— Принести вам что-нибудь? — предложил Жорж, когда они вошли в комнату, меблированную в стиле конференц-зала, и он закрыл за ними дверь.
— Нет, не нужно, спасибо, — ответил Дэвид, занимая место в одном из торцов длинного стола.
Венгл пододвинул стул и сел напротив. Скрестив длинные тонкие пальцы, он приятно улыбнулся и сказал:
— Должен признаться, я удивлен, что вы захотели приехать. Вы получили мои имейлы, не так ли?
— Получил, — подтвердил Дэвид.
— Значит, вы понимаете, что наша организация уполномочена помогать только гражданам Швейцарии и иностранным резидентам? Другими словами, у вас должен быть адрес в нашей стране.
Дэвид кивнул.
— В таком случае, могу я спросить, — продолжал Жорж, — почему вы написали нам, а не в «Дигнитас», которые, как мне кажется, более известны в вашей стране?
Вспомнив ответ на это или, по крайней мере, его часть, Дэвид сказал:
— Я пытался связаться с ними, но они... Они не захотели мне помочь.
Жорж поморщился.
— Вероятно, причина в том, кто вы. В последнее время пресса их не жалует, и, учитывая ваше высокое положение, они могут опасаться, что вы проводите расследование, а не наводите справки в личных целях.
— Не жалует пресса? — эхом отозвался Дэвид.
— В основном здесь, в Швейцарии, потому что они достают местных. Все из-за денег, которые не идут в кантоны, и определенных норм практики, которые не вполне соответствуют нашему законодательству, но они все-таки предоставляют услугу, доступную гражданам других стран.
Дэвид снова кивнул. Кантоны, нормы практики, законодательство. Он понимал смысл всех этих слов, но ответить так, как ему хотелось бы, было трудно. Однако он знал, что хочет задать вопрос.
— Что, если у меня будет швейцарский адрес? — проговорил он.
Жорж неотрывно смотрел ему в глаза.
— Тогда мы, вероятно, смогли бы вам помочь, — ответил он.
Дэвид тоже не отводил глаз.
— Я отправлял имейл, в котором обрисовал причины...
Он запнулся, но Жорж, похоже, догадался, к чему он вел, потому что сказал:
— Вас удивит, если я скажу, что подавляющее большинство людей, которые к нам приходят, страдают той или иной разновидностью слабоумия?
Дэвид показал, что нет, его это, пожалуй, не удивляет.
— Сложность в том, чтобы правильно выбрать момент, — продолжал Жорж. — Из каждой сотни таких людей мы в конечном итоге помогаем всего двум или трем. — Он пристально посмотрел на Дэвида, вероятно оценивая, насколько хорошо тот понимает, о чем речь. Решив, очевидно, что собеседник успевает за мыслью, Жорж сказал: — Точно определить момент, когда человек утрачивает способность самостоятельно принимать решения, практически невозможно, и зачастую проходит некоторое время, прежде чем он осознает это.
— Я... я понимаю, — хрипло выдавил Дэвид. — Но что, если бы я захотел сделать что-то сейчас, пока мы знаем, что я еще способен за себя отвечать? Допустим, я получу местный адрес. С какого времени я начну считаться резидентом?
— Четких ограничений по срокам нет, — ответил его собеседник, — но необходимо выполнить множество медицинских и юридических условий, прежде чем мы сможем говорить об определении даты. Кроме того, вам нужно будет стать членом нашей организации.
Дэвид выглядел сбитым с толку.
— Это... Могу ли я?..
— Присоединиться к нам может каждый, — сказал ему Жорж. — Это стоит сорок пять швейцарских франков в год, что в переводе на фунты стерлингов составит, кажется, около двадцати шести.
Дэвид достал кошелек.
— У меня есть валюта, — сказал он и, протянув Жоржу необходимую сумму, заглянул в блокнот. — Возвращаясь к вопросу об адресе: если я сниму квартиру здесь, в Цюрихе, это позволит мне воспользоваться вашими услугами?
Молодой человек кивнул.
Дэвид сделал пометку.
— Вы хотите провести там последние дни? — спросил Жорж.
Дэвид не знал, как на это отвечать.
— Альтернативой будет умереть здесь, — объяснил Жорж. — У нас есть комната рядом с этой. Если хотите, могу вам ее показать. Ею редко пользуются, потому что большинство наших членов предпочитают уходить из своих домов. Скажите, вы обсуждали это с родственниками? Они поддерживают ваше решение?
Дэвид сглотнул.
— Еще нет, — признался он, — но я надеюсь... мне... мне не требуется их разрешение?
— Нет. Идея нашей организации как раз в том, чтобы обеспечить ваше право выбирать, — напомнил ему Жорж. — Но, когда вы будете готовы сделать этот шаг, вам посоветуют задуматься, насколько, вероятно, огорчатся ваши родственники, если вы не поставите их в известность.
Взгляд Дэвида начал блуждать по комнате. Просто находиться здесь казалось ирреальным, и разговор на подобную тему ощущался кошмаром, воспринимать который мозг инстинктивно отказывался.
— Что?.. — Он опять шумно сглотнул. — Как это происходит? — спросил он.
Изящные пальцы Жоржа сплелись и снова раскрылись.
— В документах, которые я направил вам по электронной почте, все подробно описано, — сказал он. — Но если вкратце, то после того, как мы получим все необходимые подтверждения от ваших докторов, что вы страдаете этой болезнью, вы сможете выбрать дату собственной смерти, которую в любой момент можно перенести или отменить. Когда дата смерти определена, уже здесь, в Цюрихе, медик выписывает соответствующий набор препаратов, после чего сотрудник «Выхода» или врач едет за ним в одну из специально отведенных аптек и доставляет его вам.
— Что... — Дэвид прочистил горло. — Что это за препараты? — спросил он.
— Набор состоит из двух таблеток драмамина, которые помогут вам расслабиться. Потом, примерно через полчаса, вам дадут десять граммов растворенного в воде пентобарбитона натрия. Как правило, максимум через пять минут после того, как человек выпивает этот напиток, он засыпает и в течение ближайшего часа-двух, не приходя в сознание, безболезненно уходит из жизни.
Почувствовав странное головокружение, Дэвид набрал в легкие воздух и медленно выдохнул.
— А потом? — спросил он.
— Потом мы вызываем полицию, которая удостоверяется, что швейцарские законы не были нарушены.
— А мое... после... мои останки? Что будет, если я приеду сам?
— В Швейцарии обычно рекомендуется кремация, которую мы можем провести в вашем случае. Урну с прахом могут затем переслать тому, кого вы назовете.
Подумав о Лизе и Розалинд, Дэвид поднял руку и потер глаза.
— Мы неизменно советуем обсуждать все с ближайшими родственниками, — мягко проговорил Жорж, — и по возможности брать их с собой в Цюрих, чтобы они могли присутствовать при кончине. Как любят выражаться американцы, это помогает подвести черту.
