– Грубая ты стала, Ксения Андреевна. И ленивая, – не удержалась Лиза. – Чтобы сахар чистить через раствор пропускают углекислый газ, причем тоже чистый, сколь ни странно. Сейчас его там добывают, если приличное слово подобрать, гася поташ уксусом – а у нас, сама понимаешь, избытка поташа нет. Ладно, после поташа они уксуснокислый калий в поля увозят – хоть какая-то, но польза. Однако поташ и для другого более чем годен.
– А из печки газ…
– А чтобы «из печки», детандер как раз и нужен. Сначала воду известью вытащим, затем нужный газ выморозим – и вот у нас уже чистый газ добывает нам чистый сахар. Но это – девайс четвертой очереди срочности: Соня уже провела среди заводчан воспитательную работу и они уже очищенный печной дым туда качают. Хотя и тут насосик не помешал бы, мехами качать все же непроизводительно… Что насчет терок и сушилок?
– Остальное я за месяц сделаю. После того, как Вова сталь для ножей в своем котелке сварит. А ванны…
– Предлагаю чугунные эмалированные, на двести пятьдесят литров, – высказала свое мнение Света. – Если те, что мы для наших ванных комнат отлили, подойдут, то сколько угодно выдам, по одной в сутки, и хоть завтра начну: деревянные-то модели для формовки давно готовы.
– Вот и договорились. Соня, с тебя технологические схемы расстановки оборудования – я Катю попрошу и цеха спроектировать вместо нынешних сараев. Вова, с тебя моторы подо все и генераторы для новой ГЭС, Ходану сам все скажешь. Веру Сергеевну я отдельно попрошу придумать что-то насчет упаковки для сахара и подумаю, как его побольше грекам и римлянам загнать. Ничего не забыли?
– Забыли, – вступила в разговор Люда. – Калий. Навоз от жмыха – это хорошо конечно, даже великолепно. Но вынос калия из почвы все равно будет очень большим, никаким навозом его не компенсировать. Без калия мы все наши поля угробим лет за пятнадцать, даже быстрее.
– Я помню, ты уже много раз говорила. Лет десять продержимся?
– Думаю да. Но вряд ли многим больше.
– Через десять лет калий будет. Почти наверняка будет. Ладно, расходимся и делаем что можем. Михалыч, вы про закупку меди хотели поговорить? Давайте, как раз время обеда – думаю, за тарелкой щей все ваши вопросы и обсудим…
Маркус в начале апреля спустил на воду еще один катер. Так как многим учительницам приходилось теперь часто кататься между городами, а основной дорогой все еще оставалась река, то он постарался, чтобы времени на дорогу тратилось как можно меньше – и новый катер, получивший, наконец, личное имя «Тульский пряник», стал действительно «скоростным видом транспорта». Скоростным – потому что кроме двух бензиновых моторов он обладал и подводными крыльями (Маркус где-то откопал руководство по уходу за катером «Волга», где, среди всего прочего, были и довольно подробные чертежи крыльев). А «Пряником» катер стал из-за того, что судостроитель как-то сказал, что получился он «красивым, как тульский пряник». Что в чем-то истине соответствовало: верхняя часть корпуса, сделанная из яблоневых и кленовых реек, узором (а, главное, цветом) этот пряник очень напоминала. Ну, вероятно, у молодого германца были довольно своеобразные представления о красоте… Впрочем, дизайн этой облицовки юный судостроитель практически скопировал с найденной фотографии «оригинала».
Так как катер был сделан не из алюминия (как «Волга»), а из полуторамиллиметровой нержавейки, и моторы были потяжелее, то и двигался он помедленнее, чем изделие конца пятидесятых годов двадцатого века. Тем не менее километров шестьдесят в час при нужде мог продемонстрировать – а на скорости в районе пятидесяти он, в силу того же «увеличенного веса и габарита», должен был двигаться «гораздо плавне». Поскольку никто сравнить плавность движения возможности не имел, мнение самого Маркуса никто и не оспаривал. Как и тот простой факт, что лучше уж выстроить причалы с глубиной воды в метр, чем плестись на способных пристать к любому берегу медлительных плоскодонках.
