— Кто она? — спросил я. — Девчонка?
— Нет, редиска, хомячок!
— Ого! А как ее зовут? Ну скажи! Клянусь, что не растреплю остальным!
Жан А. громко вздохнул.
— Полина. Это его сестра.
— Чья сестра? Дылдина, что ли? Ого! Вы с ней танцевали?
Жана А. перекосило.
— Нет, в карты играли.
— Честно?
— О боже, ну ты и редиска малолетняя! — вздохнул он. — Это же вечеринка! Ты что, забыл?
— Ого! Всё интереснее и интереснее.
— Да ты мне завидуешь! Ты никогда не влюбишься — с твоими-то ушами!
— Теперь будешь писать ей письма? Такие слащавые записочки: «Я тебя люблю!», — не унимался я.
— За кого ты меня держишь? Во-первых, я не влюбился. Но если ты хоть где-нибудь об этом заикнешься или будешь читать мои письма — пеняй на себя. Мало не покажется! Я предупредил!
— Вот напугал!
— Я смотрю, ты хочешь получить грязными носками прямо в нос?
— Я не дерусь с влюбленными.
— Сам ты влюбленный, — ответил Жан А. и зарылся лицом в подушку. — Всё, давай спать. У меня завтра контрольная.
Лично я никогда не влюблюсь. Потому что единственные девочки, которые мне нравятся, — это Джордж и Энн из «Великолепной пятерки». Особенно Энн, потому что Джордж похожа на мальчишку. Они, по крайней мере, любят расследования и всякие тайны. А еще по вечерам в палатке они зажигают с одной спички крохотную газовую плитку и готовят ужин своим товарищам Джулиану и Дику.
Куда до них обычным девчонкам! Те только и умеют, что кудахтать в автобусе и поправлять косички, когда шепчутся друг с дружкой. Мой бывший лучший друг Франсуа говорит, что, когда мы вырастем и станем спецагентами, то девчонки превратятся в нашу головную боль: они то и дело будут запрыгивать в нашу супернавороченную тачку с откидной крышей. И у нас совсем не останется времени на простые мальчишечьи радости вроде футбола или наклеек.
Но что поделать! У каждой профессии есть свои недостатки. К тому же я решил стать писателем, а не спецагентом, так что ничего страшного.
На следующее утро я написал в своем секретном блокноте вместо «Жан А. — Аристократ» «Жан А. — Аристократ-влюбленный».
И почему это, интересно, я завидую?
Секрет Жана А
В тот злосчастный для нас с Жаном А. день мы втроем с Жаном В. были на холме и готовились к очередной битве против Касторов.
Мы как раз раскладывали боеприпасы, когда Жан А. вдруг заорал:
— Жан Б.! Ты за это заплатишь!
— Я? Что я сделал?
— Вот это, стукач вонючий! — взорвался он.
На стволе дерева, которое росло прямо посреди нашей хижины, кто-то ножиком вырезал сердце, пронзенное стрелой, а внутри нацарапал: «Ж.-А. + П».
Жан А. + Полина.
— Что это значит? — спросил ничего не понимающий Жан В.
— Тебя не касается, малявка! — рявкнул Жан А. и накинулся на меня.
Мы сцепились и стали кататься в пыли.
— Прекрати! — кричал я. — Это не я! Клянусь «Календарем школьника»!
У меня, конечно, как у всех, есть недостатки, но если я пообещал, то держу язык за зубами.
— Сейчас весь мир об этом узнает, — шипел Жан А., немного успокоившись.
— О чем узнает? — не унимался Жан В..
— Касторы, — сказал я. — Только они могли.
— Но откуда они узнали? — удивился Жан А. — Я никому, кроме тебя, не говорил.
— Очень скоро мы всё выясним. Захватим кого-нибудь из них в плен и будем пытать, — предложил я.
Вот уже три месяца мы сражаемся с Касторами, но ни разу их не видели.
Они всегда трусливо прячутся за деревьями и обстреливают нас издалека — провоцируют, а потом улепетывают, только пятки сверкают.
На сей раз мы быстро обнаружили одного из них.
— Вон он, — крикнул Жан А. и натянул рогатку. — Это шпион!
Он показывал на большое дерево с раскидистой кроной, листья которого вдруг зашевелились, и на земле мелькнула тонкая тень.
— Не стрелять, будем брать живым! — приказал я.
Неожиданно для жертвы мы выпрыгнем из-за кустов с криками «кийя!». Этот Кастор явно ни о чем не подозревал. Он был один, и мы собирались устроить ему веселую жизнь.
Когда мы подошли достаточно близко, я показал на пальцах «раз-два-три», и мы все вместе с дикими воплями бросились на него. Жан А. первый схватил Кастора и через мгновение уже возил его по земле. Кастор защищался зубами и ногтями, кусался и царапался, и не вмешайся я, он бы просто разорвал Жана А. на части.
