Выхода не находилось. А подсказал мне идею скотник. Дядя Гриша Руденко. Ровесник моего отца, только он один из немногих мужиков того поколения не пил. У него язва желудка была. И дядя Гриша как-то мне рассказал, что когда появились первые доильные аппараты, то сначала в нашем совхозе, еще в 60-е годы, коров перестали делить на группы и закреплять их за каждой отдельной дояркой. Какое-то время женщины доили всех подряд. Стадо стало единым. Продолжалось это буквально несколько дней, потом бригадиру и зоотехнику указали, что бухгалтерия не знает, как зарплату начислять…
Черт, а ведь закрепление за каждой дояркой коров нужно было только при ручном доении! Корова не к личности человека привыкает, а к рукам доярки, к ее манере за вымя дергать. При аппаратном доении – животному разницы нет, кто приляпает к вымени агрегат – он одинаково у всех работает.
И если ликвидировать эту групповщину, которая была похожа на внедрение элементов частной собственности на советской молочной ферме, то что получается? А получается возможность запустить процесс разделения труда, весь технологический процесс разделить между работниками, технологические операции вести не последовательно, а параллельно. Операции кормления, чистки навоза, санитарной подготовки вымени, снаряжения доильных аппаратов, доения, дезинфекции оборудования… можно вести параллельно, если за каждую операцию будет отвечать отдельный человек, а не один работник будет их все производить. И по моим расчетам, рабочий день при двухразовом доении сокращался с восьми до трех с небольшим часов. Если добавить еще одну дойку, то даже при этом времени оставалось и хвосты коровам мыть (хвост в навозе – минус 10 % удоя, там нервных рецепторов много, их раздражение налипшим дерьмом такой эффект даёт), и стены белить.
А если не будет «групповщины», то заработает молокопровод и женщинам не придется таскать молоко в бидонах к приемщику. В условиях же, когда каждая под себя гребёт, этот молокопровод из прочнейшего стекла «коровы рогами разбивают»…
Начал я эту идею свою в массы запуливать. Директор комплекса (была отдельная должность директора молочного комплекса в совхозе) на меня посмотрела, как на обкурившегося местной коноплей. Зоотехник, тоже представитель прекрасного пола после сельхозтехникума, вообще ничего не поняла, так и ответила: «А какая разница? Эта же работа всё равно одними и теми же людьми делается?». Дальше объяснять ей было что-то бесполезно. Тетка и так нормально себя чувствовала. Спокойно.
Оставалось только низшее звено. Доярки. Те, кто постарше, относились ко мне строго критически. По их мнению, я был ветврач так себе. Потому что я упорно не желал колоть их коровам бициллин. Вот тот, кого я подменял, Серега Лактин, если ему доярка говорила, что корова какая-то не такая, заболеть, наверно, хочет, разводил флакончик бициллина и делал корове укол, она потом не заболевала. Я первое время пытался им объяснить, что бициллин – антибиотик, им лечат инфекционные заболевания и доза там – не флакончик. Флакончик – человеку, а корова весит в 7–8 раз больше человека, поэтому нужно столько же флакончиков для одной инъекции корове. А колоть один флакончик – только микрофлору выращивать, устойчивую к бициллину. Не верили. Серега же колол!
Вот те, кто вспоминает вкусное и полезное молоко от советских коров – вам этот флакончик бициллина не о чем не говорит? Нормальное вкусное молоко с антибиотиками. А совхоз «Хорольский» не самым отстойным был. Что в других хозяйствах творилось!..
Но единомышленники нашлись. Четыре молодые доярочки. Кое-кто из них после школы, кое-кто уже в разводе с детьми. Все они от такой жизни начинали приобретать бомжеватый вид, пили неположенные молодым женщинам крепкие алкогольные напитки, курили и разговаривали на древнерусском матерном. При зарплате в пределах 100 рублей, вдобавок к работе по колено в навозе, да еще и перспектива найти мужа в алкогольно-наркоманской деревне… здесь и на языке племени индейцев сиу заговоришь!
Вот чего нельзя отнять у СССР того времени – от голода точно не сдохнешь. Я забыл сказать, что если заработок за надой у доярки падал ниже определенного уровня (именно в пределах 100 рублей, насколько я помню), то ей зарплату начисляли не по сдельщине, а по тарифной сетке, она эти 100 рублей и получала по ведомости.
И эти девчонки, которые держались одной компанией, наслушавшись моих речей, согласились на эксперимент. Вернее, не согласились, а сами предложили: «Петр Григорьевич, а давай мы попробуем».
