Ваше сiятельство, вы уничтожаете документъ!
Графъ (кричитъ).
Никакого тутъ документа нѣтъ!.. Мало-ли о какихъ деньгахъ онъ могъ писать ей!.. Вотъ всѣ ваши документы! (рветъ письмо и записку еще на болѣе мелкiе куски и бросаетъ ихъ на полъ). А я вамъ повторяю, что съ доносчиками и клеветниками я служить не желаю!
Вуландъ.
Не желать со мной служить вы можете; но уничтожать документы вы не имѣете права – я жаловаться на то буду!
Графъ.
Никакихъ документовъ тутъ не было! Идите вонъ, когда вы такъ позволяете себѣ говорить!
Вуландъ (грубо и мрачно).
Уйти я уйду, а жаловаться все-таки буду!! (поворачивается и уходитъ).
Графъ (кидаясь въ кресло и начиная хохотать какимъ-то сумасшедшимъ смѣхомъ).
Xal xa! ха! Отлично, превосходно поступаю!..
Явленiе Х
Входятъ Андашевскiй и Ольга Петровна, подслушивавшiе въ сосѣдней комнатѣ предыдущую сцену.
Графъ (злобно и насмѣшливо обращаясь къ нимъ).
Надѣюсь, что вы довольны мною!.. И это дѣлаетъ, по милости вашей, шестидесятилѣтнiй человѣкъ, имя котораго никогда и ничѣмъ не было запятнано! – Да будете вы прокляты!!. (уходитъ, сильно хлопнувъ дверьми въ комнаты).
Ольга Петровна (пожимая плечами).
Сумасшедшiй старикъ!
Андашевскiй (какъ бы все еще немогшiй придти въ себя отъ предыдущей сцены съ графомъ).
Я однако никакъ не ожидалъ, чтобы все это такъ благополучно кончилось! (подбираетъ съ полу клочки разорванныхъ писемъ и показывая ихъ Ольгѣ Петровнѣ). Посмотри, пожалуста, въ какiе мелкiе кусочки онъ разорвалъ письма!..
Ольга Петровна.
Я тебѣ это предсказывала! Сказать ему откровенно самое лучшее было!.. Онъ очень хорошо чувствуетъ, что виноватъ тутъ! Онъ пять тысячъ душъ моей покойной матери прожилъ на разныхъ своихъ балетчицъ! Однако пойдемъ поскорѣе и сейчасъ же устроимъ, чтобы завтра намъ и обвѣнчаться! Надобно скорѣй его этимъ связать.
Андашевскiй.
О, да, необходимо!
(Оба уходятъ озабоченной походкой).
(Занавѣсъ падаетъ).
Конецъ третьяго дѣйствiя.
«Гражданин», No 10, 1873
Дѣйствiе четвертое
Изящно убранная гостинная въ квартирѣ Андашевскихъ.
Явленiе I
Входитъ Мямлинъ и князь Янтарный. Первый, по обыкновенiю, съ своимъ немного подергивающимся, бабьимъ лицомъ, въ невычищенномъ вицъ-мундирѣ, съ непричесанными клочковатыми волосами, съ грязными ногтями, но за то во всѣхъ крестахъ и медаляхъ, какiе когда либо получалъ. Князь Янтарный, довольно не старый еще и красивый изъ себя мужчина, съ большими черными и даже съ поволокой, но вмѣстѣ съ тѣмъ ничего не выражающими глазами, напротивъ былъ выстриженъ почти подъ гребенку и подбородокъ имѣлъ тщательнѣйшимъ образомъ выбритый, который однако все-таки оставался немного черноватымъ отъ необыкновенной густоты волосъ. Одѣтъ князь былъ въ бѣлый галстухъ и въ новенькiй съ иголочки вицмундирный фракъ; шлака и лаковые сапоги его блестѣли почти до неприличiя. Всѣ слова свои онъ произносилъ замѣтно важничая и закрывая для этого немного глаза и вообще рѣчь его должна быть нѣсколько похожа на журчанье ручья.
Мямлинъ (видимо стараясь что то такое втолковать князю Янтарному).
Я вамъ говорю, что Ольга Петровна все это устроила… У ней при мнѣ былъ разговоръ объ этомъ съ Алексѣемъ Николаичемъ.
Князь Янтарный.
Странно!.. Встрѣчаясь въ обществѣ, я всегда съ ней немного пикировался и на ея маленькiя стрѣлы отвѣчалъ довольно колко; но, можетъ быть, этимъ самымъ я и выигралъ въ ея глазахъ, – qui peut comprendre la femme!
Мямлинъ.
Непремѣнно этимъ самымъ-съ! Она женщина большаго ума! Насквозь понимаетъ людей! Хоть бы взять съ меня! Вуландъ совершенно въ грязь меня втопталъ передъ графомъ… Она меня спасла!
Явленiе II
Тѣже и Ольга Петровна, уже madame Андашевская.
Мямлинъ (быстро хватая князя Янтарнаго за руку и представляя его Ольгѣ Петровнѣ).
Madame!.. permettez moi de vous présentez: князь Янтарный.
Ольга Петровна.
Мы съ княземъ знакомы давно! (любезно протягиваетъ обоимъ гостямъ свою ручку и затѣмъ, легкимъ, движенiемъ головы пригласивъ ихъ садиться, сама тоже садится).
(Князь Янтарный и Мямлинъ садится въ нѣсколько церемонной, визитной позѣ).
