Устраивая погром… э-э… официально — все-таки обыск — в гостиницах, Клеорн обнаружил перепуганную барышню Изольду. Она, оказывается, еще седьмого числа, вечером, отправилась Луаз, чтоб навестить здесь больную тетушку. Убедившись, что инспектор не желает ей ничего дурного, Изольда отрекомендовала Клеорну «тетушку», оказавшуюся отцом Хонгом из Ордена Асгадира Внезапного. По версии отца Хонга, он познакомился с молодой симпатичной студенткой после того, как его со скандалом вышибли из Королевского Дворца, и он сам предложил девице свои услуги, включая моральное утешение и оплату услуг телепортиста до Луаза, чтобы разыскать пропавшего жениха Изольды. Он вовсе не собирался устраивать тотальный террор всем гномам! (хотя коротышки — и отец Хонг заявляет это официально — избили его до… короче, избили. И очень чувствительно…)
Хонг откланялся при первой же возможности, и Клеорну пришлось некоторое время отбиваться от атак Изольды, требовавшей, чтобы инспектор разыскал Ньюфуна из клана Кордсдейл, якобы жениха прекрасной студентки. Встреча с Ньюфуном, как возможного свидетеля в деле о пропажи мэтрессы Далии и Напы Леоне, конечно, отвечала интересам Клеорна, но вот найти гнома оказалось не так-то просто. Мэтр Лео просто не почувствовал присутствия Кордсдейла, другой, более опытный маг, сказал, что для розысков Ньюфуна ему нужен какой-нибудь из принадлежащих объекту поиска предметов… Короче, не получилось.
Разыскать же мэтрессу Далию и вовсе оказалось делом запутанным и сложным. Единственное, что подтверждало ее визит в Луаз — наспех нацарапанная запись в книге прибытия, что "мэтресса Далия и Напа Леоне Фью из клана Кордсдейл, в сопровождении кареты, двух тягловых животных и кучера, проездом", сделанная 5-го числа… После этого — никаких известий. Никаких зацепок. Никаких упоминаний…
Одним словом, мэтр Лео всерьез начал беспокоиться за рассудок своего начальника.
В ночь с тринадцатого на четырнадцатое Клеорн разбудил мэтра Лео, дремавшего в обнимку со служебными отчетами, и потребовал немедленно, сей же час, пуститься в путешествие. Зевая, Лео вышел во двор полицейского участка, выбранного Клеорном в качестве базы, и с трудом, отчаянно пытаясь справиться с дремотой, вскарабкался на спину смирной лошадки.
— Куда едем? — уточнил Лео, когда Клеорн сел на вторую лошадь и потребовал бежать галопом.
— В погоню за Далией! Я всё разузнал, — самым быстрым лошадиным ходом покидая Луаз, объяснил инспектор. — Вечером пятого числа на здешней телепортационной станции вышел большой скандал.
— А-а, — протянул Лео, изо всех сил помогая себе левитацией не свалиться с седла. — Помню, помню. Еще тогда этого… ну, в общем, ученика одного из местных мэтров, какой-то странный карлик заманил в стену и замуровал, причем так качественно… Хотел бы я знать, как у карлика получился тот фокус с пространством?
— Оставьте ваши глупости, мэтр! — рявкнул Клеорн. За прошедшие четыре дня сумасшедшей работы и безумных поисков лицо инспектора осунулось, а красные воспаленные глаза испугали бы любую нежить. — В тот вечер в ресторанчике рядом с телепортационной станцией видели красивую особу в розовом шелковом платье, чей словесный портрет полностью соответствует описанию мэтрессы, причем с этой особой была гномка — судя по огромному носу — из клана Кордсдейл.
— И что? А еще, если верить слухам, которые принес Иллариану один профессиональный сплетник, гномка из клана Кордсдейл путешествовала с некой неизвестной некроманткой из Ллойярда… Кстати, хотел бы я с этой дамой познакомиться… В смысле, — поспешил объясниться мэтр Лео. — Ради того, чтоб она побеседовала с духом убитого Лека-Приторщика. Ведь дело о его убийстве вы, инспектор, не в обиду вам будь сказано, так и не раскрыли…
Инспектор Клеорн крепче вцепился в поводья. Целую секунду он хотел сказать, что описание безбородой гномки из клана Кордсдейл и дамы в розовом его привлекло именно тогда, когда он изучал показания свидетелей относительно смерти Лека-Притворщика — именно этим посетительницам убитый телепат пытался навязать сеанс «предсказания», именно они исчезли сразу же, стоило Леку отойти на несколько шагов от трактира… Но ведь тогда придется разыгрывать официальное лицо до конца и признать, что ищет уже не просто мэтрессу Далию, самую красивую сапиенсологиню Университета королевства Кавладор, а женщину, подозреваемую в убийстве… Нет, на такое расследование у инспектора Клеорна просто не было душевных сил!
Копыта звенели по Караванной Тропе, и два всадника точно повторяли маршрут, по которому несколько дней назад таинственная черная карета унесла даму в розовом и ее низкорослую спутницу…
Где-то. Рано утром (неизвестно, каким по счету, но теплым и относительно пасмурным)
— Что это с ним?
— Понюхай.
Сопение.
— Он пил, — с плохо скрытой завистью угадал незнакомый голос.
— Пил много, долго… И тривернское вино, — снова сопение, — и иберрское… и даже эльфийское…
— Не, ты врешь! — не согласился еще один голос. — Эльфы еще когда наш мир покинули — всё их вино уже давно выпито!
— Ну так уж прямо и всё, — не согласился другой голос. — Что, и нам ничего не оставили?
— Не-а. — подтвердил третий голос. Печально и торжественно, как на похоронах.
— Вот сволочи! А ведь могли бы и поделиться! Правильно дедушка говорил, что остроухим нельзя доверять! По сусалам их, по сусалам!
— По шее! А еще лучше — топором по коленкам, и нам удобнее, и им вредней! — поддержали энтузиазм оратора остальные. Хор был нестройный, и полуживой Роскар так и не смог понять, сколько же существ его окружают.
То, что он лежит навзничь, на чем-то мягком, но местами колючем, что ноги немного замерзли, мочевой пузырь переполнен, а глаза упорно не желают открываться, Роскар угадал.
Обладатель сопящего носа тем временем продолжал обнюхивать лежащего с закрытыми глазами человека и перечислять спиртные напитки, им употребленные.
— Пиво он пил, — мстительно заявил нюхач. — Разное. Местное паршивое. Хорошее тривернское. И наше родное, орбурнское.
— Вот гад!! — возмутились хором все остальные. Дискуссия о необходимости надавать "по сусалам" эльфам вдруг заглохла, и Роскар даже сквозь похмелье почувствовал, что следующим пунктом обсуждения будет, а не надавать ли пинков вот этому самому человеку, благо он уже лежит и даже не сопротивляется.
— А еще он пил фносский кагор… Брабанский мускат… Северную пшеничную…
Голоса заворчали, и Роскар просто кожей почувствовал приближение хорошо заточенных хищных лезвий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
