Управляющий модуль является не «противоречащим», а моделирующим модулем. Модель является ретрансляцией моделируемой системы, а управляющее воздействие репродуцированием.
Управляющие модели и модули могут быть вложенными. Они образуют иерархии особого рода – рекурсии. Но никакая иерархия не может быть всеобщей. В отношении рекурсий это справедливо вдвойне: рекурсия не только не может быть всеобщей, но, более того, она ограничена пределом рекурсии.
Пожалуй, на этом можно пока приостановить наше исследование мира.
Ну вот, вкратце мы нарисовали картину мира. Её практическая польза и удобство в том, что эта схема не натурфилософская, и это не категориальная модель. Это элементарная схема, согласно которой интеллект строит любую свою модель, независимо от того, знает он об этом или нет. Не все знают, что говорят прозой.
Метасистемная картины мира (МКМ) – это не мировоззрение. МКМ не является философией или идеологией, хотя может возникнуть такая иллюзия потому, что эта схема пересекается с областью метафизического парадокса, на котором построена любая идеология. Но МКМ не является метафизической схемой, в ней нет метафизического парадокса. Более того, метасистемный подход обладает уникальным свойством: он способен решать парадоксы. МКМ – это простая эвристическая схема. Её практическое назначение можно сравнить с применением схемы «эволюции технических систем» в ТРИЗ, и она появилась как дополнение к ТРИЗ и ОТС (Общая теория систем).
Метасистематика – это антиметафизика и при этом метаметафизика!
Откуда известно, что метасистемная картина мира адекватна? А почему тогда люди пытаются уже несколько тысяч лет рисовать различные картины мира, но они не получаются простыми и адекватными? Теоретики спорят между собой столетиями, но итога у бесконечных споров нет ни в прошлом, ни сейчас, ни в перспективе.
Наступает вечер. Краски мира блекнут. Быть может, завтра всё предстанет в новом свете? Всё будет иначе, всё изменится? И изменится представление о мире?
Каждый день разный. Вчера был снег, сегодня дождь, завтра солнце. Вчерашний философ нарисовал бы заснеженную картину мира, сегодняшний уверен в том, что наш мир – это мир дождя, а завтрашний будет описать картину мира залитого солнцем.
А на самом деле одной, «правильной» картины мира не может быть? И бесполезно спорить по этому поводу? Не нужно искать всеобщую модель? Это всё равно, что вычислять «среднюю температуру по больнице»?
Если адекватная картина мира, описанная здесь действительно верна, то почему люди этого не понимают? Почему обладая разумом люди часто неразумны? Почему они путаются в простых вещах, теряют контроль над собой и над ситуацией? Почему не исполняются их желания, а стремление к цели часто не приближает к ней, а удаляет?
Почему планы рушатся, а бизнес разваливается? Почему вопросы не решаются так как предполагалось? Работа превращается в тягомотину. Появляются новые, непредвиденные препятствия. Люди барахтаются в цейтноте.
Картину мира рисует разум. Так же как и всё остальное. Разум мыслит так, как он мыслит. По-другому ему не дано. Может быть, какой-нибудь инопланетный разум устроен совсем иначе? А как мыслит наш, земной человеческий разум? Какая механика приводит его в действие? Кто и почему её придумал? И почему именно так, а не как-нибудь иначе?
Храповики, колёсики и шестерёнки механизма нашего разума перемещаются парадоксальным образом, а весь механизм действует очень странным способом.
Неужели, вы думаете, я всерьёз хочу заставить вас поверить в то, что тысячи людей тысячелетиями бились над философским вопросом и ничего не добились? А я вот, такой, пришёл и одним махом разрубил этот узел?
Отнюдь. Я только хочу показать вам, что картина мира является логической экстраполяцией моделирования, в основе которого лежит метод исключения наблюдателя, порождающий феномены сублимации и скольжения.
Чтобы понять устройство разума и особенности работы его механизмов, а также то, почему разум склонен к квазибезумию, сначала необходимо понять, что такое душа и что такое разум. А понять это можно, если рассмотреть некоторые специфические феномены, которые возникают в процессе их «работы».
2. Феномены души и разума
«Метаматика заводит в области, которых никто не видел, о которых никто не слышал, которые никто не может вообразить.»
Йен Бэнкс
Наше исследование продолжается. Мы переходим к мЕтАматике, к специфическому исследованию психологических феноменов в рамках метасистематики.