Князь Янтарный (немного привставая съ своего кресла и прижимая вмѣстѣ съ наклоненiемъ головы ручку къ сердцу).
Pardon, madame, что я являюсь къ вамъ въ этой ливреѣ нашей, – но я прiѣхалъ къ вамъ почти офицiально, чтобы безконечно благодарить васъ за ваше доброе участiе, которое, какъ вотъ Дмитрiй Дмитричъ (показываетъ на Мямлина) передавалъ мнѣ, вы принимали въ опредѣленiи моемъ на мѣсто г. Вуланда.
Ольга Петровна (съ живостью).
А вы уже опредѣлены?.. Ахъ, я очень рада!
Князь Янтарный.
Алексѣй Николаичъ еще недѣли двѣ тому назадъ заѣхалъ ко мнѣ и говорить, что Владимiръ Иванычъ Вуландъ скоропостижно померъ! Это такъ меня фрапировало!.. Я передъ тѣмъ только еще обѣдалъ рядомъ съ Вудандомъ въ англiйскомъ клубѣ и онъ былъ совершенно здоровъ!.. Какъ, почему и отъ чего человѣкъ умеръ?
Ольга Петровна (немного сконфуженная этими словами).
У него, кажется, аневризмъ былъ.
Мямлинъ.
Да и жизни былъ невоздержной – это чтó таить!
Князь Янтарный.
И Алексѣй Николаичъ тутъ-же предложилъ мнѣ занять мѣсто Владимiра Иваныча, но я уже имѣлъ подобную должность и оставилъ ее, что я и высказалъ откровенно Алексѣю Николаичу; но онъ былъ такъ добръ, что въ довольно ясныхъ намекахъ далъ мнѣ понять, что это мѣсто для меня пока; но что со временемъ я могу занять и большее.
Ольга Петровна.
О, конечно, если это хоть сколько нибудь будетъ зависѣть отъ мужа, то вы получите и большее, и я надѣюсь теперь, что вы помирились съ нимъ въ душѣ нѣсколько…
Князь Янтарный.
Я мало что помирился съ Алексѣемъ Николаичемъ, но я сталъ благоговѣть передъ нимъ, и въ этомъ случаѣ не беру ничего другаго, какъ мой собственный примѣръ: я, какъ хотите это назовите, имѣлъ глупость, неосторожность, но я, не зная человѣка, позволялъ себѣ говорить противъ него, и Алексѣй Николаичъ слышалъ это, конечно; потому что я говорилъ это всюду, говорилъ не только что при васъ, но даже съ вами. Вы вѣроятно въ это время были уже невѣстой его, и полагаю, что должны были передавать ему это…
Ольга Петровна.
Да, я ему передавала.
Князь Янтарный (поднимая указательный палецъ свой, какъ-бы затѣмъ, чтобы придать болѣе вѣса словамъ своимъ).
И Алексѣй Николаичъ, не смотря на все это, въ видахъ уже, конечно, одной только пользы служебной и не находя меня, не знаю почему, заслуживающимъ настоящей моей должности, самъ первый прiѣхалъ ко мнѣ и предложилъ мнѣ трудиться вмѣстѣ съ нимъ, – такъ поступить изъ милiоновь людей – можетъ только одинъ!
Мямлинъ (подхватывая).
И который, прибавьте, любитъ Россiю истинной любовью!
Князь Янтарный.
Именно любитъ Россiю истинной любовью! Кромѣ того-съ: послѣднiе два дня я имѣлъ счастiе… Иначе не могу этого назвать!.. Имѣлъ счастiе видѣть Алексѣя Николаича въ его служебной дѣятельности и убѣдился, что въ этомъ отношенiи онъ генiальный человѣкъ!
Ольга Петровна.
Да, очень способный! Я хоть и жена его, но тоже, могу сказать, что онъ, какъ всѣ люди, имѣетъ, конечно, много недостатковъ; но какъ служебный дѣятель, онъ рѣшительно человѣкъ съ государственнымъ призванiемъ.
Князь Янтарный.
Рѣшительно съ государственнымъ призванiемъ: эта быстрота соображенiя!.. Ударъ прямо въ цѣль! Способность обобщить, разбить на группы тысячи фактовъ.
Мямлинъ (снова подхватывая).
А даръ изложенiя!..
Князь Янтарный.
Да-съ!.. Изложенья даръ! Бумаги, имъ написанныя, брильянтами, алмазами краснорѣчiя усыпаны, и я самъ видѣлъ, что онѣ ничего ему не стоютъ: онѣ такъ и льются, такъ и льются у него… Я теперь торжественно и всѣмъ говорю, что выборъ Алексѣя Николаича и предпочтенiе его другимъ кандидатамъ показываетъ въ графѣ Зыровѣ величайшую прозорливость и величайшую мудрость.
Мямлинъ.
А я всегда это самое говорилъ!.. (обращаясь къ Ольгѣ Петровнѣ). Но скажите, кáкъ здоровье графа нынче? Я нѣсколько разъ къ нему являлся, но ни разу не былъ принять.
Ольга Петровна.
Папа былъ очень серьозно боленъ.
Мямлинъ (съ искреннимъ участiемъ).
Но что было причиною его болѣзни?.. Простудился-ли онъ, не соблюлъ-ли дiэтки?.. Старички обыкновенно любятъ покушать.
Ольга Петровна.