Заранее мы с ними определились, кто в первый день какую операцию будет выполнять, очень подробно оговорили, с чего каждая из них начинает работу, что делать, если кто-то заканчивает свою операцию, а другая еще не успевает за ней, чтобы простоев не было…
Начали с понедельника и работали так неделю, пока не прискакало с пеной на губах совхозное начальство с запретом на эту самодеятельность. А я резко поменял взгляды политические. Я стал убежденным сторонником социалистического способа хозяйствования.
В первый день эксперимента ничего особенного не произошло, девчонки еще только начинали приспосабливаться, друг о друга спотыкались, путались, меняя друг друга на операциях. По времени в общую дойку уложились, даже запас у них был минут в 20. Этот временной запас их и заинтересовал. Они всю дорогу с работы в автобусе (комплекс был в 3-х километрах от села, доярок на дойку возили) шушукались между собой, а потом еще на остановке задержались…
На следующий день притаранили откуда-то тачку-платформу, поставили на нее бак с теплой водой – для мытья коровьего вымени, нашли четыре алюминиевых 40-литровых молочных фляги, и молоко учетчику стали отвозить, когда все фляги наполнялись…
Работу закончили почти на час раньше других доярок.
На третий день еще раньше. На четвертый еще. И обмели паутину с окон сарая, из шланга вымыли окна, несколько коров отмыли от навоза…
Но это всё ерунда. Ерунда по сравнению с тем, что они смеяться начали, им работать стало весело. Друг дружку подгоняли, подкалывали. Материли (ну вот такими они были!) друг друга за неловкость и нерасторопность и хохотали постоянно…
И начали девки со мной обсуждать дальнейшие перспективы. А я начал им рисовать картину, если этот метод расширить до его логических пределов. Тогда весь коллектив фермы из атомизированных единиц объединяется в один производственный процесс, получает зарплату исходя из общего результата, плюс – коэффициент за личный вклад в виде новшеств-рационализаторство и трудовые подвиги. Доярки сами домысливали: тогда и бригадир гнилое сено не примет, и у силосной ямы будет ночевать, но за укладкой следить, что бы потом там содержимое навоз не напоминало… А если еще кормозаготовителей пристегнуть, то вместо силоса будут нормальные сочные корма – брюква и свекла. А зоотехник будет нормальные рационы составлять, а не переписывать 100-летней давности. И за осеменатором смотреть, а то она постоянно путает сперму быков симменталов с черно-пестрыми и получаются гибриды, от которых ни молока, ни мяса…
Скотник дядя Гриша смотрел на этот эксперимент заинтересовано и при разговорах присутствовал. И итог подвел нашим мечтам: тогда будет, как в колхозе при Сталине, сколько наработали, сколько вырастили-выкормили-надоили, столько и получите на трудодни. И председатель, и зоотехник, и пастух. И каждый будет из-под себя рвать, всех вокруг пинать, а на вредителей заявления в органы писать. Гниды будут ниже травы, тише воды, водку пить некогда будет и неинтересно, и девки начнут частушки петь…
И еще мне дядя Гриша сказал, что я делаю всё правильно с точки зрения производства, но, наверно, на всю голову больной (только это он одним нецензурным словом выразил)…
Первой на дыбы учетчица поднялась. Подбили ее на выставление претензий передовики коммунистического труда. Мол, она не знает, как учитывать надои этих 4-х чудачек. Чудачки сказали: по среднему учитывай. У нее возник вопрос по плотности молока. Ей и этот показатель посоветовали по среднему записывать. Потом зоотехник стала визжать: корова – объект материальной ответственности, если что-то с ней случится, то кто из 4-х будет виноват?
Интерес учетчицы понятен был сразу: у нее в обязанностях кормления коров не было, поэтому комбикорм на ферме она не получала. А вот если кому-то она припишет немного литров и немного плотности, то благодарная особь ей ведерко концентратов отсыплет, и можно будем дома поросенка немного подкормить… Если же все будут – по среднему – шиш, а не концентратов!
Зоотехнику этот рак мозга в перспективе тоже не упирался. А уж «передовикам производства»!
То, что затраты рабочего времени на производственный цикл уменьшались и можно было перейти на 3–4–разовое доение, что даст резкий прирост удоев (чем чаще корову доить, тем больше молока она даёт – закон природы), что работа становится легче намного и приятнее, коллектив превращался из стаи волчиц, гребущих под себя, в дружную бригаду…
