– Ты критикуешь план, о котором тебе ничего не известно… ты не облегчаешь мне жизнь, Кики.
Она закусила губу, не зная, что сказать. Когда он убрал руки от лица, его глаза были покрасневшими и влажными от слез.
– Это моя сестра, черт побери! – Он стукнул кулаком по рулю. – Я должен помочь ей.
– Я знаю, – сказала она, – и я знаю, как сильно ты любишь ее. – Она наклонилась и обняла его, желая утолить его боль. – Чего именно вы хотите от меня? – спросила она.
– Не беспокойся, мы найдем для этого кого-нибудь другого. – Он достал из кармана куртки пачку сигарет и закурил, глубоко затягиваясь. – В ОСКП есть девушка, которая, вероятно…
– Скажи мне, что я должна сделать? – повторила она.
Он вздохнул, наклонил голову вперед, потом назад, словно от этого разговора у него разболелась шея. – Дело в том, – сказал он, – что у одних наших родственников есть хижина на Ньюс-Ривер неподалеку от Нью-Берна. Ты знаешь, где это?
– Вроде бы да, – сказала она. – Это в двух часах езды отсюда?
– Правильно. Они никогда не бывают там в это время года, поэтому именно туда мы отвезем жену губернатора. Потом мы с Марти остановимся в другом доме, в Джэксонвилле, и оттуда свяжемся с Расселлом – с губернатором. Как только Расселл скажет, что выполнит наше требование, мы отправимся за его женой и вернем ее ему. Живой и невредимой, – добавил он.
– Вы просто оставите его жену одну в хижине? Она не… – Кики осеклась. Она снова критиковала его план.
– Именно для этого ты и нужна, – сказал он, – ты… или девушка из ОСКП, или еще кто-нибудь… тебе нужно будет остаться с ней.
Кики попыталась представить себе, как она, шестнадцатилетняя девочка, пытается удержать взаперти взрослую женщину.
– Не думаю, что я смогла бы это сделать, – сказала она.
– Я знаю, ты думаешь, что не сможешь. – Тим дотронулся до ее щеки, и Кики стало легче оттого, что он больше не злится. – Ты не хочешь этого делать, и это здорово. Ты – тот человек, в котором мы с Марти уверены. Нам необходим кто-то, кто обеспечит безопасность жены губернатора и позаботится о ней. Ты правда отлично подходишь для этой роли. Девушку из ОСКП я не знаю так хорошо, но, может быть, и она подойдет. Ты беспокоишься об Энди, и Марти, и обо мне, поэтому я просто подумал, что имеет смысл попросить тебя.
Чувство вины опустилось на ее плечи тяжким грузом. Он так много сделал для нее. Уверенная в своих убеждениях и готовая сражаться за них, девушка из ОСКП наверняка захочет помочь им, хотя даже не знает их.
– Тим, – наклонившись, Кики дотянулась до него через зазор между сиденьями и обняла его, стараясь не обжечься сигаретой, – я не хочу, чтобы ты делал это. Это слишком опасно.
Тим тяжело вздохнул, и в этом долгом звуке ей послышались досада и разочарование.
– Это единственно возможный вариант, Кики, – сказал он, поворачивая ключ зажигания. – И мы сделаем это. С тобой или без тебя.
7
Психолог в хосписе спросил меня, почему я никогда не стригу тебе волосы. Я сказала, что это ты должна решить, когда остричь их. С самого раннего возраста ты принимала верные решения. (За исключением того раза, когда ты спустила в туалет своего плюшевого мишку, помнишь?) Думаю, когда принимаешь решение, главное – это принять его. В противном случае можно сойти с ума, взвешивая все «за» и «против». Это как я решила поехать в Дьюк на обследование в связи с раком груди. Это было важнейшее решение – оторвать тебя от твоих друзей и попробовать новое лекарство, и все такое. Разум говорил мне: «Не делай этого!» – но сердце твердило: «Ты должна попытаться». Было ли мое решение правильным? Не знаю. Я умираю, значит, можно сказать, что оно было ошибочным, но если бы я так и не сделала этого, то, вероятно, умерла бы еще в Нью-Джерси, раздумывая, стоит ли идти на риск. Итак, когда придет время принимать решение, оглянись по сторонам, прислушайся к своему сердцу, а потом решайся и прыгай в воду очертя голову.
На следующее утро в кафе, поставив перед Тимом тарелку с яичницей и гритс, Кики наклонилась и прошептала:
– Я хотела бы поговорить с тобой и Марти о… – Она пожала плечами. – …Ты знаешь.
Тим удивленно вскинул брови.
– Ты подумала? – спросил он.
– У меня много вопросов.
– Естественно. – Тим легонько коснулся ее руки. – Приходи сегодня вечером. Мы закажем пиццу и поговорим.
– Вместе с Марти, – сказала она. – Прежде чем я приму решение, мне нужно знать, что мы все согласны с планом.
