«Но и у роботов есть чувства».
Еве эти туннели тоже не нравились, она стала сомневаться в своей идеи, не завела ли она их в ситуацию опасней, чем дюжина кусак. Может из-за жары или сильного воображения, но неведомые тени в стенах казалось преследуют их. Теперь она опасливо оборачивалась назад, яркий свет фонаря Томаса слепил её, тени пропадали.
— Ты чего, Прохвостка?
— Показалось что-то…
— Я тоже их видел, — опять подал голос Итан. За последние десять минут он говорил больше чем за всё время с ними. — Призраки смерти идут по пятам, выжидая момента.
— Призраки смерти, говоришь? А что не адские демонические псы? — Шут вовсю веселился, хотя его смешки Еве показались нервными и не натуральными. — Что думает об адских призраках наш капитан?
С ответом Маркус не спешил, но его шаг ускорился.
— Он думает, что нужно скорее выбираться отсюда.
— Запашок не нравится? — съехидничал Шут.
— Нет. Не нравятся тихие шаги сзади нас.
И тут Ева и услышала то, о чем говорил Итан. Не призраки, но хлюпающие по грязным лужам заплетающиеся шаги определенно точно шли в их сторону, преследуя по пятам. Ева тут же напряглась, а Шут растерял весь свой сарказм. По мокрой от пота спине пробежали мурашки, серые глаза всмотрелись в темноту за их спинами. Но никаких других звуков не было. Шаги замолчали.
— Остановились, — прошептала себе под нос Ева.
— Кажется я чувствую выход.
— Чувствуешь?
— Да, — кивнул Шут. — Спереди пахнет уже не так тухло, видимо выход нп поверхность открыт.
— Ты типа Гендальф из «Властелин колец»? — усмехнулся Том, пропуская Шута вперед.
— Мм… не совсем. Я моложе и гораздо симпатичнее.
Шут не солгал, спустя несколько метров Ева почувствовала бодрое дуновение. Пахло свежим дождём. Последние дня два погода портилась постоянно. Ева всегда любила дождь, ускорившись, девушка вновь поравнялась с Маркусом, он тоже унюхал запах выхода отсюда и заметно расслабился, даже улыбнулся ей. От увиденного Ева споткнулась и уже летела носом в землю, но крепкая хватка пехотинца её поймала. Маркус мягко рассмеялся.
— Ничего не говори, — проворчала Ева, радуясь, что в такой темноте (ручные фонари мало спасали) не видно, как она покраснела.
Хорошее настроение перед выходом из вонючих каналов прервал громкий крик Томаса за их спинами. Ева резко обернулась и увидела, как что-то уронило Тома на спину и потащило в темноту, от неожиданности парень выронил пистолет и оказался безоружен.
Маркус среагировал первым, ринувшись за Томом и тварью тащившего его, остальные следом.
Утащило его недалеко, всего метра два-три. Том сидел оперившись на грязную стену. Всего его непрерывно трясло, Томас держался за правую ногу, где была разодрана штанина. При виде товарищей, Том закричал:
— Не подходите, она здесь, эта тварь ещё здесь!
Но Ева уже видела о ком он говорил. Существо мало походило на обычного кусачего. Все склизкое, оно было без одежды, на некоторых участках кожи пульсировала багровая слизь. Чудовище зашипело, из рта градом вытекали зеленые слюни. Оно кинулось в их сторону, но тут же отлетело. Шут сделал выстрел, попав в плечо твари. Кусачий зашипел громче, на месте пулевого ранения зияла дырка, но крови не было.
Не успела Ева достать свое оружие, как оказалась спрятана за спинами мужчин. Послышался ещё один залп выстрелов. Пять пуль и кусачий затих. Ева подбежала к Томасу присев на корточки. В глазах молодого парня она увидела слезы.
— Она жжется! Почему она так жжется?!
Рядом с ней оказался Маркус, Шут и Итан остались стоять, готовые стрелять в любой момент. Пехотинец порвал штанину Томаса больше, Ева ахнула, увидев причину боли. Нога был цела определенно, даже крови было не много, но из глубоких царапин сочилась желтая жидкость, в нос ударил кислый запах. Маркус нахмурил густые брови, он аккуратно попытался дотронуться до раны, но Ева его остановила.
— Не надо.
— Нужно что-то сделать.
— Я знаю, но не голыми руками.
