— Папа опять разбил машину.
— Опять… — закатила глаза Иззи.
— Увы, да. Он порвал свою одежду, и мне нужно привезти ему новую, — объяснила я.
— Понятно, — сказала Уиллоу. — Какой он глупый!
— Да, дорогая, — согласилась я. Мы обнялись.
С трехлетней Уиллоу было проще. А вот Иззи смотрела на меня со слезами на глазах. Я тоже заплакала, наклонилась к ней, обняла за плечи, заглянула в глаза:
— Все будет хорошо. Обязательно! Я люблю тебя.
Она кивнула, обхватила меня за шею:
— Мамочка, я тоже тебя люблю!
Я еще крепче прижала ее к себе, и Иззи сглотнула слезы. Не знаю, о чем она тогда думала, но она поняла, что случилось что-то страшное, случилось с ее замечательным папочкой.
Мне пора было ехать. Я заметила на столе запасной мобильник Ричарда и прихватила его с собой. Свой запасной мобильный я тоже взяла. Выскочив из дома, я поняла, что «лендровер» слишком медленный и неповоротливый. Ричард писал в разные издания про машины, и ему давали модель за моделью — чтобы он их протестировал. В тот день привезли очередную машину. По моей страховке мне разрешалось воспользоваться ею в экстренном случае, поэтому я вернулась в дом и взяла ключи.
Девочки тихонько стояли на крыльце. Я поцеловала их.
— Скоро увидимся! Я уезжаю ненадолго.
— Мам, а ты сегодня вернешься? — спросила Иззи.
— Сегодня, наверное, не получится, но я обязательно позвоню пожелать вам спокойной ночи. Договорились?
— Ну хорошо. — Губы у Иззи дрожали, но она постаралась улыбнуться. Она храбрилась ради младшей сестренки.
— До свидания, мамочка, — сказала Уиллоу, которая никак не могла сообразить, что происходит.
Я отвернулась, чтобы они не увидели моих слез. А потом побежала к машине. Эле я полностью доверяла. Я знала, что она за ними присмотрит. А мне нужно было скорее попасть в Лидс. К Ричарду.
Я выехала из ворот и снова заплакала. Но на сей раз я взяла себя в руки — мне надо было сосредоточиться. В слезах проку нет. Я помню, как сказала себе вслух:
— Все, хватит. Соберись ты, бога ради!
Я надела наушник и позвонила Катрине. Мне нужно было все организовать.
— Я взяла машину, которую прислали Ричарду из журнала. Ты можешь позвонить производителю? Объясни, что произошло. Забирать машину им придется из другого места.
Катрина рассказала, что агенту Ричарда уже звонил журналист одного из таблоидов. Уже узнал про аварию. Я попросила Катрину выяснить про другие газеты. Ричард наверняка захочет, чтобы я взяла эту ситуацию под контроль. Он писал для «Дейли миррор». Так что нужно, чтобы они были в курсе. Ричард считал, что «Миррор» как работодатель должен иметь полную информацию.
Пока я говорила с Катриной, поступил новый звонок. Это были Джереми и Фрэнси Кларксон. Мы пока что не знали, насколько серьезной была авария. Фрэнси мне очень сочувствовала, она была из тех немногих людей, которые прекрасно понимали, каково мне, она и сама через это проходила не раз.
— Это то, чего мы все боимся, — сказала она.
Кларксоны умоляли меня позвонить, если понадобится их помощь. Помню, как мы вместе ездили отдыхать на остров Мэн. Мы тогда по-настоящему расслабились, Ричард даже стал рисовать — впервые за многие годы. Джереми тогда потрясли его акварели. А теперь я не знала даже, сможет ли он когда-нибудь снова взяться за кисть.
Я запретила себе думать об этом. Он — самый выносливый человек в мире. Я приеду в больницу, а он сидит в кровати с синяками на лице и смущенно смотрит на меня. Мы обнимемся, и все пойдет как обычно.
И тут позвонила Катрина, сказала, что за событиями следят все газеты. Авария была по-настоящему серьезная. Пока я с ней разговаривала, начались новости по Би-би-си.
«Ведущий программы „Топ Гир“ Ричард Хаммонд попал в серьезную аварию. Автомобиль с реактивным двигателем перевернулся на взлетной полосе под Йорком. Хаммонда вертолетом доставили в больницу Лидса. Он в критическом состоянии».
— В критическом? — в ужасе повторила я.
Одно это слово было невыносимым. Машина перевернулась. Я представила себе «блуберд», гоночный автомобиль шестидесятых, представила, как он переворачивается на полной скорости. Я не знала, что с Ричардом. И тут же представила себе разные варианты сценария. Мы собирались продавать дом. Наверное, придется в нем остаться. Если он будет парализован, нужны будут пандусы — для инвалидной коляски. Я куплю ему самую быструю инвалидную коляску. Все будет хорошо. Если он не сможет говорить, я куплю ему лучший компьютер. Все можно преодолеть. Главное, чтобы он выжил. Господи, молю Тебя, оставь его в живых.
Телефон звонил непрерывно. Я не отвечала на звонки. С близкими друзьями так трудно держать себя в руках. Я не могла позволить себе расслабиться. Мне нужно было быть сильной — ради Ричарда.
Я плохо помню, как доехала до Лидса. По пути я несколько раз разговаривала с родителями Ричарда. Помню, как нашла в телефоне Ричарда номер редактора из «Миррор». Катрина не получила от них никаких известий. Я позвонила им сама, и они меня поразили. Оказалось, они не звонили из уважения ко мне. Меня это тронуло до глубины души.
— Ричард — настоящий товарищ, — сказал редактор. — Если мы хоть чем-то сможем помочь, обязательно нам позвоните, хорошо?
Ночь была на удивление темная — помню, я смотрела на дорогу, и кругом была сплошная темень. Навигатор исправно сообщал, сколько осталось миль. И количество их, казалось, не уменьшается.
По радио передавали все те же новости. Я его выключила. И орала на машину, шедшую впереди, чтобы она убралась с дороги. Движение было довольно плотное, и это меня задерживало. Энди звонил, узнавал, где я. Он должен был доехать раньше, чем я.
Я позвонила в больницу, но там отвечали уклончиво, никаких подробностей не сообщали. Я оставила им номера обоих своих мобильных. Беда в том, что оба мобильных были заняты постоянно. Я перестала отвечать на звонки — говорила только с Энди и родителями Ричарда, потому что ждала звонка из больницы. И тут вдруг поступил звонок с неизвестного номера.
— Здравствуйте, миссис Хаммонд. Это медсестра из больницы.
— Здравствуйте! — хриплым голосом ответила я. Мне не терпелось узнать, как Ричард, но я была напугана до смерти.
— Вы сейчас за рулем, дорогая?
— Да. Вы можете мне сказать, как он?
— Скажу, когда вы остановитесь.
— Я не могу остановиться, я на трассе.
— Попробуйте все-таки где-нибудь остановиться, а я перезвоню через пять минут.
Я ехала дальше. На обочине останавливаться было опасно. Ричард терпеть этого не мог.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
