Эмир (ошеломлённо)
Так ты моих наложниц щупать начал?!И – надо же! – такого подлецаЯ по своей наивности назначилОхранником эмирского дворца!Ах, сколько чувств во мне ты вызвал гневных,Разбив мои надежды и мечты!Теперь я знаю, кто мой главный евнух –На эту роль годишься только ты!
Гюльджан (брезгливо)
И эта-то блохастая собакаЭмирский пожелала съесть пирог!
Эмир (задумчиво)
Придется оскопить тебя, однако!
Начальник стражи
За что, мой повелитель?!
Эмир
За дотрог!
Начальник стражи (плача)
Что станется со мною – знаем всё мы,Но вот жена… Она сойдет с ума!
Эмир
Не бойся за неё! Свои проблемыОна решит уж как-нибудь сама!
Начальник стражи
Едва ль она воспримет это кротко,Моя любвеобильная жена!
Эмир (рассудительно)
Она же у тебя не идиоткаИ мыслить государственно должна!От нас ей будет выдана бумага,Мы объясним ей правила игры,Что муж её использован на благоВеликой и цветущей Бухары!Снимай штаны!
Не дожидаясь, пока до Начальника стражи дойдет смысл эмирского приказа, Насреддин коротким рывком сдергивает с него штаны.
Начальник стражи (окончательно деморализованный)
Нельзя ль поменьше прыти?Имейте совесть! Будьте же людьми!
(рыдает)
Уж лучше вы башку мне отрубите,Но только не орудие любви!
Насреддин и Дворцовый лекарь присаживаются на корточки, чтобы поближе рассмотреть предмет, из-за которого возникло столько разногласий. Дворцовый лекарь пользуется при этом здоровенной лупой.
Насреддин (презрительно)
И это называет он орудьем!
Дворцовый лекарь (поддерживает Насреддина)
И было бы рыдать из-за чего!
Начальник стражи (сквозь слезы)
Но я…
Насреддин (сурово)
С наукой спорить мы не будем!
(стражникам)
А ну в кастрационную его!
Эпизод четырнадцатый
Эмирские бани. Эмир и Насреддин, завернувшись в мокрые простыни, продолжают свои «философские» споры. На столике перед ними – фрукты и напитки.
Эмир (явно тоскуя)
Гюльджан больна!
Насреддин (скорбно)
Боюсь, что безнадёжно…
Эмир (яростно)
И только ты один тому виной!Ты сделал так, что стало невозможноЕй видеться с возлюбленным!
(скромно уточняет)
Со мной!..
(слезливо)
Она в постели чахнет сиротливо,Не видя рядом милого лица.Так роза увядает без полива!Так без барана куксится овца!
Насреддин (выхватывая из-под простыни записную книжку)
Сравнение, достойное Хафиза!Особенно второе. Про овцу!
Эмир (укоризненно)
Какой ты льстец, однако, и подлиза!Серьёзным людям это не к лицу.
Насреддин
Хоть лесть вполне в традициях Востока,Я против правды вовсе не грешу:Вы скажете – я плачу от восторга,Вы рот открыли – я уже пишу!Ух, наберусь когда-нибудь отвагиИ предоставлю вам – настанет час! –Вот этакую кипищу бумаги –Цитатник из великих ваших фраз!
(с жаром)
Ну объясните мне Аллаха ради,Как только удается это вам:Как слово ни пророните – Саади!Второе слово скажете – Хайям!
Эмир (даже он конфузится от такой беззастенчивой лести)
Не ведаю, как это происходит!И вправду: дело тонкое – Восток!Сидишь вот так, сидишь – и вдруг находитСлучайный вдохновения поток…
(спохватившись, строго)
Но я хочу вернуться к прежней теме.Любезный, сколь бы ты не возражал,Сегодня же я появлюсь в гаремеИ обниму любимую Гюльджан!
Насреддин (устало)
Пресветлый, неужели вам не ясно,Что рисковать не следует сейчас?!Её болезнь заразна, что опасно,О солнце справедливости, для вас!
Появляется Начальник стражи. Внешне он выглядит суровым и подтянутым, как и прежде, но вот голос… Короче, мужественный воин произносит слова… нежным фальцетом.
Начальник стражи (с ненавистью сверкнув взглядом на Насреддина – Эмиру)
О, конкурент Луны! Я к вам с докладом!По холодку, сегодня поутруЯ вместе с моим доблестным отрядомПодробно всю обшарил Бухару.Кто беден, кто богат, мне всё едино,Я заглянул буквально в каждый двор,Следов же негодяя Насреддина –Увы! – не обнаружил до сих пор!
Насреддин (с изумлением)
Не он ли тот счастливчик чрезвычайный,Кому врачи морковку отсекли?Я вижу, он по-прежнему начальник!А евнух кто ж?
Эмир
Другого мы нашли!
(со вздохом)
Мы отняли у парня ценный орган…Но жизни не бывает без утрат…
(горделиво)
Зато я бедолаге выдал орден!
Насреддин (с интересом)
Какой же, мой Эмир?
Эмир (смущённо)
«За личный вклад»!Конечно, между ног у парня голость,Но есть и обретения… ЗатоРедчайший у него открылся голос –Так в Бухаре не может петь никто!
(Начальнику стражи)
Поди сюда!.. И спой нам поскорей-ка!Яви нам свой талант со всех сторон!
Начальник стражи (с ненавистью глядя на Насреддина)
Не буду!
Насреддин (ласково)
И не надо, канарейка!Я извращенец. Я люблю ворон!
(интимно)
На кой шайтан сдалась тебе охрана?Ты мог бы мир вокалом удивить!С таким обворожительным сопраноТы стал бы в мире лучшей… из певиц.
Начальник стражи (злобно)
За то, что ты, подлец, со мною сделал, –Дай срок! – тебе я крепко отомщу!За шиворот тебя, проклятый демон,На городскую плаху притащу!
Насреддин (Эмиру, снисходительно)
Подумаешь, оттяпали пиписку!С мизинец, может быть, величиной!А писку-то от этого, а писку –Как в птичьем заповеднике весной!
Начальник стражи (Эмиру, с отчаянием)
Бывают же такие недоумки!И как выносит этаких земля!
(Насреддину, с угрозой)
Вот мы сойдемся в узком переулке…
Насреддин (заканчивает)
…И я перекричу тебя, пискля!
Эпизод пятнадцатый
Дворец Эмира. Комната отдыха солдат эмирской охраны. Стражники лениво перебрасываются в кости. Ставки низкие, игра идёт без азарта. Стоя чуть в стороне, за игрой наблюдает Насреддин.
Насреддин (не выдерживает)
