Ожидание будет недолгим. Уже хорошо.
Хорошо? Ну нет. Две ночи Акива с Кэроу провели в лагере Доминиона; Элион, Ормерод и другие, включая быкокентавра Балиэроса, вернувшиеся в строй после воскрешения, привлекли их к разработке планов. Совещания тянулись до рассвета. Тщетно Кэроу планировала каким-то образом затащить Акиву в пустующую палатку – возможность так и не представилась.
А утром третьего дня они – вместе – отправились в путь.
Этому предшествовал некоторый спор. Ормерод настаивал, чтобы Акива летел в столицу, которую надо каким-то непонятным способом, мягко и постепенно, изменять в соответствии с требованиями Нового Времени. Акива ответил, что его появление там может вызвать панику, – так что лучше обойтись без него.
– Кроме того, – сказал он, – у меня уже есть обязательства.
И посмотрел на Кэроу. Так что природа этих «обязательств» стала всем ясна.
– И это не может подождать? – недоверчиво переспросил Ормерод.
Кэроу покраснела: понятно, какая мысль пришла соратникам в голову. Все совсем не так.
Наступит ли когда-нибудь время для тортика? Поцелуи над площадью Св. Петра не делали ожидание легче, чего уж там, но они хотя бы утолили терзавшую ее страсть. Однако Акива имел в виду совсем другое обязательство. «Позволь мне помочь тебе, – просил он в пещерах, когда Кэроу рассказала ему, какая работа возложена на нее. – Все, что я хочу, – быть рядом с тобой, помогать тебе. Если на этот труд уйдет вечность, пусть. Если это вечность рядом с тобой. Ты позволишь?»
Тогда казалось, что до этого страшно далеко, но сейчас момент настал. Выполнить работу, заплатить дань болью.
И в дальней перспективе – тортик.
Кэроу пообещала себе приблизить этот миг. Разве они не заслужили?
Лираз уладила спор, заявив, что в такое критическое время химерам в трудных и опасных маршрутах так или иначе требуется сопровождение серафимов и что эта миссия – дело особой важности. Она произнесла это тем же ровным тихим голосом, каким выступала на совете, и с тем же результатом: Лираз говорила, и все внимали.
Глядя на сестру Акивы со все возрастающим уважением, Кэроу думала: вот она, сила. Остается порадоваться, что она направлена в поддержку Кэроу, а не наоборот.
Поверили все Лираз или по другой причине, но, как только серафимы поняли, насколько серьезна миссия, предпринимаемая теперь химерами, они вызвались добровольцами.
Обводя взглядом их лица, Кэроу испытывала надежду на возрождение Эреца. Как и раньше, во время рассказа Лираз о том, как та пела над фляжкой с душой Зири, сердце Кэроу было готово разорваться на куски.
Недостатка в добровольцах не было. Все присутствовавшие на совете Незаконнорожденные вызвались лететь в Лораменди и помочь с раскопками храма, в котором ждали души.
Все они были воинами; всем доводилось принимать участие в операциях против химер; большинство теперь грызла совесть. Ни у одного из них прежде не было ни единого шанса искупить последствия резни. В каком-то смысле именно этим они и готовы были теперь заняться, врезаясь лопатами в землю, чтобы освободить души, погребенные в храме Бримстоуна, – души тысяч мирных жителей, выбравших смерть и надежду на воскрешение. Надежду Бримстоуна и Воителя, что возрожденная в человеческом теле девушка, не помнящая свою истинную идентичность, не имеющая представления о магии, которая в ней скрыта, когда-нибудь как-нибудь найдет к ним дорогу и вернет их в мир.
Слабая надежда. Но другая надежда была еще более эфемерной: надежда на то, что когда-нибудь возникнет мир, в который стоит возвращаться.
Сейчас, после всего случившегося, то давнее решение казалось безумием, и хотя Кэроу стояла среди солдат смешанного войска, она ни на секунду не забывала, без кого это было бы невозможно. Счастливая косточка. Жизнь Зири. Кадильница с душой Иссы. Предложение союза. Вообще все. Каждый шаг на торном пути. Но прежде, еще прежде, были мечты. «Желание жить», как сказал однажды Акива. По-настоящему, не так, как раньше.
Когда Кэроу еще была студенткой и училась рисовать, ей порой случалось создать рисунок, настолько превосходящий все созданное прежде, что она сама дивилась. Когда такое происходило, Кэроу смотрела и смотрела, не в силах отвести глаз. Целый день – а иногда даже просыпалась посреди ночи, чтобы полюбоваться, с восторгом и гордостью.
Сейчас она смотрела на Акиву именно так.
Не плотская страсть была в этом взгляде, а нечто гораздо большее. Голод и насыщение одновременно: эти чувства накладывались, но не гасили друг друга, а лишь сильнее воспламеняли.
Вмешательство Лираз тому причиной или сила этого взгляда, но никто больше не возражал. Да и кто мог скомандовать Акиве, как ему поступать? Разумеется, он полетел вместе с Кэроу.
Когда-то давным-давно света не было, а была только тьма.
И в ней плавали чудовища, огромные, как миры.
75
Зов
Получилось сорок Незаконнорожденных и столько же химер. Остальные – объединенным отрядом – полетели на юг, в Астрэ.
– Нужны кадильницы и ладан, – сказал Амзаллаг, которому поручили организовать раскопки собора.
Он потерял в Лораменди всю семью и рвался начать поиски. Лопаты и совки, палатки и еду они взяли в лагере Доминиона, но более специализированные предметы раздобыть не удалось. Поэтому было решено, что спасатели отправятся сначала к пещерам Кирин, которые и так почти по пути. Впрочем, для такого решения существовали и другие причины.
Кэроу страшно хотела увидеть Иссу. А еще понимала, что оставшиеся там химеры уже давно сидят без еды и – из-за отсутствия крыльев – без возможностей ее добыть.
Кроме того, оставался еще вопрос с Зири. Никто, кроме них троих – и Аксаи, – не знал, чья душа вылетела из тела Волка во время сражения. Кэроу надеялась, что их грандиозный обман так и не выйдет наружу. Не было никакой подмены! Именно Тьяго, первенец и наследник Воителя, самый лютый враг серафимов, ради будущего переломил себя и пошел на союз с изгоями-бастардами. Он, и никто другой.
А что тогда будет со славой, которая по справедливости положена Зири, – славой победителя и величайшего героя? О его вкладе в победу так никто и не узнает?
Возможно. Однако Кэроу полагала, что его это устроит как нельзя более. Возможно, со временем правда просочится наружу. А пока им придется придумать какую-нибудь подходящую историю, откуда в их рядах взялся последний сын Кирин. Такую историю, чтобы никто не связал появление Зири со смертью Белого Волка. Поскольку его судьбу достоверно никто не знал – он просто не вернулся с последнего задания Тьяго, а мертвого тела тоже никто не видел, – можно попробовать. И тогда будет только естественно, что он нашелся в доме своих предков – в пещерах Кирин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
