того подумал, — пробормотал он.
Восемь, восемь — спеть его попросим
Беседа с Агнес Флетчер состоялась в маленьком кафе в Хертфорде — девушка очень не хотела встречаться под неусыпным оком мисс Морли. Первые пятнадцать минут ушли на выслушивание ее опасений быть замешанной в каком-нибудь уголовном деле или хотя бы быть допрошенной полицией. По ее словам, узнай ее отец или, тем более, мать, о подобном событии, они разом бы отправились на тот свет.
Несколько раз повторив с вариациями те же тезисы, Агнес решилась чуточку приблизиться к делу.
— Я ничего не хотела говорить мисс Морли — ведь она могла спросить, почему же я раньше молчала? Но повариха и я — мы обе часто говорили на эту тему — мы Обе решили, что нас это дело не касается, потому что много читали в газетах о том, как хозяин допустил ошибку с лекарствами, а потом застрелился, а пистолет был у него в руках и вообще все здесь было неясно…
И в речи ее угадывался стиль письма.
— А когда вы начали думать иначе? — мягко вклинился Пуаро, решивший, что слишком резкий поворот разговора может испортить все дело.
Агнес долго не раздумывала.
— Когда прочитала в газете об этом пареньке, Фрэнке Картере. Ну, тот, что стрелял в джентльмена. И сразу подумала, что у него, наверное, не все с головой в порядке. Ведь есть же такие люди — им все время кажется, что их окружают враги. Или опасность какая угрожает. Да они сами потом становятся опасными и их приходится отправлять в больницу. И я подумала, что этот Картер тоже может быть из таких, ведь он был постоянно недоволен хозяином за то, что ют хотел разлучить его с мисс Невил, хотя ни я, ни Эмма ни разу не слышали от него грубого слова в отношении хозяина, и вообще он был очень симпатичным молодым человеком. И мы не думали, что он мог убить м-ра Морли, но все это нам показалось как-то странно…
— Что именно вам показалось странным? — терпеливо спросил Пуаро.
— Ну, сэр, в то утро, когда м-р Морли застрелился…
Я тогда подумала, не надо ли сбегать на почту и получить письма. Почтальон уже приходил, но этот Альфред не берет письма, если они адресованы мне или Эмме, а только те, что
