Все заканчивается через пять секунд после того, как лопается правое переднее колесо. Машина лежит на крыше. Я все еще без сознания, но происходят некоторые изменения. Мой мозг после полученных ударов начинает отекать. Дыхание затруднено — поскольку нос и рот забиты землей. Ремни безопасности частично помогли — тело мое, пока машину бросало из стороны в сторону, оставалось в одном и том же положении. Но я в критическом состоянии. Можно сказать, я только что повстречался с собственной смертью.
Глава 3
Рассказ Минди
— Эля, я вернусь через час. Девочки, ведите себя хорошо, попейте чаю. Я вернусь и уложу вас спать.
Я кинулась к своему «лендроверу». Черт, забыла шапочку для верховой езды. Я снова открыла дубовую входную дверь и крикнула:
— Я вернулась!
Эля засмеялась и протянула мне шапочку. Эля — эта наша помощница по хозяйству. Она из Польши, появилась у нас в июне, и мы успели подружиться. Летом мы учили девочек плавать в нашем крошечном бассейне. Каждый день мы вчетвером — Эля, пятилетняя Иззи, трехлетняя Уиллоу и я — плескались в бассейне до самого заката, а потом отправлялись в дом ужинать. Эля отлично ладила с животными, загоняла пони в стойло, кормила пятерых собак и трех кошек. Девочки ее просто обожали. Она работала у нас в перерыве между занятиями — училась на психотерапевта.
Схватив шапочку, я села в девятиместный «лендровер», ярко-желтый «дефендер», и отправилась на конюшню полюбоваться своей потрясающей новой лошадью.
От волнения у меня кружилась голова. Всю жизнь я мечтала о собственной лошади. И вот несколько лет назад Ричард подарил мне лошадь на Рождество. Она была замечательная, но вскоре я не смогла на ней ездить — кобыла родила жеребенка. У меня не хватило терпения ждать, пока она его выкормит, поэтому я продала ее. И долго тосковала, пока моя подруга не предложила мне удивительную лошадь, которая, по ее словам, должна была вернуть мне утраченную уверенность в себе.
На этом жеребце я успела поездить всего дважды и решила его купить. Сегодня должен был состояться мой первый «урок». Томас был невероятно прекрасен — шестьдесят семь дюймов в холке, гнедой, с белой звездочкой на лбу. У меня рост пять футов один дюйм, и даже залезть на него мне было нелегко — седло было на фут выше моей макушки.
Я припарковала машину. Томас стоял в просторном стойле на конюшне, где размещалось еще пятнадцать лошадей. Я вошла во внутренний дворик и сразу его увидела.
Было около половины шестого, солнышко еще пригревало. Я подошла к Томасу и погладила его по морде.
— Привет, дружок!
Это был замечательный миг. Я поправила шапочку, натянула перчатки.
— Минди! Минди! Тебя к телефону!
— Что?
На конюшне мой мобильный не принимал, поэтому Эля позвонила в контору.
— Ричард попал в аварию. Немедленно звони Энди.
— О господи!
Я кинулась к машине, сунула ключ в зажигание и на полной скорости выехала с парковки.
Наконец мобильный заработал. Я тут же позвонила Энди, но его телефон был занят. Он пытался дозвониться мне.
— Черт! — воскликнула я. По лицу ручьем текли слезы.
Когда я выехала на шоссе, позвонил Энди:
— Минди, Ричард попал в аварию.
— В серьезную?
— Все в порядке, руками-ногами шевелит. Его забирают в больницу.
— Нет, Энди, ничего хорошего тут нет. Он еще не оправился от травмы позвоночника.
Полтора месяца назад Ричард повредил спину — фургон, который он вел, слишком резко затормозил. Я и представить не могла, насколько нынешние увечья серьезнее. И только когда Энди сказал: «Я встречу тебя в Лидсе», я догадалась, что положение тяжелое. Он ехал туда из Лондона.
У меня голова шла кругом. Помню, я уставилась на огромный дуб посреди поля. Он выглядел таким мирным, таким полным сил. Я глядела на него, и у меня сердце кровью обливалось. Неужели моему миру, нашему миру пришел конец? Я заставила себя вернуться к реальности и позвонила матери Ричарда, Эйлин. Она целую вечность не брала трубку. Голос у нее, как всегда, был бодрый, но через несколько секунд и ее мир переменился. Первым делом она подумала о внучках.
— Мы приедем и посидим с девочками, — предложила она.
Поговорив с ней, я снова разрыдалась. А потом вытерла слезы и позвонила своей маме.
— Деточка моя, только не это!
Ее уже давно волновали «сумасбродства» Ричарда. У моей мамы в жизни было немало трагедий. Ее десятилетий сын погиб — из-за невнимательного водителя. Тим стоял с мамой на автобусной остановке около школы. И вдруг его сильным ударом отбросило на фонарный столб. Все это произошло у нее на глазах, она видела предсмертный взгляд сына. Она всегда говорит: «В жизни всякое бывает». И она права.
Она сказала все, что мне нужно было услышать. Сказала спокойно, ласково, с любовью. И у меня из глаз снова хлынули слезы. Мне надо было взять себя в руки.
Свернув к нашему дому, я позвонила Катрине, нашей помощнице, умной и сообразительной девушке, которая помогала нам в организации поездок Ричарда. Я знала, что на нее можно положиться. Я рассказала ей, что случилось, и пообещала позвонить ей, когда поеду в Лидс. Она очень расстроилась, но понимала, что мне от нее нужна прежде всего помощь.
У дома я постаралась собраться — на это у меня было минуты три. Войдя, я позвала Элю. Она вошла ко мне в спальню, где я уже собирала чемодан.
— Я еду в Лидс, когда вернусь, не знаю. О господи! — У меня по щекам текли слезы, и я кидала в чемодан всякую ерунду.
— Минди! — Эля обняла меня, я прижалась к ней и заплакала. Но мне нужно было действовать.
Что взять с собой? Трусы и носки Ричарда, халат — в больнице всегда нужен халат. Туалетные принадлежности, смену белья для себя, запасную кофточку. Халат занял почти весь чемодан, но я не стала его вынимать — Ричард любил этот халат.
Я метнулась в кабинет, послала по электронной почте письмо агенту Ричарда. «Ричард попал в серьезную аварию. Еду к нему в больницу. Позвони мне».
Я посмотрела на часы. Половина седьмого. Пора ехать!
Иззи с Уиллоу играли в детской.
— Девочки! — позвала я.
Они вышли в прихожую, с любопытством уставились на меня. Я через силу улыбнулась:
— Папа опять разбил машину.
— Опять… — закатила глаза Иззи.
— Увы, да. Он порвал свою одежду, и мне нужно привезти ему новую, — объяснила я.
— Понятно, — сказала Уиллоу. — Какой он глупый!
— Да, дорогая, — согласилась я. Мы обнялись.
С трехлетней Уиллоу было проще. А вот Иззи смотрела на меня со слезами на глазах. Я тоже заплакала, наклонилась к ней, обняла за плечи, заглянула в глаза:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
