как испуганно расширяются ее глаза.
— Ступор! — выкрикнул Йерк обреченно. — Ступор слетел!
Рэм перевел взгляд на Рыжую. На мгновение всё вокруг окрасилось красным, и возникла надпись: «Ваш согруппник мертв».
Воин успел заметить, как сквозь грудь Мэри Сью, словно росток под действием весеннего солнца, прорывается окровавленное лезвие двуручного меча. Меч тут же ушел обратно, оставив после себя зияющую рану, в которой белое, красное и желтое образовали кошмарное месиво.
Рыжая рухнула на землю.
С дикой усмешкой на лице Рвач замер, держа над головой окровавленный меч. Ступор Йерка снова сработал.
Рэм не понял, как оказался рядом с Рвачом. Меч в руке воина жил собственной жизнью. Рядом непонятно откуда-то взялись Мичи с Лиангом. Перекошенное непереносимой болью лицо мошенницы. Злобный оскал следопыта. Удары меча. Уколы кинжалов. Брызги крови. Яростные вскрики.
Когда кровавое безумие схлынуло, Рвач… перестал существовать.
Рэм отвернулся от творения рук своих и посмотрел на бледного Ланса, сидевшего рядом с Рыжей. Их обоих окутывало зеленое сияние.
— Как она? — надежда рвалась наружу. Хотелось верить, что всё можно поправить, всё можно вернуть…
Лицо жреца дрогнуло.
— Мертва, — в голосе Ланса слышалось безнадежное дыхание могилы.
* * *
— Что теперь делать? — выдохнул Рэм, опустившись на землю рядом с Лансом. Накатило какое-то дикое опустошение.
— Я половину маны слил, — тяжело произнес Ланс. — Лечение не помогает…
Зеленое свечение угасло. Жрец устало прикрыл глаза и принялся массировать виски. Чужая кровь текла по его лицу.
— Сердце! — у Рэма снова возникла надежда. — Я слышу, как бьется ее сердце!
— Сердце? — Ланс открыл глаза, прислушался и покачал головой. — Это не сердце. Сердце у нее не уцелело.
— Это, — жрец осторожно покопался в кровавой каше и вытащил на свет окровавленный шарик, в котором металась красная искорка, — камень души. И ему немного осталось…
Камень покрылся трещинами. Искорка билась о стенки, пытаясь вырваться наружу. При особо сильных ударах шарик вздрагивал, раздавался звук удара, который Рэм и принял за звук бьющегося сердца. С каждым таким вздрагиванием трещин становилось все больше и больше, а скорость движения искорки возрастала.
— И ничего не сделать? — подала голос Мичи.
Ланс внимательно посмотрел на нее и закусил губу. До крови. На его лице читалось сомнение.
— Есть одна мысль, — нехотя сообщил жрец и принялся копаться в поясном кошеле. Несколько мгновений спустя он вытащил из него камень души. Чистый. Белый. Без трещин. Без каверн. Искра в нем вела себя тихо. — Круг вокруг меня и нее чертите. Живо! Молодцы! А теперь быстро свалили отсюда. И не подходите, пока все не закончится!
— Если, — Ланс мрачно вздохнул, — все закончится…
Убедившись, что Неудачники отошли на достаточное расстояние, Ланс вытащил из нагрудного мешочка свой камень души и, сжав три камня душ в руках, закрыл глаза. И его, и Мэри Сью, и круг окутало зеленое сияние. Столп зеленого света устремился к небесам, а потом… потом небеса ответили и сияние вернулось обратно. Ланс закричал, будто тело его разрывали на части. Зеленый свет снова унесся вверх, и снова вернулся обратно. И снова, и снова, и снова. В какой-то момент мир полыхнул, и все вокруг затопило зеленым, ослепляющим светом.
Когда зрение вернулось к Рэму, он обнаружил, что вместо Ланса в круге сидит обнаженная женщина. И если одна ее половина от головы до пят выглядела обворожительно красивой, то вторая состояла из язв, струпьев и гниющего мяса, сквозь которое проступали белые кости. Табличка над ее головой горела зеленым, не позволяя разобрать написанное имя.
— Ты призвал меня, мой неверный служитель, — женщина мерзко захихикала. Голос ее приобрел страсть и пылкость. — Как же я ждала этого, мой милый. Ничего, ничего, я потерплю еще немного.
— Какой же чудесный дар ты мне приготовил, — женщина томно вздохнула и скрипучим мерзким голосом добавила: — Очередной труп, нет чтоб поживей чего-нибудь подыскать.
Внезапно вокруг женщины возникло зеленое свечение. Камни душ — чистый и тот, что принадлежал Рыжей — взвились в воздух и закружились вокруг женщины. Сперва медленно, а потом все быстрее и быстрее. Хлопок! Женщина стукнула ладонями в воздухе, как будто желала избавиться от надоедливого комара, как будто желала вбить один шарик в другой. Кружение прекратилось. Камни душ перекочевали в руку женщины. Стоп! Камни или все-таки камень?
— Всего-то, — женщина осмотрела отобранную у воздуха добычу, хмыкнула и бросила камень души на грудь Рыжей. Рана стала затягиваться. Тело выгнулось дугой. Кости и мышцы возвращались на место. С губ Мэри Сью слетел крик боли.
— Живая, здоровая, молодая, — в голосе женщины слышалось презрение. И зависть. Щелчок пальцами, и на землю рухнул Ланс, а женщина исчезла. Вместе с ней ушло и свечение.
Рэм и Мичи оказались у круга почти одновременно. Чуть позже к нему подбежал Лианг. А Йерк не торопился. К кругу он подходил медленно, с опаской. На его лице застыло крайне удивленное выражение. Казалось, что он знает эту женщину и встрече с ней не очень-то и рад.
— Что это было? — спросил Рэм осторожно.
— Ты как? — Мичи погладила Ланса по голове и, смутившись, покраснела.
— Обычная жреческая магия, — хрипло, через силу отозвался Ланс и подмигнул мошеннице. — Со мной все в порядке.
— А со мной не все в порядке! — мрачно сообщила очнувшаяся Рыжая. — Во-первых, кто порвал мой нагрудник? Теперь все могут пялиться на мои сиськи. И пялятся! Я же вижу! Во-вторых, кто-нибудь мне может объяснить, как я получила восьмой уровень, и почему ничего об этом не помню? Меня тут что — всю ночь насаживали, что ли? В-третьих, с чего мне досталась черта с таким дурацким описан…
Рыжая резко замолчала. Мичи и Ланс переглянулись, и жрец едва заметно пожал плечами.
— Впрочем, — Мэри Сью подхватила камень души и, прикрыв мелькавшее из-под разодранного нагрудника тело, поднялась, — об этом можно будет поговорить и попозже. А пока что мне надо побыть одной.
Ее камень души выглядел целым, без трещин, без изъянов, и в нем мерцали две искорки: красная и зеленая.
* * *
Получено 26 очков опыта. Получено 2 х 23
