— Так где же нам совершить посадку? — спросила Леонилла.
— Вы очень спокойно задаете свой вопрос, — сказал Яков. — Вас не волнует, что ваша страна лежит в руинах?
— Я взволнована одновременно и больше и меньше, чем вы полагаете, — ответила Леонилла. — Россия — моя родина, но она не была моей страной. Мою страну убил Сталин. Во всяком случае, сейчас на территории России посадка невозможна. Если даже нам удалось бы отыскать место для посадки, мы оказались бы в самом пекле военных действий.
— Мы — офицеры Советской Армии, а война еще не закончена, — сказал Яков.
— Черта с два, — все обернулись к Рику Деланти. — Черта с два, — повторил Рик снова. — Вы чертовски хорошо знаете, что там, внизу, вам делать нечего. Так где вы хотите совершить посадку? В Китае, чтобы ждать там прихода Красной Армии? Или там, где все заражено радиацией, чтобы ждать прихода ледников? Ради бога, Петр, эта война — не ваша война. Даже если вы настолько свихнулись, что верите, что она еще не закончена. Для вас она закончилась.
— Так где же мы можем совершить посадку? — спросил Яков.
— В Южном полушарии, — сказала Леонилла. — Климатические характеристики обычно не пересекают экватор, а большая часть столкновений пришлась на Северное полушарие. Я убеждена, что мы увидим, что в Австралии и Южной Африке промышленные структуры остались невредимы. С нашей орбиты посадку в Австралии совершить будет трудно. При приземлении мы можем контролировать посадку корабля лишь в очень малой степени, и если окажемся в малонаселенном районе, то просто умрем с голоду. Южная Африка…
Джонни горько рассмеялся. А Рик сказал:
— Для вас это особой разницы не представляет, но лично я предпочел бы остаться на орбите.
Все рассмеялись. Бейкер почувствовал, что напряжение чуть спало.
— Рассмотрим далее, — сказал он. — Мы, вероятно, исхитрились бы совершить посадку в Южной Америке. Разрушения там, вероятно, невелики. Но нужно ли нам это? Мы — все четверо — чужие для них. Никто из нас не владеет языками, на которых там говорят. Я предлагаю: устраиваем посадку у нас. В нашей стране. Мы можем приземлиться очень близко от того места, где был произведен запуск. У вас, двух иностранцев, окажутся помощники из числа туземцев, то есть мы. Кроме того, вы владеете английским.
— Неважно у нас обстоят дела, — сказал Деланти.
— Да уж…
— Так куда?
— В Калифорнию. Посадка в сельской местности Калифорнии, на плоскогорье. Ледники появятся там еще очень не скоро.
Леонилла промолчала. А Петр сказал:
— Землетрясения.
— Вы правы, но они закончатся еще до того, как мы совершим посадку. В результате сдвигов коры все разломы там перестанут существовать. На протяжении ближайшего столетия в Калифорнии после этого не будет никаких землетрясений.
— Что бы мы ни решили делать, делать это надо быстро, — сказал Петр. И указал на приборную панель. — У нас истощаются запасы воздуха и энергии. Если мы не станем действовать быстро, то окажемся вообще неспособными действовать. Вы говорите, Калифорния. А как там примут двух коммунистов?
Леонилла бросила на него странный взгляд, будто собиралась что-то сказать. Но промолчала.
— Лучше, чем в любом другом месте, — сказал Бейкер. — Мы же совершим посадку не на Юге или Среднем Западе…
— Джонни, там, внизу, хватает людей, считающих, что все происходящее — результат заговора русских, — сказал Рик Деланти.
— Верно. Но повторяю, таких больше на Юге или Среднем Западе, чем в Калифорнии. Кроме того: Восточной Америки больше не существует. Так что же остается? Кроме того, вдумайтесь: мы герои. Мы все — герои. Последние люди, побывавшие в космосе. — Он пытался убедить самого себя в правоте своих слов. И у него это получилось плохо.
Леонилла и Петр обменялись взглядами. Тихо переговорили о чем-то по-русски.
— Вы можете представить, что бы предпринял КГБ, если бы мы возвратились домой в американском корабле? — спросила Леонилла. — И не окажутся ли американцы такими же идиотами?
В ответ Рик Деланти тихо и безрадостно рассмеялся:
— У нас дела обстоят несколько иначе. Я бы не стал беспокоиться насчет ФБР. В Бюро служат обычные, чтущие правопорядок граждане-патриоты…
Леонилла в сомнении нахмурила брови.
— Что ж, — сказал Рик. — Итак, что нас беспокоит? Мы совершаем посадку в советском космическом корабле, на борту которого изображены серп и молот. Плюс надпись крупными буквами «СССР»…
— Это лучше, чем символ Марса, — вставил Джонни Бейкер.
Никто не засмеялся.
— Черт возьми, — сказал Рик. — Получается, у нас вообще нет выбора. Получается, что нет такого места, где бы мы могли совершить посадку. Можно было бы предположить, что после всего этого люди перестанут враждовать. Но я лично в этом сомневаюсь.
— Некоторые перестанут, — сказал Бейкер.
— Еще бы. Послушай, Джонни. Половина людей мертвы. А выжившие начнут драться за то, чтобы завладеть остатком пищи. Небывалые погодные условия сгубят урожай. И ты — именно ты — хорошо понимаешь это. Многие из уцелевших во время падения не переживут следующую зиму.
Леонилла поежилась. Она знала людей, переживших — едва выживших — великий голод на Украине. Голод, последовавший за восхождением Сталина на царский трон.
— Но если на Земле сохранились какие-то остатки цивилизации, если там есть кто-нибудь, кому мы нужны, то это в Калифорнии, — сказал Рик Деланти. — С нами записи наблюдений за кометой Хамнера-Брауна. Последняя космическая экспедиция нашего времени. Следующая будет…
— Следующая будет очень не скоро, — сказал Петр.
— Именно. Мы обязаны сохранить эти записи. Потому что они кое-что значат.
По лицу Петра Якова было видно, что ему теперь легче: мучительный выбор был сделан.
— Прекрасно. В Калифорнии расположены атомные энергетические центры? Кажется, так. Вероятно, им удастся пережить катастрофу. Цивилизация начнет возрождаться вокруг электростанций. Туда нам и следует направиться.
Линии связи стратегического авиационного командования спроектированы так, чтобы уцелеть при любых обстоятельствах. Они обязаны действовать, даже если совершено атомное нападение. Никто не предвидел, что может случиться всепланетное бедствие, но линии связи обладают такой насыщенностью, включают в себя так много параллельных систем, что даже после столкновения с Молотом связь продолжала действовать.
Майор Беннет Ростен слушал бормотание громкоговорителя. Большинство сообщений предназначалось не для него, но он все равно слушал. Если связь прервется, майор Ростен получит право распоряжаться ракетами по своему усмотрению и, когда все сроки истекут, может запустить их. И лучше — насколько он знал — дать слишком мощный залп, чем слишком слабый.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
