Танки отползают назад.
Интересно, кто додумался корректировать огонь кораблей с вертолёта? Кто бы не додумался, а придумано неплохо. И можно не сомневаться — сегодня миррены больше не сунуться.
Только не решили бы послать авиацию для уничтожения вконец обнаглевшей флотилии. Впрочем, мирренская авиация особой активности не проявляет. Возможно, причина в том, что основную массу лётчиков призвали из запаса, и никому из них совершенно не улыбается отправится на тот свет в этой чужой и непонятной для них внутренней грэдской войне. К тому же, среди пилотов немало лиц с очень громкими титулами. А их мнение командование не может не учитывать.
Сегодня корабли поработали на славу. Их огонь сорвал попытку перерезать железную дорогу. Значит, ещё сколько-то эшелонов с людьми и техникой смогут уйти. А ведь уходит армия. Уходит зализывать раны. И готовится к новой схватке.
Император сохранил колоссальное состояние. И влияние на многие сферы жизни государства. Но реальная власть его теперь распространялась только на так называемый ''домен''- центр и часть северных районов столицы. А так же ещё несколько подобных районов в других городах и остров. Формально эти владения имеют все права государства — законы, армию, герб, флаг и гимн. Армия состоит вовсе не из парадной стражи в старинных доспехах у дворцов и памятников. В столице базируются вполне боеспособные части численностью до тридцати тысяч человек с танками, артиллерией и даже несколькими эскадрильями. Ещё столько же войск находится в других владениях. Имеется и небольшой флот из крейсера-яхты и десятка эсминцев. Все вооружённые формирования, подчинённые Саргону, скромно именуются ''Гвардией Его Императорского Величества''.
Все участники бурных событий последних месяцев вовсе не против привлечения гвардейцев на свою сторону. Те декларируют нейтралитет. Чёрные подозревают их в сочувствии демократам. Демократы — в сочувствии Чёрным.
Бестия сидит в Ореховом кабинете Большого дворца. Здесь всё по-прежнему. Гнутая золочёная мебель темного дерева, довольно-таки фривольные картины на стенах, мягкий приглушённый свет. Шторы полуопущены.
Император нервно прохаживается по кабинету. Такой же блестящий, как и раньше. Чёрный маршальский мундир, все ордена. Слабый запах хорошего одеколона. Просто ходячий парадный портрет.
А вот Бестия иная. На ней полевая генеральская форма. Местами в извёстке. Местами в грязи. И крови. И не только её. В известке и волосы. И повязка на лбу. Другая повязка закрывает левый глаз. Веко правого всё время дёргается и сам глаз красный от напряжения.
На территории владения она чуть больше часа. Сводный отряд вёл бой с мирренскими частями в районе Северного кладбища. Возможности прорваться через шоссе нет ни малейшей. Их пытались оттеснить от границы императорского владения. Но они всё-таки пробились туда и сложили оружие. Император сохраняет нейтралитет. Значит, как глава нейтрального государства, он должен объявить их интернированными.
Только должен не значит обязан.
Миррены появились несколько часов назад. Командир подошедшей части был очень вежлив с гвардейцами. И подчёркивал уважение к правителю нейтрального государства. Они заняли позиции на берегу протекавшей через кладбище речушки. В нескольких склепах оборудовали огневые точки. Демонстративно не выставили даже часовых на ''границе''. Многие гвардейцы смотрели на недавних врагов довольно кисло. У иных уже начинали чесаться руки…
Граница владения прекрасно заметна внешне. Достаточно высокие бастионы старой крепости, облицованные серым камнем. В районе кладбища — одни из ворот. Сейчас дорога к ним перегорожена не только шлагбаумом. Стоят оплетённые колючей проволокой надолбы. Бетонными плитами обложены два танка. Поперёк дороги — баррикада из бетонных свай. Собственно по границе протянута спираль Бруно. Как знак — здесь другая страна. И ваши дрязги нас вовсе не касаются. На бастионах впервые за многие годы вновь установлены пушки. На этот раз в основном противотанковые. На стенах почти вся гвардия. Среди гвардейцев практически нет столичных уроженцев. И на территорию владения уже залетали шальные снаряды. В городе творится чёрти что. Хотя разве это чёрти что? Обычные уличные бои. В столице!
И далеко не всем гвардейцам безразлично происходящее. Ещё в начале заварухи несколько десятков человек сбежали. В основном к Чёрным. А из оставшихся многие считают, что императору всё-таки не стоило оставаться в стороне.
