— Есть вероятность, что «В-120» приобретает новые формы в носителях. В других городах по нашим источником ничего такого нет. Поэтому мы сделаем всё возможное, чтобы это неизвестное не вырвалось наружу.
— А, то есть будете стрелять по всем подряд?! — возмутился Джон. Все его планы, его цели в один счет рухнули, если Стревенсон не лжет. — И что, сидеть здесь, пока вы, добрый доктор, не найдете несуществующее лекарство для несуществующей болезни. Отличный план!
— Ваш сарказм не уместен, мистер Джон. Поймите и вы меня. Я должен сделать всё, чтобы исправить наш промах.
— И куда мне идти? Я неделями шел сюда.
— Пойдемте со мной! — предложил внезапно тот, блеснув желтозубой улыбкой. — Вы, конечно, человек вспыльчивый, но много знающий и вооруженный, что несомненно очень полезно в наше время. Меня не было в городе больше месяца, мне понадобиться сопровождающий до места назначения.
— Нужно сопроводить, но пришли сюда одни.
— Поверьте, мистер Джон, всё не просто так. Из города вам не выйти, не получив пулу в лоб, идти вам не куда, так почему бы не составить компанию доброму старому ученому? — и улыбнулся так приторно, аж противно.
«Доброму, конечно. Добрые ученые не создают смертельно опасные вирусы, превращающих людей в монстров. Так поступают только злодеи».
Этот доктор Стревенсон настоящий безумный ученый, решил про себя Джон. Он не доверял старику, уверенный что тот чего-то недоговаривает. Но сумасшедший доктор был прав в одном, идти ему некуда. Он может составить компанию старику, или вернуться к своей жизни — скитанию по пустынным квартирам, повышая шанс нарваться на ещё одного младенца с кроваво-красными глазами.
До этого Джон не представлял, как девочка оказалась одна в квартире. И тут он вспомнил то, на что не обратил внимание в тот раз. Ребенок лежал закрытый розовой простынкой, но воспоминание показало Джону упущенную деталь — на маленькой ножке были следы, немного зажившие, неровных зубов. Когда начался хаос, девочку может укусили. Испуганная мать, не знающая что делать, спрятала дочку в кроватке принеся в квартиру и, возможно, пошла звать помощь. Но помощь не пришла, и мама не вернулась.
Джон нахмурился, проведя пятерней в запутавшихся волосах.
— Хорошо, я согласен, но если что пойдет не так, я уйду.
— Что может пойти не так, Джон? — и снова ухмыльнулся так, что Джон пожалел о своем выборе в ту же секунду. Но ноги уже сами несли его за стариком, гордо идущего по пустым улицам
СОЛДАТ
Страх и ужас преследовал его по пятам, заставляя падать и сжиматься в комочек под деревом. Ноги его подводили, не желая больше служить своему хозяину. И так тяжелый рюкзак за спиной, с ружьем на перевес, будто усилился на несколько тон. Никогда в жизни он так не боялся, не смерти нет, он был бы ей рад сейчас, но быть разорванным на куски бывшим трупом солдат совсем не желал.
Его отряд бросил его. Самого молодого, тощего, с ранением в боку. Ему сказали: «Слабым не место в этом мире, подыхай», а подыхать ему ой как не хотелось. Из последних сил, не обращая внимание на кровь сочившуюся со стороны ребер (час назад он споткнулся и упал на железный прут, какая ирония судьбы), солдат поднялся на ноги. В глазах помутилось.
«Не сдамся, но дойду».
Но куда ему идти, свои его кинули, к чужим не хотелось.
И назад нельзя, там смерть. Лучше бы он помер сразу, как только толстый ржавый прут вошел в его бок, или лучше бы его подстрелили на месте. Смерть без боли из милосердия.
Сзади завыло то существо. Громкий дикий вой, уже совсем близко.
Патронов в ружье не было, иначе бы он застрелился сразу. Солдат снял с себя оружие (его до этого снял с другого мертвого солдата, солдат его не знал, но лицо было очень молодое), и бросил куда-то в кусты. В метрах двадцати от себя он услышал шаги, быстро нагонявшие его, в лесу были слышны даже самые тихие звуки.
