конце этой дурацкой истории.
***
Переминаясь с ноги на ногу, я стояла на парковке, недалеко от машины директора,
в которой сидел озадаченный Павел, и ждала Максима Георгиевича. Директор
задерживался, а у меня уже зуб на зуб не попадал. Морозец в начале декабря
обычное дело, но одеваться по погоде я никогда не умела. Я подышала на
окоченевшие пальцы. Пашка посигналил и указал на место возле себя. Я покачала
головой и отвернулась, спрятав нос в складки шарфа. Платки и палантины были
неотъемлемой частью моего гардероба. Их у меня было дюжины две, наверное.
Сейчас этот зачастую декоративный аксессуар сослужил мне неплохую службу. Я в
несколько оборотов обернула его вокруг шеи и втянула голову в плечи.
Проклятье! Как же холодно!
- Александра Юрьевна? - ко мне приближался Максим Георгиевич, поддерживая
за талию скользящую на своих гигантских шпильках Елену Вячеславовну.
"Он любит девушек доступных. Таких, как наша Елена Вячеславовна, например" -
вспомнились мне слова Инны. Я сморщилась. Надо же быть таким
неразборчивым! Елена Вячеславовна вешается на всякого, кто гордо именуется
"мужчиной". У нее на лбу написано "возьмите меня хоть кто-нибудь". Как можно
быть настолько бабником, чтобы спать с такими вот... падшими женщинами?
Тем временем Максим Георгиевич усадил свою спутницу в машину, что-то шепнул
ей на ухо, и, захлопнув дверцу, подошел ко мне. Его сузившиеся глаза оглядели
меня с головы до ног, задержались на покрасневших руках. Челюсти его сжались.
- Что вы тут делаете? - не утруждал он себя любезностями.
- Мне нужно поговорить с вами.
- Здесь?
Я сглотнула.
- Да.
- Я слушаю вас, - скрестил он руки на груди.
- Максим Георгиевич, я не знаю, какие вы преследуете цели в отношении меня... -
Он вскинул брови, я быстро продолжила: - То есть я, конечно, понимаю, для чего
вам нужны женщины. Но мою кандидатуру вы можете не рассматривать. - У меня
наверное даже уши порозовели от смущения. Надо же нести такую чушь! - То
есть... я не то имела в виду. В общем, я хотела сказать, что... я помолвлена.
Я сосредоточенно рассматривала свои ботинки и не видела реакции Максима
Георгиевича на мои слова. Вряд ли его волнует, что там у меня с личной жизнью.
Ему глубоко наплевать, помолвлена я или нет. И зачем я только затеяла этот
разговор?
- Я его знаю? - услышала я совсем рядом его голос, подняла голову и встретилась с
напряженным взглядом голубых глаз.
Я невольно посмотрела в сторону Паши. Перехватив мой взгляд, Максим
Георгиевич обернулся, его глаза слегка расширились.
- Павел Сергеевич?
- Да, - вздернула я нос. - А что вас удивляет?
- Напротив. - На его лице мелькнула слабая тень улыбки. - Все как раз становится
на свои места. И давно вы встречаетесь?
- Полтора года.
- Понятно.
Он о чем-то размышлял.
- Ждите здесь! - приказал он и направился к служебной машине. Подождал, пока
Елена Вячеславовна опустит стекло, сказал ей что-то, отчего на ее красивом лице
появилась капризная гримаса, протянул Павлу банкноту и вернулся ко мне.
Я посмотрела на Пашу, наши глаза встретились. Затем он завел машину, вырулил
со стоянки и, бросив на меня последний прощальный взгляд, уехал в неизвестном
направлении.
Что происходит?
- Пойдемте, - взял меня за руку Максим Георгиевич. - Черт возьми! Вы же совсем
замерзли. И молчите...
Он остановился, взял мои озябшие руки в свои и принялся согревать их своим
дыханием.
- Максим Георгиевич...
- Ммм... - вскинул он брови поверх своих кулаков, в плену которых пребывали мои
отогревающиеся пальцы.
- Что вы делаете?
- Спасаю ваши руки от обморожения, - насмешливо улыбнулся он.
- Куда вы отправили Пашу?
- Он повез Елену Вячеславовну домой.
- А вы?
- Я большой мальчик. Сам доберусь. Но прежде провожу домой вас.
- Зачем?
- В смысле? - не понял он.
- Я помолвлена, вы забыли?
- Нет, не забыл. Но хороший друг никому не помешает.
- Вы хотите стать моим другом?
- Я хочу быть рядом, - произнес он тихо.
Я вздрогнула. Затем вырвала руки из его ладоней.
- Это шутка?
- Я похож на человека, который шутит? - Его глаза были серьезными и
задумчивыми.
Я молчала.
- Александра Юрьевна, вы замерзли. Давайте я поймаю такси и мы...
- Никаких "мы"! - резко перебила я. - Я еду одна.
- Одна вы не поедите, - решительно заявил он и уже мягче добавил: - Не будьте
ребенком, Александра Юрьевна. Я обещаю держать руки при себе. Ваша честь не
пострадает, если вы этого опасаетесь.
Он протянул мне руку в кожаной перчатке. Немного подумав, я вложила в нее свои
пальцы, и он осторожно сжал их. Затем мы поймали такси, я назвала адрес
водителю.
Сказать, что я нервничала, значит не сказать ничего. Меня волновала близость
Максима Георгиевича, его рука - красивая, ухоженная, с длинными тонкими
пальцами - лежала в нескольких миллиметрах от моей. Но он не делал никаких
попыток дотронуться до меня. Держал слово. А мне выть хотелось. И сбежать
отсюда как можно скорее.
Я сжала пальцы в кулак и отвернулась к окну.
Возле моего дома Максим Георгиевич молча помог мне выйти из такси, сухо
попрощался, сел в машину и уехал.
А я стояла и смотрела ему вслед, снова и снова прокручивая в памяти его слова "Я
хочу быть рядом... быть рядом... быть рядом..."
***
Я по обыкновению ковырялась вилкой в кусочках пищи, там и сям разбросанных
по тарелке - дурацкая привычка, надо бы от нее избавиться. За моей спиной
громко хихикали девчонки из 9 "Б" класса. До меня долетали обрывки их
разговора.
- ...он такой лапочка, - щебетала одна.
- ...я просто млею от его улыбки, - томно вздыхала другая. - Недавно он проходил
мимо, и я, как будто случайно, уронила тетрадки. Они рассыпались по полу, и он
тут же кинулся их поднимать, представляете?! Он протянул их мне и так
сексуально улыбнулся. Я готова была отдаться ему прямо там!
Я поморщилась. Ну и нравы у этих девчонок!
- ...говорят, он ведет здоровый образ жизни, не курит, не пьет, плаванием