— Ты попался! Сопротивление бесполезно!
Кастор продолжил драться. Небольшого роста, худой, он был изворотливым, как иголка, и, чтобы его удержать, мне пришлось собрать все свои силы.
— Вот это да! — крикнул Жан В. — Это же девчонка! Касторша!
— Девчонка? — повторил Жан А., надевая очки, которые обронил в драке.
И вдруг он стал бледным как полотно.
— Полина? — пролепетал Жан А.
— Жан А.? — удивилась Полина.
Для девчонки, она, конечно, дышала чересчур прерывисто и плевалась, как дикая кошка, глядя на нас троих сквозь ниспадающие на глаза тонкие волосы.
— Это Полина, — объяснил Жан А. — Эээ… ммм… моя знакомая…
— Ого! — не сдержался я. — Так это твоя любимая?
— Твоя кто? — обалдел Жан В.
Жан А. никак не мог прийти в себя.
— Сердце, — промямлил Жан А., — это… ты… его нарисовала?
— Какое сердце? — спросил Жан В.
Полина опустила глаза, но ответить не успела: на нас обрушилась армия Касторов. Их было не меньше десяти, с ветками и лассо в руках. Мы и глазом не успели моргнуть, как были окружены.
— Эй вы, из того дома! — ревел командир, бросаясь на нас, — отпустите мою сестру, или вам не жить!
Но вдруг все застыли как вкопанные.
— Дылда?
— Жаны?
Драка резко прекратилась. И слава богу — ведь Касторы наступали со всех сторон. Среди них были и малыши, которые крутились под ногами. Из нас бы точно сделали котлеты!
— Что вы с сестрой делаете с Касторами? — спросил Жан А., пожимая другу руку.
— Э-э… вообще-то мы и есть Касторы! Так называется многоэтажка, где мы живем.
— Так это ваш дом за холмом? — нахмурился Жан А. — И он называется «Кастор»?
— Конечно! Ты же был у меня на вечеринке!
— Вечеринка? Какая вечеринка? — недоумевал Жан В.
— Не твое дело, малявка! — отрезал Дылда.
— Вот-вот, не лезь, куда не просят, — поддакнул Жан А.
— Ладно, братья Жаны, пойдем к нам в хижину, — предложил Дылда, — раскурим трубку мира и поговорим.
— Пойдем, — ответили мы хором.
Так мы помирились с Касторами. Благодаря вечеринке Жана А.
Холм оказался достаточно большим, и места хватило всем. С тех пор мы по-соседски делили его с Касторами, хотя мы жили в отдельном доме, а они в квартире. Драки иногда устраивали, но только забавы ради или в память о старых добрых временах.
Жан А., конечно, ужасно переживал из-за сердца на дереве. Теперь все Касторы были в курсе, что он и Полина влюблены друг в друга.
Но узнав, что это Жан. А подстрелил ее тогда из картофельного карабина, Полина зачеркнула стрелу и стерла сердце, и на вечеринки к ним домой Жана А. больше не звали.
— Ну и ладно, все равно я никогда не смогу влюбиться в девчонку, которая пишет «Сопственасть Касторов».
— К тому же она одна из них, — добавил я. — А помнишь, что делают с предателями в фильмах про Джеймса Бонда?
— Ну давай, попробуй! — насупился Жан А.
Но мне все-таки было жалко Жана А. Угораздило же его влюбиться в Касторшу…
Тем более Полина была очень даже симпатичной. Особенно для девочки.
Суп из золотых рыбок
Первый год в Тулоне пролетел очень быстро.
В нашей семье опять случилось пополнение. Вместо восьми нас стало десять. Добавились еще Бэтмен и Виктор.
Бэтмен — это подарок Жану В. в честь его первой удовлетворительной оценки за диктант. Впервые в жизни он не наставил лишних «ы», и папа решил его за это поощрить. Однако мама, заметив крошечную мордашку в кармане папиного халата, сильно удивилась.
— Кто-нибудь может мне объяснить, что это такое? — спросила она.
— Это мой талисманчик. Его зовут Бэтмен, — ответил Жан В.
— Твой талисманчик?! — удивилась мама.
— Э-э… сначала он… выбрал питона, — вмешался папа, — но их надо кормить живыми мышами.
— Он почти не гадит, — поспешил объяснить Жан В., дергаясь и извиваясь, потому что Бэтмен шнырял у него в рукаве. — И почему только Жану Д. можно иметь животных?
— Во-первых, Веллингтон и Антрекот — это не животные, а золотые рыбки, — не сдавалась мама.
— А золотая рыбка — это не животное? — поинтересовался Жан Г., которому до всего есть дело.
— По крайней мере, они не питаются живыми мышами, — ответила мама.
— Бэтмен тоже, — уточнил Жан В., пока тот вовсю поедал воротник его рубашки. — Только листьями салата и редисом.
