— Погоди, пожалуйста, — попросила Аврора, когда он резко обернулся и прожёг её взглядом. — Я сейчас.
— Куда? — нахмурился Юджин, но вынужден был остановиться. — Нам нельзя сходить с маршрута.
И выразительно покосился на метку над своим плечом.
— Это я поняла, — беззаботно махнула рукой девчонка и смущённо улыбнулась. — Но ведь этот магазин по пути? Я быстро!
Он был готов поймать её за край мантии, отчитать, причём в грубой форме. Какие ещё магазины?! Нет, он всё понимает, девочка из дистрикта, впервые в Преториуме… Но он — главный, он, к слову, и за неё ответственность несёт… А потом вспомнил, как она беспомощно смотрела на него из лужи, как, не жалуясь, упрямо закусив губу, тянула из неё чемодан… И, как вишенка на торте — этот нелепый наезд Жасмин и Алекса…
Юджин сухо кивнул и девчонка, просияв, унеслась в магазин. Ну ещё бы.
Конечно, Южин и не подумал идти за ней, остался стоять снаружи, всем своим видом выражая презрение к расфуфыренной столичной толпе. Дикие, невозможные причёски, кислотные оттенки волос и одежды, мастерски наведённые личины…
Магия красоты! Магия комфорта! Магия изящества — как она есть! Тьфу! Тысячу раз — тьфу!
Юджин знал цену этой вот столичной роскоши и, как мог, ненавидел её. Всей душой. Всем сердцем.
Если б он только мог… Если бы не проклятая метка, с которой он, как щенок на поводке, если б не фистула в груди, рядом с сердцем… Если бы не миллион предосторожностей хитровывернутых Магистров, сковывающих его по рукам и ногам.
Если б всё зависело исключительно от его воли…
О, какой бы славный грянул бы сейчас взрыв! Как быстро бы эти кривляющиеся рожи сменились бы предсмертными оскалами, а вместо всех этих утончённых «мэйкапов» по холёным физиомордиям хлынула бы кровь вперемешку с пониманием, что они проиграли! Последним пониманием.
Он не пощадил бы никого… Женщины? Дети? Крашеные в кислотные расцветки пятнистые кошаки на изящных поводках-цепочках?
А с какой стати?! С ним, вот, никто не церемонится!
Твари! Ведь знают же, знают, какой ценой такие, как он, платят за их подтянутые рожи и накачанные сиськи и задницы! За последнюю модель магического скэйтборда! За противоблошные ошейники на кошаках!
Симбиоз магии и прогресса… что может быть гаже, подлее, абсурднее?
Если ты — магический донор. Батарейка на ножках. Если твой магический дар — цена вот этого вот даже по ночам не стихающего праздника?!
На плечо Юджина вдруг легла рука.
Прежде чем он успел выполнить захват и описать дугу гражданином Преториума в воздухе, подошедший успел отшагнуть и руки Юджина сомкнулись на пустоте.
Напротив стояла пара — с первого взгляда на их причёски и одежды было понятно: столичные. Надменные капризные рожи, а в глазах неприкрытый интерес.
— Из Аусвера? — спросил парень с синими волосами, а девчонка, с зелёными, скупо улыбнулась.
— А тебе что? — Юджин нахмурился.
Преторианцы обычно смотрят не так. Они, как могли, скрывают своё преступное равнодушие за брезгливостью, презрением, иногда — за лживым сочувствием.
Эти же — и парень и эта зеленоволосая нимфа, и даже кошак у её ног в золотом в стразах ошейнике — смотрели на него с вызовом. Как на равного.
И это было странно.
— Кто вы?
Синеволосый нагло улыбнулся и выдержал паузу, прежде, чем ответить. Юджин скривился.
Тоже ещё, драматург хренов.
— Сокрушители Оков, — первой ответила девчонка. Голос у неё, несмотря на хлипкую комплекцию, оказался низкий, глухой. Серьёзный.
— Новая мода на накурившихся клоунов? — ухмыльнулся Юджин. — Или новая игра золотой молодёжи в платиновых подгузниках? Не слышал я о вашей секте, проваливайте, обдолбыши.
Парень покачал головой, продолжая вглядываться в его лицо.
— Сокрушители Оков — граждане Нового Триума. Свободного Триума.
— Не знаю такого, — издевательски развёл руками Юджин. — И, как ни стараюсь, не вижу.
— Потому что его ещё нет, — согласился незнакомец. — Мы построим его собственными руками. Но сперва не оставим и камня на камне от этого. Ты с нами?
