— Детективы?..
— Только! У меня закон: каждые два дежурства — книга.
— Ты с утра тут?
— Каждый день. Кроме субботы и воскресенья. Приходи.
— Приду…
"Ценное знакомство…" — подумал я.
Его следовало закрепить.
В кармане куртке у меня лежал давно не издававшийся "Отпуск в Дагезане" Павла Шестакова, я очень любил этого писателя.
В свое время на книгу обрушился главный письменник страны, создатель текстов обоих гимнов, который публично обвинил автора романа в том, что он просто переписал английский детектив "Смерть под парусом" на российский лад…
Однако, всесильному корифею — удивительный случай в советские годы! на этот раз дали по рукам. И никто-нибудь, а центральная "Правда". И корифей отступил.
Дома у меня на видном месте стоял другой экземпляр "Отпуска в Дагезане", подписанный автором.
— Держи… — Я подал книгу. — На память!
— Спасибо… — Охранник даже растрогался. — А че мне тебе подарить?
Он выдвинул верхний ящик. Я не ошибся, предположив, что увижу томик очередной русской Агаты Кристи.
Он вытащил лежавшую в ящике книгу, протянул мне.
— Я еще возьму себе в производственном…
Я прочитал женскую фамилию на обложке. Это был очень популярный автор. Правда, средства массовой информации не принимали его всерьез. А оказавшийся в чеченском плену известный журналист написал, что даже там, стосковавшийся по печатному слову, получив от своих конвоиров книгу, которой те зачитывались, не мог заставить себя прочитать и несколько страниц…
— Спасибо. Как она?
— Отлично пишет. Дома у меня вообще вся Терехова…
Свояк
Я вернулся домой поздно.
Поставив "жигуль", по привычке обошел вокруг дома. Кроме соседских машин, напротив во дворе стояли две иномарки. На всякий случай я записал их номера. Так было спокойнее…
Удивительно, но жена оказалась дома.
Она только еще собиралась на свою всенощную в общежитие Академии. За ней должны были заехать сослуживцы. Дежурный чемоданчик, который она должна была на рассвете предъявить проверяющему, уже стоял в коридоре. С суточным запасом сухой еды, фонариком, карандашами, линейкой… Какой-то еще ерундой.
Играли в это и при мне и после меня…
Еще никогда от этой игры никому не было пользы, однако соответствующие отделы и целые управления зарабатывали на этом себе чины, звания, папахи. Писали указания, росли по службе, пользовались машинами, месячными отпусками с бесплатным проездом во все концы России…
После ночного бдения, проверяющие уезжали спать, а в Академии, как обычно, начинался учебный процесс. Лекции, семинарские занятия. Отоспавшиеся слушатели и невыспавшиеся преподаватели…
Несколько раз предпринимались попытки нарушить работу этого отлаженного производственного конвейера: кто-то по телефону из автомата звонил дежурному и сообщал, что здание Академии заминировано. Но желаемых последствий это не достигало…
В учебной части делали вид, что анонимный звонок является частью процесса обучения.
Построившихся коробками слушателей повзводно выводили из помещения на опушку зоны отдыха, благо она находилась рядом, и проводили занятия по строевой, а после проверки здания занятия возобновляли и продолжались они на два часа дольше обычного. Чтоб не повадно было и чтобы жизнь не показалась кому-то слишком сладкой!
Бивуачная жизнь этой недели жену порядком измотала и не ее одну, но выхода не было…
Но руководство Академии тоже можно было понять: новый министр — новая метла… Высшее начальство ведь как знакомится с подчиненными? Через проверки, учебные тревоги, переаттестации… Чуть-что обходной и марш-марш!..
— Сегодня у меня короткая смена, — объявил я. Мне не хотелось рассказывать жене о своих делах. — Хочу отоспаться…
— А, знаешь, Славка объявился…
Славка был мой свояк.
После случившегося он почти не звонил: то ли неудобно было лишний раз напоминать о себе, то ли примирился с положением: долг внесен, со счетчика я снял его. После всех пережитых волнений хотел пожить спокойно…
— Он утром позвонит…У него хорошие новости!
— Машину что ли свою увидел во сне?
— Вроде того.. — Жена засмеялась.
Она уже надевала пальто — ей позвонили на мобильник, что б выходила.
В последние дни мы почти не виделись, а, если общались, то всегда набегу — в заботах, неваспавшись.
— Мошенник этот, который… Ну, знаешь. Кидала… Оказалось, он бывает в одном ресторане или кафе…
Я предполагал что-то подобное. Спросил только:
— Что ж он не задержал его?
