Джафар (из мешка, растроганно)
Спасибо, дорогой, тебе за помощь!На всю я жизнь запомню твой совет!
Насреддин (поглаживая мешок, сочувственно)
Запомнишь… разумеется, запомнишь…Да жизни впереди, считай, что нет…Насреддин быстрыми шагами уходит в темноту.
И, как выясняется, вовремя, потому что через секунду, громко топая и тяжело дыша, из мрака появляются разъяренные Начальник стражи и его верные солдаты. Без всякого предупреждения они набрасываются на мешок и принимаются выколачивать из него пыль.
Джафар (из мешка, подзадоривая)
Эй, слабаки!.. Не в форме вы чего-то!Едва начав – уж выбились из сил!..А мне нужна добротная работа,Я за неё неплохо заплатил!
Начальник стражи
Ты крепко с этим кладом наказал нас,Но мы тебе должок вернем с лихвой!..
1-й стражник (пинает мешок)
Чтоб жизнь тебе хурмою не казалась!
2-й стражник (добавляет)
И чтобы не казалась жизнь халвой!
Эпизод двадцатый
Раннее утро. Берег пруда на окраине Бухары. Стражники, пыхтя и отдуваясь, тащат мешок с Джафаром. Следом шествует Начальник стражи. Джафар в мешке беспрерывно хохочет.
1-й стражник
Чего он, будто резаный, хохочет?
2-й стражник
Чего он веселится, баламут?!
Начальник стражи
Видать, привлечь к себе вниманье хочет.Кончайте с ним!.. Сюда уже идут!
Привлечённые хохотом Джафара, на берегу и впрямь начинают собираться люди.
Стражники сильно раскачивают хохочущий мешок и швыряют его на середину пруда. Хохот смолкает. Люди на берегу скорбно опускают головы.
Наблюдатель (обращаясь к пруду)
Ты обличал жестокие режимы,Тиранов и диктаторов клеймил…И что в итоге?.. Все режимы живы,А ты лежишь, башкой зарывшись в ил…Десятка стран непостоянный житель,Ты так и не нашел своей страны,Законов и традиций разрушитель,И вечный возмутитель тишины!Конец твоей ничтожной клоунаде,Ты никого ни в чём не убедил!..Зачем ты жил?.. Какой идеи ради?..Покойся ж с миром, глупый Насреддин!..
Гюльджан (гневно)
Не смей так говорить о Насреддине!На домыслы и сплетни слов не трать!Он жил, как подобает жить мужчине,И умер так, как должно умирать!..
(обращаясь к пруду)
Ты б мог ему ответить, мой любимый,Но твой язык сковал безмолвья гнет!
(плачет)
Я знаю, тихий плач мой голубиныйТебя обратно к жизни не вернет!
Парнишка из толпы (кричит)
Сегодня по велению ЭмираБыл умерщвлен великий Насреддин!..Эй, жители, не проходите мимо!..Поплачьте на души его помин!
Парнишку хватает за руку неизвестно когда и откуда появившийся здесь Насреддин.
Насреддин (тихо)
Эй, парень! Понапрасну не потей-ка!Воззвания твои – сплошная ложь!
Парнишка (ошарашенно)
Но почему?!
Насреддин (авторитетно)
Ты глуп, как тюбетейка,И потому не знаешь, что орёшь!Ты голосишь тут траурные песниНад горькой Насреддиновой судьбой,А Насреддин возьми да и воскресни!
Парнишка (недоверчиво)
И где же он теперь?..
Насреддин
Перед тобой!..
Парнишка
Но он же умер!
Насреддин (в ужасе)
Ты ополоумел!.. Не вздумай повторять такое впредь!Знай, Насреддин не умер! Он не умер!Он попросту не может умереть!..
(обращается ко всем)
На дно пруда ушел мешок с Джафаром!Я кое-что Джафару задолжалИ долг вернул!..
(Юсупу)
Я клялся в том недаром,И слово, как вы видите, сдержал!..
(ко всем)
Меня от смерти спас счастливый случай…Забился я в укромный уголок…
(наблюдателю)
И о себе внимательно прослушалВесьма недружелюбный… некролог!Не возмутитель и не разрушительЯ в мире ничего и никого,Простых сердец негромкий утешитель –Вот образ мой. Не более того.
Во время всего монолога Насреддина толпа точно находилась в оцепенении.
Первой пришла в себя Гюльджан и разъярённой тигрицей кинулась к Насреддину.
Гюльджан
Ты видел скорбь мою по НасреддинуИ мог – в себе не чувствуя вины! –Всю эту сердце рвущую картинуСпокойно наблюдать со стороны?!Ты зрил, как я от горя помешаласьИ на плече рыдала у отца,И мог сидеть в кустах!.. А, впрочем, жалостьНе посещает чёрствые сердца!Ты юмором своим и интеллектомВлюбленную мне голову дурил!..Но почему о склонности к эффектамКопеечным ты мне не говорил?!
Насреддин (пытается шутить)
В твоих словах – ни правды, ни резона!Ты так кричишь – аж звон стоит в ушах!..
Гюльджан (задохнувшись от возмущения)
Ах, звон!.. Так я ещё добавлю звонаТебе, самовлюблённый ты ишак!
С этими словами Гюльджан закатывает Насреддину очередную оплеуху, после чего тут же переходит к очередному раскаянию.
Опять я поступила некрасиво!
(гладит лицо Насреддина)
Разбитый нос… И вспухшая щека…
Насреддин (с нежностью)
Лупи меня всю жизнь!..Без перерыва!..Но я прошу… не трогай ишака!
Конец