Конечно, Маркус «Волгу» взял лишь в качестве «примера»: у него и моторов было два, да и в «техзадании» было несколько принципиальных отличий. Например, так как путешествия предполагались достаточно длительными, на катере появился гальюн (и катер на метр с небольшим «удлинился» по сравнению с прототипом), а так же небольшой «буфет» с холодильником и электрочайником (эти «комплектующие» были просто вытащены из «Ютона»).
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Так как в Рязани, как и в нескольких других городах, такие пристани были уже построены, римлянина без особых проблем посадили на судно и довольно быстро доставили к строящемуся Алексину. Быстро – это по нынешним временам, а Маркусу восемь с половиной часов сидеть за рулем не понравилось. Впрочем, он уже в Рязань ходил, ему не понравилось в основном то, что пришлось проделать это дважды с одним перерывом на сон. Но мнение свое он предпочел оставить при себе, ведь Лиза предупредила парня, что «этот гость очень важен для нас». Впрочем, он и сам это прекрасно понимал…
Римлянин, правда, поначалу принялся настаивать на том, чтобы шестеро его охранников-преторианцев тоже с ним ехали, но одумался, когда разглядел «плавсредство». Тем более, что робкие просьбы Тимона тоже взять его с собой в Школу были просто оставлены без внимания, а ему все же объяснили, почему это невозможно. Еще римлянина успокоило то, что Мирон – младший брат Тимона – сказал, что встречать его приехала богиня, которая почти в одиночку, уничтожила несколько турм степняков:
– С ней еще была тогда богиня Ирина, но Ирине не очень нравится воевать. Поэтому она лишь снесла голову наглецу, посмевшему пустить в ее сторону горящую стрелу… За двести шагов снесла, и сказала при этом, что горящие стрелы ее оскорбляют. Мне рассказал об этом человек, который сам все видел, он теперь богиням прислуживает в их городе, а за это богини вернули ему молодость…
В Алексин катер пришел еще засветло, и там римлянину, не дав даже времени на короткий отдых, посадили в «самодвижущуюся повозку» (Маринин «джып») и уже через полчаса он прибыл, наконец, в город богинь «Школу». Марк Ливий на первый взгляд охарактеризовал его для себя в стиле «бедненько, но чистенько», но когда его пригласили – минут через десять после прибытия – на первую аудиенцию к «Верховной богине», первую часть этого определения он тут же запихнул куда подальше. Что такое стеклянное окно, он прекрасно знал, и хорошо представлял сколько такое окно может стоить. Но окно, через которое мог бы пройти всадник вместе с конем, закрытое цельным – причем изумительно ровным и прозрачным – стеклом, он даже примерно оценить не смог – а в небольшой комнате, куда его привели, таких окон было шесть…
Римлянин – хотя бы в силу его статуса – дураком не был. И если какие-то сомнения в божественности тех, к кому ему удалось попасть, у него и остались, то в том, что эти женщины явно не простые смертные, он уже не сомневался. И потому, отдав должное хотя и не роскошному, но весьма вкусному и сытному обеду, он даже не раздумывал, выбирая один из предложенный Верховной вариантов:
– Мы можем либо быстро обсудить то, зачем вы к нам приехали, и в этом в меру сил нам поможет Ольга Александровна – при этом Лиза указала на Олю-большую. – А можем быстро обучить вас нашему языку, и обсудить любые волнующие вас вопросы более подробно. Обучение займет не очень много времени, если вы проявите должное усердие, то справитесь за пару недель, – уточнила она, – и владение языком после этого не будет идеальным, но понимать друг друга мы будем без проблем.
Латынь у Ольги Александровны была неплоха, хотя с сильнейшим бетийским или даже лузитанским акцентом, но Марк Ливий Павел умел думать на перспективу:
– Хорошее понимание важнее мелкой выгоды. Я изучил язык алеманнов за пару месяцев, а ваши учителя наверняка куда лучше, чем у варваров. Если нельзя выбрать оба варианта, я предпочту второй.
– Хороший выбор, а на оба варианта у нас нет времени, – ответила Лиза, и Марк не понял, имела ли она в виду под словом «нас» себя и Марка или самих богинь. – Кстати, лет через двадцать, даже чуть меньше, именно алеманы нападут на империю, так что знание их языка будет весьма полезным… а насчет нападения алеманнов…