Никто сначала не понял, что произошло. С берега речушки вдруг начало стрелять всё, что могло. Недолго. Потом всё стихло. Миррены побежали. Чёрные пошли на прорыв. Побежали не кто-нибудь, а вояки из частей МВД. Их неофициально прозывали Дьяволы Кроттета.
Примыкающий к ''границе'' район кладбища ещё не успел зарасти большими деревьями. Видно прекрасно.
Сшибая надгробия на аллею вылетает лёгкий танк. Останавливается. Два тонких ствола на башне дрогнули словно живые. Показались бегущие солдаты. Хлопков на таком расстоянии не слышно. Людей рвёт на части. Автоматическая пушка проглатывает обойму за обоймой. Они бегут. Тупо. Словно стадо. Последняя стадия паники. Им всё равно, лишь бы бежать. Как от лесного пожара.
У иных за спинами трубы гранатомётов. Танк бьет почти в упор. Но они не вспомнят о них.
Появляются они. Чёрные. Кого среди них только нет. Пехота, танкисты, дружинники даже несколько человек в гвардейской форме. Катятся словно лавина. Почти не стреляют. У многих нет патронов. Но у всех примкнуты штыки. И бегущих просто убивают.
Иные из мирренов поворачиваются. Кто — поднимая руки. Кто — стреляя. Убивают всех без разбора.
У танка кончились снаряды. И людей он начинает давить…
Саргону уже успели доложить о командире прорывающейся части. Никаких сомнений, кто он. Она на ходу спрыгнула со второго танка. Мирренского. Трофейного. Наверняка, не больше часа назад взятого. Видели, как она догнала солдата. Ударом приклада сшибла с ног. Вторым — размозжила голову.
До ''границы'' из мирренов не добежал ни один.
Танки стали возле ''границы''. Она забралась на башню мирренского. Что-то кричит. Часть Чёрных поворачивает назад. Подбирать раненых своих. И добивать чужих. Иные зачем-то стаскивают с убитых сумки с обоймами. У многих из чёрных мирренское оружие. Самые последние катят две автоматические пушки. Взятые несколько минут назад. Зачем они?
Они идут через ''границу''. Из них половина, если не больше в кровавых повязках. Многие едва стоят на ногах. Иных тащат. Но на поле ни одного своего не оставят. Ни живого, ни мёртвого.
Бестия стоит на башне и озирается по сторонам. В руке — пистолет.
Мишень — лучше некуда. Но стрелять некому. А с бастиона старой крепости многие очень внимательно смотрят, чтобы и не нашлось. Иные и в оптический прицел разглядывают. К этому бастиону она может позволить стоять спиной. Там ещё остались какие-то понятия о чести.
Через ''границу'' шагнула последней. Убедившись, что подобрали всех раненых и убитых.
Пистолет она первой швыряет на землю.
Солдат не обыскивают. Демонстративно. У иных — ножи на поясе или за голенищем. Ноль внимания.
Одна из последних надежд — на остатки порядочности Саргона.
Бестию сразу же отвозят к императору. Министр двора предлагает переодеться. Ответ — площадная ругань.
— Мои солдаты… Что будет с ними? Продашь за медяк? — отрывисто выплёвывает Кэрдин слова. Она до сих пор не до конца отдышалась. И огонь боя ещё не потух в ней.
— Абсолютно ничего. Они интернированы. И будут находится на территории моего государства пока не будет гарантировано их безопасное возвращение на родину. Гвардейцы подвергнуться взысканиям за самовольную отлучку при смягчающих вину обстоятельствах
''Ах ты, сучий сын дипломатичный. ''Безопасное возвращение на родину!'' Родил называется, да иные солдаты в трёх кварталах отсюда жили. У них там семьи остались… Ладно спасибо хоть на том, что не завтра их по фонарям развесят''
Наступила томительная пауза. Теперь хочешь не хочешь, а придётся говорить не с ней, а о ней. А это тяжело. Очень тяжело. Ибо она ненавидит его. И не желает помнить о прошлом.
— Мной уже давно получен запрос выдаче Кэрдин Ягр как военного преступника.
Налитый кровью взгляд впивается императору в лицо.
— И что? — считай прохрипела.
— Пока ничего.
Не этого ждала. Вовсе не этого.
— Пока. А потом?
— Многое будет зависеть от того, кто ещё попадётся. Они пока не очень настойчивы.
— Её вам не взять.
Император остановился и глухо проговорил.
— Есть сведения… Пока не проверенные. Она убита в заводском районе. Найдено тело. Сильно обезображенное. Идёт экспертиза.
В кабинете полумрак. Но Саргон видит, как по грязной щеке Кэрдин сползает слеза.
