Если б в тот момент рядом не сидела секретутка, Нинка подколодной нос сломала б всё-таки. Но удержалась, поскольку слушала.
– А мы к нему не приходили, – невозмутимо продолжала интриганка. – Появились лишь в момент, когда ты выбежала на крыльцо.
– Ой ли? – усмехнулась референт.
– Всё так и было. Субботин затеял нехорошую игру с двумя лучшими подругами, – Алла нежно поглядела на Нинель: – Скажи. Сколько лет мы дружим?.. Это, кстати, подтвердит любой в Кукушкине: мы двадцать лет – не разлей вода. Мы равно дурили голову соседу, посмеивались над ним. И когда мне пришло приглашение от Константина Павловича, я, разумеется, в первую очередь пошла к подруге и рассказала об этом. Так, Нинель? – «Подружка» кивнула. – Мы поняли, что Константин Павлович затеял какую-то игру… Не слишком приличную. И, – содержанка произвела изящный жест ладошкой, – не захотели выставлять себя в глупом свете.
– Но всё-таки – пошли? – упорствовала референт.
– Подвыпили, – подредактировала куртизанка, – немного посмеялись над Константином Павловичем и решили всё-таки сходить. Упрекнуть его, сами сознаться в розыгрышах…
Алла втыкала колючие глаза в переносицу девчонки, слегка отыгрывалась за недавнюю насмешку. Показывала собственную интерпретацию событий: мы, детка, тоже развлекались, разыгрывая твоего работодателя. Не такие уж мы, как видишь, деревенские простушки.
И Марина это поняла. Поняла, что проиграла, и её – громят по всем фронтам! Опустив голову, прикусила нижнюю губу и послушала, что дальше говорит пугающе изворотливая брюнетка:
– Давай-ка, детка, сразу установим порядок отношений. Если ты задумала нас подставить, то сразу говорю – не выйдет. И совсем не потому, что нас двое, а ты одна, и наше слово больше весит. Нет, Марина, всё далеко не так. Вот Нина, – Алла дёрнула подбородком в сторону Ивашовой, – подружилась с одним из лучших адвокатов Москвы, и нам есть кого просить о помощи. А вот защитит ли тебя твоя контора… Тебя, основную подозреваемую… какую-то секретаршу?.. Тем более если мы откажемся дать тебе алиби и начнём топить… Как думаешь? Помогут тебе соучредители этого грандиозного предприятия или умоются, отправив девочку на нары? от греха подальше? лишь бы самих не трогали и не подозревали?
Алла добивала убедительно. А Нинель всё больше и больше увлекало ощущение: что-то здесь не то! Не так, неправильно, притянуто за уши!
Мутит Алка. И девочка рыженькая мутит. Играют обе, представляются. Каждая ведёт некую роль, и есть опасность оказаться крайней при раздаче. На месте каждой из «актрис» Нинель вела б себя совсем иначе!
Будь она на месте Аллы, то, застукав бывшую подругу в дверях спальни, где позже оказался труп, Нинель – без всякого сомнения! – позвонила бы ментам и сдала «подружку» с потрохами!
Но Алла повела себя нестандартно. Будучи явно невиновной, не дала вызвать полицию. А начала – финтить. Зачем-то снова в тот дом поперлась, когда, казалось бы, две невольные союзницы должны были вести себя тише воды, ниже травы! Ушли незамеченными, и слава, Господи! Мама Зина подтвердит: сидели обе дома, весь вечер самогон хлестали.
И оправдание насчёт выдранных волос – не катит. Геморроя больше, нежели пользы.
Зачем она туда попёрлась?!
Непонятно.
А девочка? Секретарша конопатая… Она-то зачем повелась на Алкины бредни?! Ведь чушь последняя! «Никто тебя не видел», «а мы алиби тебе дадим»…
Какое, на фиг, алиби, если приехавший с ментами медик определит время смерти и докажет, что в тот момент Палыч уже часа полтора как дохлым валялся?!
Неужели девочка перепугалась, что без моста менты сюда будут долго добираться и к тому времени установить точный час смерти Субботина уже не удастся?.. Тем более что труп лежал под тёплым покрывалом…
Тогда всенепременно Маринка должна была поторопиться! Время играет против неё!
Или детка не читает и не смотрит детективов, а листает только специальную белиберду для экономистов и инженеров?
Тогда – не повезло. Не повезло наткнуться на упёртую хитрую бестию Дубову.
И что же получается?.. Алка смогла продавить девчонку?
Могла, но слабо верится. Рядом с таким воротилой как Субботин не должно быть девочки со слабыми коленками и трусливыми мозгами. Эта детка обязана быть железобетонной, словно мостовая свая!
Но она треснула под малейшим нажимом и пошла разваливаться до самого седалища.