– Уверяю тебя, он будет дома, – сказал Тим. – И я прошу прощения, если вчера вечером был груб с тобой.
Прошлым вечером, когда Кики вернулась домой, Ронни не спала. Ей хотелось знать, сделал ли Тим предложение. Предвидя вопрос, Кики, улыбнувшись, покачала головой.
– Странно, что нам в голову пришла такая мысль, – сказал она, выключая свет. – Он хотел, чтобы я посоветовала ему, что подарить тетушке.
– Фу, – содрогнулась Ронни, – ты разочарована?
– Я успокоилась, – сказала она. – Еще не время. – Но вряд ли ее обрадовало настоящее предложение Тима. Это была дурацкая идея, разве нет? И могла ли она привести к успеху? Почти всю ночь Кики обдумывала жестокий план, перебирая в уме проблемы и вопросы. Она не должна была забывать о том, что Тим умнее всех, с кем она была знакома. Он намного больше знал о жизни, особенно если речь шла о политике или о чем-нибудь подобном. Тим не стал бы так рисковать, если бы не был уверен в результате.
Когда Кики вечером пришла в особняк, как раз доставили две пиццы, но она сомневалась, полезет ли ей кусок в горло. Она смотрела, как Тим расплачивается, отдавая курьеру двадцать долларов и говоря, чтобы тот оставил сдачу себе.
К тому времени, когда они с Тимом принесли пиццу в комнату, Марти уже сидел во главе массивного обеденного стола. Всклокоченная каштановая шевелюра Марти выглядела так, словно ее давно не мыли, но по такому важному случаю он побрился. Его сложенные руки лежали на столе, словно он был председателем суда.
– Итак, – сказал Марти, – я слышал, что ты можешь помочь нам.
Кики села за стол напротив Тима. «Нелепая сцена, – подумала она. – Парадная столовая, хрустальный канделябр, тяжелые драпировки из золотистой жаккардовой ткани, которые, должно быть, стоят целое состояние, и здесь едят пиццу на бумажных тарелках и планируют похищение человека».
– Не знаю, – сказала Кики. – Я все еще думаю, что это идиотская затея.
Марти улыбнулся своей безумной улыбкой.
– Иногда, чтобы совершить поступок, приходится обходить закон, – сказал он.
– Ты сказала, что у тебя есть вопросы, – поторопил Кики Тим, кладя кусок пиццы ей на тарелку.
Она полезла в карман джинсов, достала список, составленный прошлой ночью, и положила листок на стол.
– Не подумает ли губернатор, что это сделали вы двое, если учесть, что вы все время старались помочь Энди? – спросила она.
– Если только он не полный кретин, что, безусловно, возможно. – Марти откусил кусочек пиццы.
– То есть… он не арестует вас после того, как вы отпустите его жену? – продолжила спрашивать Кики.
– Только если они нас найдут, – проговорил Марти с полным ртом.
Она взглянула на Тима.
– Что он имеет в виду?
– Мы уйдем в подполье, – сказал Тим.
– Ты имеешь в виду… вы скроетесь? – спросила Кики.
– Да, – сказал Тим. Он наблюдал за ее реакцией. – Мы сменим фамилии. Слегка изменим внешность.
– Тим, – она не верила своим ушам, – тогда как я буду видеться с тобой?
Тим отложил пиццу и, потянувшись через стол, взял ее за руку.
– Сейчас важнее всего на свете спасение жизни моей сестры, – сказал он, – но я не собираюсь бросать тебя. – Он мог бы растопить ее своими глазами. – Ты узнаешь, где я буду. И больше никто.
– Ты обещаешь? – спросила она.
Тим кивнул.
– Ты узнаешь, где мы будем, если будешь держать рот на замке, вот так-то, – добавил Марти. В его голосе слышалась угроза, что напомнило Кики о том, как неуютно ей было сначала рядом с ним.
– Конечно, она никому не разболтает.
– Но… – Кики пыталась заглянуть в будущее. Свое будущее. – Означает ли это, что я всегда буду встречаться с тобой украдкой? – спросила она.
– Не обязательно, – ответил Тим. – Если ты приедешь туда, где я в конце концов обоснуюсь, мы сможем открыто поддерживать отношения. Только я больше не буду Тимом Глисоном.
– Но я подала заявление в Каролину, – сказала она, – я должна оставаться здесь.
– Тогда тебе следует также подать заявление в пару других университетов, – сказал он.
– Вы, голубки, поговорите об этом позже, – вмешался Марти. – Отцепитесь друг от друга, чтобы я мог достать до пиццы, ладно?
Тим отпустил ее руку и откинулся на стуле, пока Марти клал себе на тарелку еще один кусок.
– Впрочем, есть один момент, – сказал Тим. – Многим известно, что мы с тобой встречаемся. После нашего, так сказать, исчезновения тебе будут задавать вопросы.
