А, Высоцкий… Автограф! — Мы опаздываем. Если сделаешь «зеленую волну», — дам автограф!
«Гаишник» передал по рации, и Володя до аэропорта гнал, как сумасшедший… Регистрация уже закончилась, Володя схватил наши чемоданы, и мы побежали прямо к трапу. А мой дядя спрашивает: — А кто он такой? Ему все можно? — Ну, как тебе объяснить… Володя здесь такой популярный, как Франк Синатра в Америке. — И он тащит наши чемоданы?!
И дядя сам схватил эти чемоданы…
— Вы знали Высоцкого с 1974 года. Менялся ли круг общения?
— Да нет… Он оставался примерно одним и тем же. Друзья из театра, Сева Абдулов, Валерий Павлович Янклович. Чуть позже — Вадим Туманов… Когда Володя вернулся из Сибири, где он был у Туманова, то сказал мне: «Слушай, Бабек, я с таким интересным человеком познакомился!» Потащил меня к себе домой — я иногда оставался у него ночевать — и всю ночь, до шести утра мы слушали кассеты его разговоров с Тумановым.
— В этом общении вы чувствовали масштаб Высоцкого?
— Да, конечно. Володя читал мне свои стихи, в них, как мне кажется, его масштаб проявляется больше, чем в песнях. А еще, я уже говорил об этом, его гениальность проявлялась в том, что он сразу схватывал самое тонкое, самое основное. Иногда Володя приходил ко мне в Бюро — мы хотели куда-то поехать, а я был занят. Я извинялся, у меня еще шли переговоры в соседней комнате… И Володя прислушивался к нашим деловым беседам, а потом говорил мне: «Ну, так было интересно!» И очень точно говорил о наших коммерческих тонкостях.
— Существует легенда, что одна из гитар Высоцкого хранится у вас?
— Да, когда я въезжал в свою квартиру на Речном вокзале, то Володя к новоселью подарил мне гитару. Потом оказалось, что она очень ценная…
— Володя, ну зачем мне гитара?
— Я же буду к тебе приезжать… Чтобы было на чем играть.
Эта гитара была у меня, а потом ее надо было отремонтировать… У меня есть один знакомый композитор Леня Гарин — он и отнес ее в ремонт. Потом пришел и говорит: «Ты знаешь, это очень ценная гитара… Известного мастера…» Климова или Климкина— точно уже не помню. К сожалению, меня четыре года не было в Москве, и кто-то из моих друзей снова отдал эту гитару в ремонт. И до сих пор она где-то ремонтируется…
— У вас сохранились письма, записки, автографы Высоцкого?
— К сожалению, нет. Было несколько пластинок с автографами… Но когда Володя был жив, к таким вещам относились легко… Было очень много фотографий — я снимал его и здесь, и за границей. А сохранилась единственная фотография, сделанная в Париже. Я прилетел вечером, а утром мне позвонил Володя… Потом он зашел ко мне в номер — и как раз принес пластинку «Натянутый канат», которая только вышла… Потом мы пошли обедать в «Распутин», там я познакомил Володю с Алешей Дмитриевичем. Втроем мы сидели в каком-то кафе— прямо на улице… Я говорю: «Давайте я вас сфотографирую на память..» А в это время проходил официант — и он испортил нам фотографию. Официант извинился: «Садитесь и вы тоже — я вас сниму втроем». И вот эта фотография, где мы втроем: Володя, Алеша и я, только она одна и сохранилась. Хотя было очень много фотографий… Но ко мне приходили друзья, а Володя был очень популярен, ну и брали… на память. Сейчас пытаюсь найти негативы. Я очень много снимал Володю в Канаде, в тот день, когда он записывал пластинку… Утром он за мной заехал в гостиницу и говорит: «Поехали!» Володя работал на студии, которая была на берегу озера — очень красивая студия, а потом на этом озере мы катались на лодке…
Это было в 1976 году, во время Олимпийских игр, Володя был в Монреале вместе с Мариной… И вот мы втроем, уже вечером, возвращаемся в гостиницу… И видим, у входа стоит Чарльз Бронсон. Володя Марине: «Познакомь меня с ним…» А к Бронсону все время: и люди, пытались заговорить, но он от всех отмахивался… Марина: «Вот русский актер, очень известный, — хотел бы с вами познакомиться». Он даже слушать ее не стал! А Володя говорит: «Ну, ладно… Вот приедешь в Москву, я тоже не захочу с тобой познакомиться».
— Но давайте вернемся в Москву. Вы общались с Высоцким довольно часто, а о чем вы говорили?
— Мне было интересно с Володей, потому что он был совершенно из другого мира. Он мне охотно рассказывал про работу, про театр, про роли… Я же не мог его учить как пытались другие — как играть или как стихи писать… И я для Володи был человеком из другого мира — ему было интересно узнавать про мои дела. И мы всегда общались с удовольствием…
— Многим известны «записи у Бабека». Когда и как это было?
— Володя сделал несколько записей у меня на квартире, на Речном вокзале. Причем, эти записи оказались самыми лучшими… Тогда с ним приехали двое актеров из театра с гитарами, и они втроем записали несколько песен…
А у себя на даче — специально, чтобы записывать Володю — я собирался сделать студию. Купил микрофоны, микшеры, многоканальный магнитофон… Там Володя тоже записывался — чаще всего писал новые песни. Там, недалеко от дачи, проходит железная дорога, и на одной из записей слышно, как мимо проезжает электричка.
А после смерти Володи друзья стали собирать все его записи. Я давал все свои пленки в театр, там сделали копии. И тогда возникла идея сделать альбом песен Высоцкого, — мы хотели, чтобы там были представлены все его жанры, разные периоды его работы. Я попросил Беллу Ахмадулину и Булата Окуджаву — они написали о Володе и дали мне свои рукописи. Эти тексты опубликованы в этом альбоме «Избранные песни».
— Вот теперь время поговорить о ваших встречах за границей, — где вы встретились впервые?
— Володя с Мариной ехали во Францию на машине и заехали ко мне домой — я живу в ФРГ, недалеко от Ганновера. Тогда у меня гостила младшая сестра, которая очень любила Марину Влади за ее первый фильм «Колдунья». Сестре было тогда лет четырнадцать… Я ей говорю: «Давай, готовься принимать гостей — приедет твоя «колдунья» и Володя, ее муж». Марина и Володя были у нас дня два- три и, когда они уехали, — моя сестренка говорит: «А Володя мне больше понравился. У него такой глубокий голос…» А ведь Володя тогда не пел, он просто разговаривал…
А как он разговаривал! Я так жалею, что не записал некоторые его рассказы… Когда он заходил ко мне в Бюро и начинал рассказывать — все бросали работу! Стоял такой хохот! Как я жалею, что ни разу не записал его на видео, ведь у меня дома всегда была видеокамера.
— Ваша встреча в ФРГ — это была первая поездка Высоцкого за границу?
— Нет, не первая… Я помню, что у него уже был синий «Мерседес». Мой друг Роман Фрумзон — еще раньше, в Мюнхене, — помог Володе выбрать и купить машину. А от меня они с Мариной поехали в Кельн, потом — в Париж.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