— Почему я должен вам верить?
Вместо ответа парень сдвинул борт своего павлиньего, в стразах, пиджака. Тот же жест (только гораздо изящнее, по-женски) повторила девчонка, словно ей вдруг стало жарко и единственная возможность охладиться — расстегнуть прозрачные кнопки на декольте.
Юджин не собирался пялиться. Но их шрамы были такими знакомыми…
— Посмотри на нас, — продолжал незнакомец. — Где наши охранные метки? Где фистулы? А ведь я должен был десять лет как окончить элитную, всеми обожаемую до невозможности, академию Аусвер.
— Вы… студенты Аусвер?
— Были, — кивнул синеволосый. — Юла значится мёртвой. А я сбежал.
— Сбежал?!
— Представь себе.
— Я… я вас не помню. Вы врёте. Вы — шпионы Рэйва или Тода.
— Я «умерла» в год твоего поступления, — отрезала Юла. — Можешь спросить обо мне у Касьяна.
— Я не…
— Это неважно. Всё, что ты скажешь — неважно. Важно одно: с нами ты или нет.
И надо же было такому случиться, чтобы в этот самый момент стеклянные двери разъехались, выпуская на шумную улицу новенькую. Довольную, как начищенный пьяс!
Доля секунды понадобилась Юджину, чтобы придумать объяснение для Авроры (чтоб не взболтнула лишнего в Аусвер), но, когда он обернулся к случайным знакомым, их уже след простыл.
Шагнув в разномастную столичную толпу, бывшие студенты Аусвер слились с ней, как сливается с окружающей средой хамелеон.
Глава 9. Аврора
— Как давно это началось? — Юджин бегло мазнул по хозяйке взглядом, повертел головой, осматривая картины на стенах, статуи, парящие кристаллические светильники.
— Вот сюда пройдите, — хозяйка с озабоченным выражением лица, с изумлённо приподнятыми тонкими, нарисованными поверх белил тонкой кисточкой бровями, поманила нас за собой. Пару раз несмело оглянулась, то ли для того, чтобы убедиться, что мы следуем за ней, то ли — что мы не наследим на сияющей в буквальном смысле плитке из бело-розового мрамора.
— Месяц назад, — спохватившись, бросила она через плечо. — Это началось месяц назад. Точно-точно. У Марсика, простите, Марка Антония было экстренное заседание в префектуре. И вот надо же, так совпало… — она неловко замолчала, явно жалея, что сболтнула лишнего. В том смысле, что зачем нам, студентам Аусвер эта информация о заседании в префектуре…
После того, как я прошлась с Юджином по улицам, было не так страшно опозориться с «раззявленной варежкой». Успела привыкнуть, кхм, к эпатажной местной моде.
Все эти совершенно диких расцветок наряды с обилием стаз, перьев, какого-то прозрачного блестящего материала… С двух шагов мужчину от женщины не отличить! На лицах — или магические личины, или, вот, как у этой мистрис Алвейл — белила, а уж поверх — нарисованное лицо.
Разглядывая нашу хозяйку — что стало возможным только лишь, когда она обернулась спиной — я вспомнила призрачную леди в Аусвер и сетования той по поводу отсутствия красок и париков уже не показались мне смехотворными.
Конечно, я ожидала столичной роскоши, но и подумать не могла, что здесь она самым решительным образом возведена в культ!
Но ладно ещё хозяйка, одетая, видимо, по-домашнему — в длинное и узкое шёлковое платье странного кроя, с разрезами по бокам и такими широкими рукавами, что при взмахах рук становилась похожа на огромную розовую бабочку… Дом!
Четырёхэтажный особняк оказался изнутри настоящим дворцом! От обилия золота, хрусталя, каких-то парящих цветных кристаллов, статуй… да простит меня моя знакомая, которая с луком и стрелами, но здесь статуи были выполнены из прозрачного, как слеза, материала, причём были они разных цветов — словно целиком вырезаны из драгоценных камней! Кстати, о драгоценностях — на некоторых сияли самые настоящие украшения — серьги, диадемы, ожерелья, кольца, пояса-цепи, браслеты.
Что-то кольнуло изнутри, какое-то странное предчувствие, что заставило приглядеться к «украшенным» статуям повнимательнее… они все выглядели странно знакомыми. Но как я ни старалась вспомнить, где видела невысокую, своих лет девчонку с приятными, но какими-то кукольными чертами лица, так и не смогла.
