Его слова посылают во мне вспышку ужаса. Это тот же самый человек, который сказал, что никогда не женится.
Когда-либо.
Я сползаю с него, скатываясь прямо с кровати, чтобы встать рядом с ней. Его сперма покрывает внутреннюю сторону моих бедер, а мои волосы - это абсолютная катастрофа, и мне приходится убирать их с лица. Я уверена, что выгляжу не слишком потрясающе.
Он смотрит на меня так, как будто я самая красивая вещь, которую он когда-либо видел.
“Ты не это имеешь в виду”.
"Именно это".
Я начинаю смеяться. “Мы слишком молоды”.
“Мы были связаны по крайней мере последние шесть лет”, - говорит он спокойным голосом. Логично. “Этого достаточно, Саммер”.
“Ты не знаешь, что говоришь. Твоя мать этого не допустит. И твой отец тоже.»
“К черту моих родителей. Я независимо богат. Они не могут указывать мне, что делать. Они не контролируют мою жизнь”. Он свешивает ноги с кровати, подтягивая боксеры и брюки, прежде чем встать и полностью натянуть их, застегивая молнию и защелку. ”Тебе следует принять душ".
Как он может быть таким нормальным, выполняя такие обыденные задачи, когда у нас такая судьбоносная дискуссия? ”Уит..."
Его взгляд встречается с моим, его губы изогнуты в легкой усмешке. «Что?»
“Что ты делаешь?” Я машу ему рукой.
“Одеваюсь. Я предлагаю тебе сделать то же самое. Хотя сначала тебе определенно нужно принять душ.” Он подходит ко мне, останавливается прямо передо мной и тянется к внутренней стороне моих бедер. Он проводит пальцами по собственной сперме и подносит их к моим губам. ”Ты грязная".
Я высасываю сперму с его пальцев, как всегда. “И что потом?”
“Я хочу исследовать Париж вместе с тобой”.
“Как это исследовать?” Мои глаза расширяются, и я делаю шаг назад. “Я пропускаю занятия”.
“К черту занятия. Ты со мной.» Он хватает меня за руку и снова притягивает к себе. “Давай найдем укромные места в городе, где я смогу тебя трахнуть. Мы оставим свой след повсюду”.
“Это... мы не должны этого делать”. Я подавляю волну возбуждения, которая охватывает меня при мысли о том, чтобы сделать именно это.
“Не ври, Саммер. Это неприлично.” Он целует меня. Пьет с моих губ. Опускает свои пальцы между моих ног, чтобы собрать больше своей спермы, чтобы он мог снова засунуть эти покрытые спермой пальцы мне в рот. Я облизываю и сосу, его глаза пылают жаром, пока он не отстраняется, оставляя меня чувствовать себя опустошенной.
“Иди в душ”. Он тянется ко мне сзади и шлепает меня по заднице. Я вскрикиваю, отпрыгивая от него. “Или там, откуда это взялось, есть еще больше”.
“Обещаешь?” Я поддразниваю его, хлопая ресницами.
Он снова шлепает меня, на этот раз еще сильнее, и это как удар прямо в сердце. "Да. Мы сделаем это позже, если тебе это нравится. А теперь иди прими душ. Чтобы я мог снова запачкать тебя собой.”
49 глава
Саммер
Это похоже на обман - снова быть с Уитом, как будто он никогда не уходил. Даже более того, на самом деле быть счастливой с ним, среди других людей, на публике. Он держит меня за руку, пока мы идем по улицам Парижа, как будто боится потерять меня навсегда, если отпустит.
И, может быть, он действительно так думает, я не знаю. Только что мы были вместе, а в следующую минуту меня уже не было.
Монти посылает мне бесконечные текстовые сообщения в течение всего дня, но я игнорирую их все. Я злюсь на него. Он знал, что делал все это время, составляя план с Уитом за моей спиной, и хотя я не могу жаловаться, что нахожусь в компании Уита, мне может быть больно от одного друга из моего старого мира, который обманул меня.
Доказывает, что он такой же, как все остальные. Легко поддается влиянию денег и власти - двух вещей, которые Уит использует в качестве своего арсенала.