— Думаешь эта… субстанция опасна?
— Опасно?! Что опасно?! — завопил Томас с новой силой. — Сделайте что-нибудь! Больно, будто нога горит изнутри!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Маркус замешкался, не зная, что делать, его руки застыли над раной, не смея дотрагиваться. На помощь пришел Шут.
— Вот, замотай этим, только осторожно!
Он подал какую-то тряпку и Маркус тут же принялся бинтовать раненого, стараясь не прикасаться к травме голой кожей. Еве же с Шутом пришлось держать впавшего в истерику Томаса, тот как одержимый кричал:
— Нет уберите это! Жжет! Уберите, дайте ей выйти!
Но когда дело было сделано, парень затих, прикрыв глаза.
— Обычная тряпка вряд ли поможет.
— Мы где-то в районе Западного Сайда, нужно выходить и искать ближайшую больницу, аптека мало здесь поможет, давайте…
Договорить Шут не успел. Ева услышала ещё один крик твари, где-то совсем рядом. Ничего не говоря, все тут же вскочили, кроме Томаса, которого взвалил на себя Маркус с поддержкой Итана. Все скорее направились к выходу, чтобы не нарваться на ещё одного склизкого кусачего. Том, только уже тише, продолжал шептать: «Дайте ей выбраться. Жжется». Ева выбралась первая и вдохнула свежий воздух, холодные капли дождя быстро отрезвили после душной канализации.
ЕВА
Найти больницу им удалось не сразу. Они приостановились в переулке, немного грязноватом, но тихом.
Шут, при виде небольшой аптеки, направился туда, но принес лишь чистые бинты и обезболивающее, которое не принесло никакого эффекта. Томас продолжал кричать от боли, прерываясь на недолгий беспокойный сон. Он привлекал кусак, но Итан быстро их отстреливал. Ева сидела у ног пострадавшего, они устроили небольшой перерыв в одном из переулков. Дождь, капающий в остатках, немного успокоил Тома, он снова провалился в небытие. Это дало всем время продумать действие дальше.
— Даже если мы найдем больницу и его подлатаем, во что я не верю, все сами видели эту… царапину. Повезёт если его нога останется при нем. Придется возвращаться.
— Мы это понимаем, Шут, — кивнул Маркус, выглядел он удрученно. — Сначала найдем что-то что поможет его ноге. Об остальном будем думать после.
— Где-то в одном квартале отсюда есть больница, — вспомнила Ева. Хорошо было оказаться в своем районе, она чувствовала себя гораздо увереннее. И полезнее.
— А если его придется реанимировать? — не унимался Шут. — У кого-нибудь не завалялось за спиной образования хорошего хирурга? Нет, тогда…
— Предлагаешь бросить его?! — Взорвался пехотинец, вскочив на ноги. Еве даже показалось, как из его ноздрей повалился дым, как у разъярённого быка в мультиках. — Оставить здесь больного и раненого?
Взгляд Шута потупился.
— Нет, конечно. — Наконец сказал он, смущенным голосом, не смотря на синеглазого. — Предлагаю вернуться назад.
— Это вряд ли ему поможет, — тихо вставила русоволосая. Все взгляды обернулись на неё. — В школе есть врачи? Вот и я не припомню этого. Наши медикаменты мало ему помогут.
— Девочка права, — впервые за все время заговорил робот. Ева на обращение «девочка» подняла бровь, но её проигнорировали. — Больница поможет больше и её инструменты, и лекарства.
— И ты сам прооперируешь его? — неверующе переспросил Шут.
— Он постоянно говорит, что что-то нужно достать, — припомнила Ева уже громче. — Вы не поняли? Та девочка, Мира, тоже постоянно повторяла об этом.
— Мира была в бреду от жара, Прохвостка.
— Как и Томас. Дотронься до него, если бы не дождь, на нем можно было бы жарить яичницу.
Для подтверждении её слов, Маркус снова опустился рядом, дотронувшись до лба Томаса. Сквозь сон, Томас что-то зашептал, но что именно она не услышала. Кожа парня покраснела, а что творилось под повязкой она и думать не хотела. Бинтовали Маркус и Шут и слыша их красноречивые речи, Ева решила, что видеть этого она не хочет. Маркус сдвинул брови над переносице ещё сильнее. Он посмотрел на Шут и кивнул.
