– Клаудиа, уверяю тебя, я наслаждаюсь одиночеством, – твердо сказала Дейзи. – Я могу делать, что хочу и когда хочу. Я могу украсить свой новый дом всякой милой чепухой, которую Алекс ненавидел. Я могу быть самой собой. Именно это мне сейчас нужно. А не кавалеры. Так что спасибо, но нет.
– Браво! – воскликнула Клаудиа. – Я тобой восхищаюсь, Дейзи. Ты все переживешь, со всем справишься. Не знаю, смогла бы я так держаться, если бы Эндрю меня оставил.
– Он этого не сделает, потому что любит тебя. Все дело в этом, – продолжала Дейзи. – Алекс меня не любил. Я была временным утешением, пока он не нашел свою единственную.
– Неужели он так сказал? – возмутилась Клаудиа.
– Да. Оказалось, что Луиза – единственная, а я так, на время… – «Черт, это пока еще болезненно, – думала Дейзи, – но все же не так сильно, как раньше». Значит, с болью можно справиться? Просто нужно вставать утром и держаться, пока не придет время снова ложиться спать.
– Так ты пойдешь с нами? – спросила Клаудиа.
– Конечно, – ответила Дейзи. – Но никаких ухажеров.
На следующий день она поехала еще раз взглянуть на коттедж, а на обратном пути завернула в Клауд-Хилл.
Лия ушла на прогулку, а Клео была рада приходу Дейзи.
– Можно напроситься с тобой в Каррикуэлл? – спросила она. – Я собираюсь навестить своего брата Барни. По вторникам после обеда он всегда свободен. Приеду без предупреждения, чтобы у него не было времени придумать версию, почему они с Джейсоном бросили меня.
Дорога была недостаточно длинной, чтобы успеть, полностью поделиться наболевшим, но обе женщины выслушали друг друга.
Дейзи притормозила на улице, где жили Барни и Сондра.
– Может, мне стоит пойти с тобой? – предложила она. – Я готова… Если предстоит непростой разговор, то хорошо, когда рядом друг. – Дейзи понимала, какие чувства испытывает Клео, перешагнув через многое и решив навестить брата и невестку.
Клео не могла забыть, как обошлись с ней ее братья, и нервничала перед предстоящим разговором. Вдруг дело зашло так далеко, что ничего невозможно исправить?
– Спасибо, Дейзи, но я должна сделать это сама, – тихо сказала Клео. – Все нормально. Барни не кусается. А с Сондрой, несмотря на всю ее язвительность, я сумею справиться. Мне всегда было немножко обидно, почему-то казалось, что мама и отец любят ее больше, чем меня. Глупости! Это так по-детски. – Клео вздохнула, вспомнив те ссоры, которые возникали между ней и Барни с Сондрой. Только решимость отца любой ценой сохранить мир в семье сдерживала их до поры до времени, но этот мир всегда казался Клео искусственным. А ведь если бы они могли о чем-то договориться в результате этих ссор, то атмосфера в доме наверняка улучшилась бы. Как это бывает в природе после грозы…
– По-моему, в школе больше следовало бы внимания уделять вопросам взросления, – задумчиво сказала Дейзи. – Пусть бы вместо географии и экономики было что-то вроде «Как за три месяца приучить бойфренда к хорошим манерам».
– Отличная идея, – согласилась Клео. – Или, например, «Как понимать других людей». Тогда бы ты знала, что тебе хотят сказать, и избежала бы многих недоразумений.
– Это был бы двухгодичный курс? – улыбнулась Дейзи.
– По меньшей мере двадцатилетний, – покачала головой Клео.
– Тогда запиши меня на полный курс, – рассмеялась Дейзи. – Я совершенно не понимаю мужчин и не умею говорить на их языке.
– И не надо, – твердо сказала Клео. – Говори, что думаешь, и пусть они разбираются.
– Я не всегда могу правильно высказать то, что думаю, когда говорю с мужчиной. Как и Алекс. Он мог говорить одно, а иметь в виду совершенно другое. И всегда уходил от прямого ответа. Даже уже в конце. Например, секс для женщин означает нечто особенное. Слияние двух людей, чье доверие друг к другу безгранично… И они близки, как только могут быть близки два человека.
А на языке мужчин секс: «Я тебя оставил. Все, пока. У меня другая подружка, она вот-вот родит, но сейчас мы одни… Черт возьми, почему бы нам не переспать»? Примерно так рассуждает Алекс.
Клео так смеялась, что тушь потекла и размазалась по щекам.
– Не смейся, это чистая правда, – продолжала Дейзи. – А ведь мужчины утверждают, что женщины говорят одно, а имеют в виду совершенно другое. Но они ошибаются.
– Ты права, – кивнула Клео. Она припомнила последнюю неудачу Триш с парнем по имени Лукас. Он талдычил: «Ты невероятная, Триш. Никогда не встречал такой женщины!» А после шести свиданий бросил ее.
Целых две недели он посылал ей по пятнадцать эсэмэсок за вечер. А потом исчез. У него украли телефон? С ним стряслось что-то непоправимое? Нет, он просто был занят. «Прости, давай покончим с этим». Двести десять присланных сообщений демонстрировали его огромный интерес, а потом он извинился – и делу конец. Он спрятался за эсэмэски. К чему беспокоиться? А ведь разве трудно поговорить по-человечески? Клео возмущалась поведением Лукаса, ее гнев на Тайлера распространялся на весь мужской род.
Сама она была предельно честной с Натом, и они расстались достойно. Не то что этот Лукас…
«Ну а как же Тайлер?» – шептал ей внутренний голос. Да, она сбежала от него, даже не попрощавшись, но это совсем другой случай.
– В будущем я не собираюсь сглаживать углы, – рассуждала Дейзи. – И намерена говорить то, что думаю.
– А как же в магазине? – спросила Клео. – Если женщина меряет что-то такое, что ей не идет, ты же должна говорить: «Ах! Как мило!» – чтобы она купила эту вещь.
– Я никогда не лгу, чтобы продать товар! – возмутилась Дейзи. – Именно поэтому у нас есть постоянные покупатели, которые возвращаются к нам снова и снова. И в том случае, о котором ты говоришь, обязательно или я скажу правду, или это сделает Мэри, – пояснила Дейзи. – Мэри ухитряется за полминуты уговорить покупателя примерить другую вещь, и все остаются довольны.
– Надо как-нибудь заглянуть к вам, – сказала Клео, – но только если ты пообещаешь говорить мне, что думаешь.
– В этом не сомневайся, – заверила ее Дейзи.
– К тому же у меня не так много денег, – добавила Клео.
– Получишь скидку, это привилегия владельца магазина.
Быстро обняв Дейзи, Клео вышла из машины.
– У нас класс йоги по четвергам, приходи. Я теперь в штате Клауд-Хилла, так что должна рекламировать занятия. Но, честно, они того стоят.
– Не знаю, – неопределенно пожала плечами Дейзи, – я всегда была не в ладах со спортом, так что вряд ли смогу закинуть ногу за голову и стану всеобщим посмешищем. А мне это сейчас ни к чему.
– Там нет ничего подобного, – объяснила Клео, – я тоже не особенно гибкая. Это класс для начинающих. А штанга – йога, после которой ты, правда, неделю еле-еле ноги передвигаешь, но все это очень здорово. Честное слово.