А это есть – неправильно. Вне понимания Нинель. Девчонка должна была вцепиться в Алку и дать обеим хреновым свидетельницам такого ЖАРУ… что те полетели бы вперёд сцепленными «паровозами»!
Но опытная секретарша дала задний ход. Нинель немало слышала о девочке, ловко убалтывающей сельчан и разрулившей множество вопросов. Марина славилась в Кумушкине отменными мозгами и умением найти выход из самой тупиковой ситуации. Дружила детка с головой!
Так почему такая резвая девица позволила себя запугать и пошла на поводу у прожжённой дряблой твари Алки Дубовой?!
«Похоже, есть опасность взять всё на себя, – содрогаясь, подвела итог Нинель. – Упущу момент, две шёлковые бестии договорятся за спиной и сделают козой отпущения Нинку свет Александровну».
Но впрочем… это можно было сделать раньше – Нинель первой – после убийцы – вошла в дом с покойником. И посему того, что происходит, этуаль категорически не понимала. Догадывалась, что идёт двойной спектакль, но что дуэт творил и заворачивал – хоть загрызи её кобель, не разгадала!
А хитрые «артистки» уже вели себя так, словно Нинель не существует вовсе. Разговаривали через стол, не обращая внимания на хозяйку, ещё немного, догадалась Ивашова, и эти бестии столкуются и отсекут её как тупиковую ветвь эволюции. Выберут «пенсионерку» Нину крайней!
Это пока они обсуждают вероятных подозреваемых на стороне: Марина утверждает, что наиболее подозрительный сельчанин – это Мишка Звонарёв. Он предводитель местных фермеров-смутьянов, с его алиби и надо начинать секретное расследование. Он молодой и резкий мужик, вполне способный в случайной драке проломить голову сопернику. Секретарша советовала Алле завтра утром, по-соседски, нанести визит семейству Звонарёвых, узнать, чем в означенное время занимался Мишка…
Подколодная серьёзно соглашалась.
…Нинель положила обе ладони на клеёнчатую скатерть и, легонько стукнув по столу, прервала монолог секретарши:
– Заканчиваем трендеть и слушаем меня, марамойки. – Проститутка обвела суровым взглядом чуть удивлённых, мигом притихших собеседниц. – Каждой из вас я ни на грош не верю. Вы что-то начинаете мутить. – Нинель сосредоточилась на референте: – Вначале объясню тебе, Марина, ситуацию на пальцах. Вот эта тварь, – Ивашова мотнула головой на Дубову, – сольёт нас обоих на нары как не фиг делать. И глазом не моргнёт, у неё вообще никаких принципов нет. – Нинель сделала паузу, позволяя Алке хотя бы пискнуть в свою защиту. Но подколодная прекрасно знала, что затем последует: Нинель произведёт такой развёрнутый ответ, что после не отмыться. И потому молчала. – Как видишь, Маринка, крыть Алке нечем, – мрачно продолжала Ивашова. – Я свою «подружку» знаю хорошо. Но вот ты для меня, Марина… – тёмная лошадка, и я сейчас скажу для вас обеих. – Нинель вновь выдержала тяжкую многозначительную паузу. – Я зоны не боюсь, эта вам на ней, душистые мои, кисло придётся. Но загреметь туда, если придётся, я всё-таки предпочту за дело. И если хоть одна из вас задумает мне подлянку кинуть, предупреждаю: на кичу я отправлюсь по сто одиннадцатой статье. Для непонятливых расшифрую: за тяжкие телесные повреждения. Так что думайте, прежде чем крайней меня выставлять. – Сделав злющие глаза, Нинель поочередно поглядела на притихших «актрисулек». – Хочу добавить. Я не собираюсь вас сегодня ночью сторожить, но если хоть одна из вас сорвётся из деревни – две другие пустят её «паровозом». Такое предложение – подходит? – Нинель сосредоточила взгляд на секретарше. – Тебе, Маринка, подходит? Или… ты будешь с этой двурушной тварью козни строить?
– Я что-то не очень понимаю, о чём вы говорите, Нина, – поежилась референт. Девушка догадывалась, что, сдабривая речь тюремным жаргоном, блондинка их пугала, показывала: на зоне ей действительно придётся легче, чем двум «душистым девочкам». Намекала, что печального опыта у неё гораздо больше и связываться с ней – себе дороже, боком выйдет!
– Не притворяйся тупоумной, – пренебрежительно осклабилась Нинель. – Ты детка вёрткая и умная. Но эта шкура – этуаль ткнула пальцем в подколодную – тебе сто очков форы даст.
– Ивашова! – оскорблённо прошипела Алка. – Да что ты себе позво…
– Заткнись, – негромко оборвала Нинель. – Я тебе, сука, слово не давала.
– Да что ты себе позволяешь?! – всё-таки закончила возглас брюнетка, но подальше от «подружки» отодвинулась. – Твои инсинуации превосходят все мыслимые пределы!