В течение всего дня Уит уводит меня в темные углы или прячет за стенами. Густая роща деревьев. Где бы он ни был, он тянет меня в темноту, его рот находит мой, его руки ищут мои ноющие части тела. Между моих ног. Моя грудь. Поглаживая мою спину, мою задницу. Он трахает меня у кирпичной стены глубоко в сердце Парижа, спрятавшись в маленькой нише, которая кажется уединенной, но определенно таковой не является. Он заставляет меня встать перед ним на колени в темном, запретном углу Лувра. Это казалось неправильным, как будто мы оскверняли священное место, но ему было все равно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он был настойчив.
Он заставлял меня кончать каждый раз.
Ближе к вечеру мы оказываемся в прекрасном кафе прямо на берегу Сены, выпиваем и закусываем в лучах заходящего солнца. Становится прохладнее, и я благодарна Уиту за черный кардиган и платье, которые он принес в номер из гостиничного бутика, пока я принимала душ, а также за нежный кружевной и шелковый бюстгальтер и трусики. Мне нечего было надеть, кроме скандального платья, даже пары трусиков, и я впечатлена, что Уит все продумал. Даже свитер.Телефон Уита жужжит, и он улыбается, читая сообщение, прежде чем отправить ответ.
“Ты игнорируешь Монтгомери, и ему это не нравится. Он утверждает, что завидует моему члену”, - говорит Уит. ”Поскольку ты уделяешь этому все свое внимание вместо него“.
”Он, вероятно, хочет этого для себя", - бормочу я себе под нос, чувствуя себя мелочной. Сразу же почувствовав сожаление о своих словах, я вздыхаю. Мне не следовало этого говорить. Я не это имела в виду.
“Я сказал ему ранее, что ты злишься на него. Вот почему ты не отвечаешь”, - говорит Уит.
“Это правда. Я злюсь на него.» Я делаю глоток вина, желая, чтобы оно было покрепче. ”Мне не нравится, что он обманул меня“.
”Он сделал это для тебя". Уит тянется через стол, накрывая мою большую теплую руку своей. ”Он знал, что ты скучала по мне“.
”Он сделал это для тебя". Я посылаю ему взгляд сквозь ресницы. “Я ни разу не сказала Монти, что скучала по тебе”.
Уит прижимает другую руку к груди. “Я оскорблен”.
“Я вообще никогда не говорила о тебе”. Я пожимаю плечами, убирая свою руку из-под его. “Мне было слишком больно думать о тебе”. Он смотрит на меня, солнечный свет падает на его лицо, подчеркивая его глупую мужскую красоту. Почему я должна была влюбиться в парня, который до боли великолепен? От одного взгляда на него у меня болит сердце. Знание того, на что он способен, власть, которую он имеет надо мной, также делает меня осторожной.
Что-то, чем я не хочу с ним делиться.
“Я здесь. Я хочу быть в твоей жизни. Меня не волнует, что ты делала в прошлом, или что произошло между тобой и твоим сводным братом.” Он наклоняется ближе, но я не двигаюсь. Я слишком шокирована его заявлением. Мы никогда не говорили о моем прошлом, и он не упоминал о том, что прочитал в моем чертовом дневнике, который сейчас лежит в его гостиничном номере. Если бы я могла сжечь эту штуку, я бы это сделала. “Я хочу, чтобы ты поехала со мной домой”.
Его тон такой серьезный, выражение его лица такое открытое, что мое сердце разрывается. “Я не могу”.
"Почему нет?" Его голос меняется, просто так. Становится глубоким и властным, как будто он не примет никакого ответа, кроме того, которого он ожидает. “В этом есть смысл, Саммер. Поехали со мной домой. Живи со мной в Нью-Йорке. Там ты можешь изучать историю искусств. Ты можешь делать все, что захочешь. Тебе не придется работать. Ты можешь сидеть на коленях весь день и непрерывно сосать мой член. Я не буду жаловаться.”
Он ухмыляется.
Я хмурюсь.
Его улыбка исчезает, и он наклоняется вперед, заправляя выбившуюся прядь волос мне за ухо. “Я проделал весь этот путь не для того, чтобы ты отвергала меня, Сэвидж. Я ожидаю, что ты пойдешь со мной домой.”
“Ты не можешь просто вальсировать в другой стране и требовать, чтобы я делала то, что ты мне говоришь”, - криво говорю я. “У меня есть своя квартира с договором аренды, который я не могу разорвать. Я хожу в колледж. У меня есть работа. Друзья. Вещи, которые я делаю каждый день и которые мне нравятся. Рутина, которую я установила. Мне здесь нравится.»