Полная луна, единственные источник света в этом кошмаре, скрылась за плотными тучами, солдат передвигался вслепую.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он ускорился, но боль в боку вновь его остановила. Солдат скривился и свалился мешком на землю, опять. Рюкзак тоже полетел вон, но даже это не помогло ему встать. Солдат готовился принять свою смерть.
И вот он её увидел. Фигура определенно человеческая, но солдат слышал звуки, исходившие от неё. Животное чавканье, мычание коровы, поведшую на убой, всё это смешалось. Нет, эта тварь давно не человек. Луна, ненадолго вышедшая из-за облака, осветила лицо существа. Поплывшая, будто совсем не осталось мяса и мышц внутри, кожа висела на костях и красные глаза, которые казалось вот-вот выпадут из орбит. Солдат мог бы закричать, но сил не осталось даже на это.
— Господи, помоги! — ни то простонал ни то прохрипел он.
Тварь приближалась ближе, уже тянула к нему свои длинные пальцы на которых не было ногтей, но тут оно замерло. Последний живой, хоть и пустой, блеск в глазах потух. За спиной твари выросла другая, темная и большая, и направилась прямо к нему.
— Успокойся, парень, больше их здесь нет.
Незнакомый мужской голос донесся до его ушей. Перед ним присел мужчина, огромный и высокий, похожий на его генерала. Но лицо странника, спасшего его, не было злым и всем в шрамах. Незнакомец улыбнулся ему, это повергло солдата в шок, как в таком мире можно ещё улыбаться?!
— Ты как, в норме? — спросил его странник.
Солдат мотнул головой, глазами показав на рану и захрипел. Боль он уже не чувствовал, совсем ничего. Ему очень хотелось закрыть глаза и провалиться в сон, но сон не шел.
— Не время умирать солдат, обопрись, — мужчина поднял его и взвалил на себя. — Ты как здесь? Сильно больно?
— Свои бросили… — шепотом произнес, так тихо, что казалось он ответил это у себя в голове, а не вслух.
— Свои кто? Те в форме с автоматами?
Солдат кивнул.
— Странная у них форма, не армии. Как зацепило, упал?
Снова кивок.
— Плохо выглядит, до лагеря бы дотянуть, у нас тут ферма неподалеку. Ты не из города? Не знаешь, как туда попасть?
— Нельзя в город, путь туда закрыт, не пропустят, — заговорил солдат с трудом, но быстро. Глаза его распахнулись, он крепче схватился за мужчину.
— Почему нельзя? — не понял тот, приостановившись.
Но солдат уже ничего не понимал, как в бреду повторяя: «Нельзя, не пустят, убьют, совсем нельзя…». Незнакомец попытался привезти того в чувство, но услышал где-то недалеко ещё одни шаги, поэтому ускорил шаг. Солдат продолжал шептать, опустив голову в землю.
Ферма и правда оказалась совсем рядом, минут десять пути и они на месте. Большой двухэтажный дом выглядел дружелюбно, впуская в свое пространство двоих мужчин. Незнакомец взглянул на затихшего солдата, чья крепкая хватка всё ещё держала его за куртку, сзади которой можно различить потускневшие буквы: «ПОЛИЦИЯ».
Но солдат был мертв, его дыхание навсегда остановилось пару мгновений назад. Странник печально выдохнул, но ношу не бросил, продолжив путь к ферме, откуда уже виднелись фигуры людей.
ЕВА
Они покинули школу пару часов назад, пять человек, четверо мужчин и одна девушка. Маркус шел впереди, всё ещё недовольный её решением идти с ними и не разговаривающий с ней вот уже два дня. Но не смотря на это, Ева чувствовала себя победителем, она гордо замыкала их небольшую группу, вдыхая полной грудью воздух улиц. Перед ней шел Шут, с ещё двумя парнями: Томасом и кажется Итаном. Тома она знала лично, молодого рыжего парня примерно её возраста, а может и моложе, ни раз они болтали за ужином. А вот с Итаном была мало знакома, лишь издалека Ева видела его пару раз, идущего на дежурство. Хмурый и нелюдимый, он напоминал ей почившего Тайлера, только моложе лет на пятнадцать. Разговаривал Итан только с Маркусом и только рабочими фразами. Идеальный солдат, вот кем он был.