— Задержишь… Как же! Он сам тебе расскажет… Ладно, целую.
Поездка в издательство "Тамплиеры", известное каждому любителю детективов, отвлекла меня от мыслей о девушке и заказчике…
Криминальные романы были моей страстью, я покупал их пачками каждый раз, когда предоставлялась возможность. Наиболее любимые детективы я постоянно возил собой, а такие, как "Прощай, полицейский" Рафа Валле и "Железный тигр" Джека Хиггинса, периодически перечитывал. То же я собирался сделать и сегодня.
Конечно же я не имел в виду Терехову, которую подарил мне охранник. Современную Агату Кристи я намерен был передарить дальше…
У меня был под рукой классный бестселлер, поднимавший настроение с первых же строк… Должна же существовать перегородка между вчерашним и завтрашним?! Иначе можно было запросто вывернуть себе мозги…
Я поднялся из-за стола, поставил посуду в раковину. Пошел к себе.
Меня ждали прекрасные минуты…
Вильям Дж. Каутниц
Детектив Вильяма Дж. Каунитца "Если арест невозможен" начинался и заканчивался убийством. Вначале — жертвы, в конце — преступника…
Свой труд автор предварил длинным списком лиц, которым он выражал признательность за помощь в написании книги, ставшей мировым бестселлером. Один только перечень профессий и мест работы этих людей наводил на мысль о том, что повествование будет зловещим и правдивым.
Хирург медицинской экспертизы полиции штата Коннектикут, специалист пластической хирургии, заведующий отделом протезирования Школы стоматологии, начальник управления полиции Нью-Йорка…
Один из них открыл Вильяму Дж. Каутнитцу двери полицейских архивов, другой любезно объяснил, как можно полностью изменить внешность, третий продемонстрировал, как устроен наш рот и позволил изготовить парочку длинных симпатичных клыков…
Именно клыков! Ведь речь шла о вампире, наводившем ужас на Нью-Йорк, о том самом, который оставлял на горле своих жертв глубокий след этих самых зубных протезов…
Написанный жестко-профессионально роман о раскрытии серии загадочных убийств молодых женщин в Нью-Йорке, нельзя тем не менее назвать только романом о следствии. В нем присутствовало обаяние точного постижения сути, доскональное знание предмета и безошибочный выбор главного героя. Тот из тех профессионалов, которых обычно первыми отдают на заклание прессе и прокуратуре, когда общество ищет, на ком сорвать зло за нераскрытое особо-тяжкое преступление.
Общественное мнение всегда особенно сурово по отношению к полицейским. Быстро забываются — и силы, которые ими отданы охране порядка, и каторжная жизнь, которой они жили все это время, и их верные жены, которых они потеряли из-за этой проклятой нежно любимой ими службы…
Зато, когда обществу становится совсем плохо, оно обращается за помощью именно к ним, "падшим ангелам" из полиции. И те возвращаются — они не злопамятны. Они звонят своим друзьям, людям той же судьбы и снова берутся за раскрытие все тех же безнадежно-тяжелых уголовных дел, от которых бегут другие.
Они из тех, которых жизнь ничему не учит, фанаты, считающие что, если они могут спасти хоть одну человеческую жизнь, то не в праве отсиживаться в стороне…
И они добиваются успеха там, где другие терпят неудачу…
Свояк разбудил меня утром — ни свет — ни заря.
— Твоя тебе наверное уже сказала… Я тут узнал кое-что про свою машину!
— Свою?
Мне нравилось его злить.
Всю жизнь свояк простоял у кульмана. Изо дня в день, из года в год. В девять утра он начинал работу, в восемнадцать заканчивал. Все воскресенья и праздники был свободен…
Ни тебе усиленного варианта несения службы в связи с отправлением или прибытием литерного поезда или очередного съезда КПСС или призеда в Москву главы иностранного государства. Без выходных и проходных, в любую погоду… В дождь, в слякоть, в мороз… Ни тебе ночных вызовов, дежурств по праздникам, стояний в оцеплениях, на перегонах в ожидании машины для перевозки трупов… Ночных учебных тревог, стрельб…
В проектном бюро вместе с ним трудились все свои — его бывшие сокурсники по МИСИ — Московскому инженерно- строительному имени В.В. Куйбышева. И их жены тоже учились там же, на факультете Промышленно-гражданского строительства или Водоснабжения и Канализации, поэтому все были знакомы семьями. Рабочий день их проходил в долгих перекурах на лестнице, во время которых он и его друзья трепались друг с другом, с конструкторами из других групп, с чертежницами, травили анекдоты. Беспрестанно пили кофе…