Начнём счёт опять с начала.
Итак, у меня есть я, – «это лучшее из всего». Это раз. У меня есть семья, дети и есть крыша над головой. Это два. А ещё есть море, горы и лес. Это те места, где можно отвлечься. Наблюдать живую природу. Всё натуральное, живое, реальное. Там уходят стрессы, отходит рутина. Не напрягают, как будто кто-то кому-то должен.
На самом деле никто никому не должен. Если вы думаете, что вы кому-то что-то должны, то знайте, на самом деле, это вам стараются внушить, что вы должны. Это такая игра в жизни. Роберт Кийосаки так сформулировал эту мысль: капитализм – это игра в то, кто кому должен. Но если вдуматься, то дело не в капитализме. Всё было так задолго до того как придумали это слово, и так всё и останется.
Мы все всегда всё считаем.
В суете цивилизации люди думают, что они считают деньги. Это такое занятие, которое у людей становится содержанием жизни. Но они считают не деньги. На самом деле деньги – это единица измерений, такая же, как метр или секунда. Только евро, долларом или рублём измеряют не время и расстояние, а экономические показатели. А экономические показатели, это некая вставка между психофизическими трудовыми затратами и психоэмоциональными человеческими отношениями. Вот к последним всё на самом деле и сводится, сколько бы вы не смотрели в бухгалтерские ведомости и сколько бы вы не мечтали об отдыхе на Гавайах.
На самом деле люди не считают свои деньги, им только кажется это. У большинства людей вообще нет ни системы счёта, ни определённой базы отсчёта. У них нет реальной картины, а поступки определяются шаблонами и импульсами. Что, лихо загнул? Да это старая истина, в любой книге по маркетингу об этом написано.
Кроме денег люди считают ещё и время. Но как они это делают? Весьма специфическим способом. Хотя они этого не знают. В смысле, что они не знают, что их способ весьма специфичен. Они твёрдо уверены, что этот способ самый обычный, тривиальный. Нет, они и этого не думают. Они вообще не думают над этим. Они не замечают этого.
А кто замечает воздух, которым дышит?
Аквалангисты не в счёт. А кто думает над каждым шагом, когда прогуливается вдоль бульвара? Мысли заняты совсем другим.
Например, планированием дел на неделю. Прикинуть, что к чему и в какой последовательности. Вспомнить даты и связать их с днями недели. Когда мне надо подсчитать день недели на текущей неделе, почему-то я делаю это странным образом.
Перед моим мысленным взором предстаёт пустой разворот школьного дневника. Я заполнял такой, когда учился в школе. Типографии и сейчас печатают такие дневники, ничего не изменилось. На развороте моего дневника были только шесть разграфлённых прямоугольников, потому что седьмой день выходной. На левой странице разворота были прямоугольники, предназначенные для понедельника, вторника и среды. На правом – для четверга, пятницы и субботы. Каждая клетка дня недели разлинована по нескольку строк, каждая из которых предназначена для записи одного урока.
Много-много лет прошло с тех пор. Но всегда, когда я считаю даты и дни недели, я пользуюсь виртуальным образом школьного дневника. Я мысленно двигаю свой взор по клеткам дней недели. Предположим, понедельник – это седьмое число. Перевожу взгляд на клетку вниз: вторник – восьмое. Ниже. Среда – девятое. Перехожу на правую страницу. Четверг – десятое, пятница – одиннадцатое, суббота – двенадцатое. В дневнике дальше уже ничего нет, но ведь ясно, что воскресенье – тринадцатое.
Но где же воскресенье? На развороте его нет. Умозрительно оно где-то в стороне, то ли между страницами дневника, то ли где-то как будто бы сбоку. Оно неопределённо расположено и как бы подвешено в пространстве, …но при этом странным образом находится вне его… И каким-то боковым чувством я ощущаю его присутствие.
Его нет, но оно как бы есть!
Воскресенье – это не- (пнд, втр, срд, чтв, птн, сбт). Это несколько сложнее, чем логическое В, которое есть не-А. Но мозг с этим справляется. Это его технология, которую логики называют методом исключения. Если экстраполировать эту мысль, то мы получаем психологический метод исключения наблюдателя, который базируется на принципе исключения позиции наблюдения. И мы с вами всё время будет возвращаться к этой ключевой идее во всех её аспектах.
