Черт, до него вдруг дошло — в непосредственной близости от себя она воспринимала его вовсе не как парня, а всего лишь как пушистую меховую подушку. Или еще хуже — домашнюю кошку, уютно пристроившуюся в постели хозяйки на ночь. Гард сокрушенно вздохнул.
Като же явно была погружена в какие-то свои мысли.
— Пока что я знаю, я так думаю, что знаю — только двоих, кто может быть причастен ко всей этой истории с Шерлом. К одному из них мне вход заказан, не то еще превратит в собачью шкуру.
— А второй кто? — Изображая интерес, отозвался приунывший кот.
— Ясно кто, колдунья-Энсета!
Догадка Като повисла в воздухе, как лист с дерева, опавший по осени. Примерно столько времени — сколько падает лист — понадобилось Гарду, чтобы собраться с мыслями и попытаться опровергнуть предположение Като, такая уж у него была натура.
— Мы еще даже не знаем, настоящая она колдунья или нет.
— Но ведь это она указала мне тропинку, ведущую к Белому дереву.
— Это ни о чем не говорит. Может, она просто вытолкала тебя из дому, а в какую сторону, ей было все равно.
— А как же тогда то, что ты превратился в кота?
Гард замолчал; с этим трудно было поспорить, но он не собирался сдаваться.
— По легенде, как там, камень может дать все, чего захочет его обладатель? Если бы камень был у Энсеты, она бы жила сейчас в каком-нибудь десятиэтажном дворце на берегу моря.
— Но так она и живет на берегу моря.
— Да, только в жалкой лачуге с прогнившей крышей, под которой, держу пари, в дождь можно стоять, как под душем.
— Но… — Като задумалась, подыскивая подходящие аргументы. — Может, не всем нужны блага цивилизации, чтобы наслаждаться жизнью.
Гард хмыкнул.
— Като, ты видела, в чем она ходит? Это же настоящее тряпье. Речь не о благах цивилизации, а просто о нормальной одежде. Я не думаю, что это мечта всей ее жизни — ходить в каком-то мешке с дырками для головы и рук.
— Ну хорошо, — Като не унималась. — Может, она не хочет привлекать внимание, скрывается на время?
— Скрывается от кого, Като? ты же слышала, что Шерл делает человека всесильным.
— Но может, нет, мы же не знаем…
— В любом случае она могла бы переехать, хоть бы даже и сюда, в Сеймурию, если бы ее преследовали. И жила бы здесь спокойненько.
— Чего, Като?
— Как там говорила Канта? Филиала что сказала обо мне, когда они только ее купили?
Вот уж о ком Гард не ожидал услышать в этом разговоре, так это о Филиале. Но все же сдержался.
— Она намекнула, что хозяйка хижины — ведьма, которая ее давно покинула.
Като даже повернулась на кровати к коту.
— А что, если Энсета покинула когда-то Сеймурию, что, если она жила в нашей хижине?
Когда Като обнимала его за шею и была с ним в одной постели, в такой непосредственной близости, Гард не мог ей возражать.
— И значит, камень в Н-ске! И ей об этом известно! Вот зачем она живет там в лачуге, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания!
— Ну…
Когда Като пробормотала «так и есть!» и снова вернулась в свое положение на спине, отпустив его шею, Гард попробовал перейти к более решительным действиям.
Быстро нагнувшись к ней, он запустил свой невообразимо длинный шершавый язык под жесткий пояс брюк девушки к ее мягкому, гладкому телу.
Именно в этот момент незапертую, чуть приоткрытую сквозняком дверь в их комнату отворила Канта.
— Като?!
Когда Канта поняла, свидетельницей чего ей только что пришлось быть, она застыла на пороге, не менее шокированная, чем, скажем, знакомством с демоницей-Филиалой. В ее взгляде читались шок, укор, неприятие — и Като чувствовала, как сама краснеет до корней волос перед младшей сестрой. А кота — его она готова была просто растерзать голыми руками за эту выходку.
— Я возвращаюсь в Н-ск. — Сдавленным голосом пробормотала Канта.
— Ты не можешь! Там слежка!
— А здесь — парень и сестра зоофилы! Вам чего всем не хватает? Шерри — крылья подавай, тебе — кота-переростка? Долбаные извращенцы!
Гард кинул возмущенный взгляд на Канту. Котом-переростком его даже Като еще не обзывала.
— Этого больше не повторится, — одновременно сказали Гард и Като, и тут же сердито глянули друг на друга.
— У вас даже это уже синхронно получается, — выпалила Канта.
Что и говорить, девушка была не в лучшем настроении с самого приезда их в Сеймурию, а тут еще раз за разом — новые потрясения.
— Я сказала — не повторится. — Отчеканила Като, добавив суровости в тон, правда, больше для кота. — Канта, тебе стоит отдохнуть, давай завтра посидим в нашей любимой кафешке в Совитабре?
Канта, все еще с таким выражением, словно вот-вот заплачет, молча вышла из комнаты.
* * *
И хотя солнце обошло на следующий день своим вниманием «Золотой клен», оставив его на попечение сизых туч, Като решительно повела младшую сестру в обещанное кафе. Выглядела та неважно, не стоило в такой момент оставлять ее один на один с грустными мыслями.
Тучи цвета штормящего моря висели так низко, что казалось, Ульмский лес подпирал их своими верхушками. Дождь за ночь разлил широкие лужи во дворе гостиницы, и все еще давал о себе знать каплями-бисеринами, по одной сыпавшимися с небес.
Большинство постояльцев «Клена» разъехались по каким-то своим делам. Те же, кто остался, практически не покидали своих номеров. Дворик и три этажа «Золотого клена» были безлюдны и пустынны, впрочем, как и пляж — чтобы сумрак вязового леса не давил на психику младшей сестренки, Като повела ее в город по морскому берегу.
Ветер с воем проносился мимо гор песка — барханов — на подходе к пляжу. Он свирепствовал, как никогда, поднимая волны выше человеческого роста, с ревом обрушивающиеся на мокрый от дождя песок. Брызги соленой морской воды летели во все стороны пополам с дождевыми каплями, захлестывая девушек. Хотя они и запаслись предусмотрительно куртками с капюшонами, капли дождя преодолевали и эту преграду на пути к их телам..
Далеко впереди из лесу выбежала небольшая фигурка, погнавшись за летучей рыбой с длинными, отливающими радугой крыльями — эти создания прыгали по волнам тут и там, порой вылетая за пределы морской стихии, проносясь еще некоторое время в тумане, и безвольно шлепались на мокрый песок.
Рыбина, воспарив в насыщенном влагой воздухе вверх — скоро потерпела крушение на верхушке мокрого песчаного бархана, где ее и настиг преследователь. Фигурка его быстро приближалась, неся трепещущую плавниками-крыльями рыбину в пасти, и скоро Като увидела, что это Гард.
— Погода шепчет! — На бегу обратился он к ней, выплевывая себе под ноги свою добычу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
