– Корли? – удивился я. – Ему удалось приручить этих кошмарных чудищ?
– Возможно, это и не так удивительно, как кажется, – задумчиво проговорил Тино. – Видел парнишку? Майкл из кожи вон лезет, лишь бы доказать, что он мужчина. А если у тебя такое телосложение, как у Корли, то настоящим мужчиной хочется выглядеть еще больше. В доме все смеются ему в лицо. А здесь, среди этих чудищ, Корли – властелин.
– Похоже, – согласился я. – А малышу приходится утверждаться, отрабатывая любовную барщину со своей хозяйкой?
– Этот дурак меня бесит, – вполне серьезно поделился Тино. – Мы ведь с тобой профессионалы?
Такое замечание показалось мне интересным.
– А кто вам сказал об этом?
– О! Любитель не носит с собой «магнум».
– Ну, если так, то вы угадали, – признался я скромно.
– Еще бы не угадал! Ломакс послал тебя сюда, чтобы прощупать Беатрис, имитируя большую игру и притворяясь, будто не имеет с тобой ничего общего. И ты это делаешь, потому что профессионал. А парнишка предлагает разрезать тебя на куски.
– А почему вы не избавитесь от него, Тино?
– Ты уже достаточно видел там, в доме, и догадываешься почему, – пробормотал он. – Нужно подождать. – Внезапно он показал пальцем на пол. – Что это, по-твоему, Бойд?
– Пол, – ответил я не очень уверенно.
– Из чего он?
– Из бетона.
– Посмотри получше, – настаивал он. – Под ним Беатрис прячет свои пятьдесят процентов. Ты стоишь над ними.
Насколько я мог судить по внешнему виду, пол действительно был сделан из очень толстого монолитного бетона.
– Чтобы его вскрыть, нужна целая бригада.
– Ты совершенно прав, – сказал Тино. – Это железобетон. Ну ладно. Теперь ты все увидел. Давай возвращаться.
На пороге дома мы столкнулись с Мэтью Корли. Он нервно отскочил в сторону и притворился, что не замечает меня.
– Тино только что показал мне ваших воспитанников, мистер Корли, – вежливо улыбнулся я ему.
– О! – воскликнул он с неожиданным интересом. – И что вы о них думаете, мистер Бойд?
– Они производят колоссальное впечатление.
– Да, они стоили мне много времени и терпения, – удовлетворенно сообщил Корли. – Но, думаю, результаты оправдывают все лишения. Я в этом убежден. Они… уникальны в своем роде. Так же как и моя жена. – Он внезапно поднес руку к губам, и я посчитал это шуткой. – Кстати, что вы думаете о моей… э… жене, мистер Бойд?
– Гнусность, – ляпнул я, не подумав.
Пистолет, уткнувшийся мне в бок, напомнил о моем положении.
– Кончай, Бойд! – грубо прикрикнул Тино.
Некоторое время Корли смотрел на меня молча. Но в его влажных глазах я увидел не оскорбленное изумление, а безграничное восхищение.
– Мистер Бойд, – наконец произнес он серьезно, – я бы очень хотел, чтобы эти слова принадлежали… мне.
Тино втолкнул меня в холл.
Через полуоткрытую дверь доносилось чувственное воркование.
– Дурачок, – хрипло шептала Беатрис.
– Постой-ка, – приказал мне Тино.
Я послушно остановился.
Тино заговорил преувеличенно громко:
– Хорошо, Бойд, теперь пошли в гостиную.
Войдя в комнату, мы увидели, что парнишка сидит на ручке кресла с лицом, красным от гнева. Его глаза выражали забавную смесь стыда и стеснения. Беатрис прерывисто дышала, приоткрыв рот.
– Вы уже вернулись? – недовольно протянула она, поправляя прическу. – Дэнни все увидел?
– Да, – ответил Тино. – Это было недолго.
Беатрис продолжала удерживать Майкла за руку.
– Ну что ж, возвращайтесь и объясните все Фрэнку Ломаксу, – обратилась она ко мне. – Если у него появится желание пробраться сюда, то лучше ему этого не делать.
– Разумеется, – кивнул я.
– Расскажите ему все подробно, – добавила она. – Прежде всего о том, что вокруг дома высокие стены, на них провода, через которые пропущен ток в несколько тысяч вольт, про то, что тут есть Тино, Мики и еще двое, которые сейчас отсутствуют. Не забудьте и о собаках.
– Их никто не сможет забыть, увидев один раз, – сказал я убежденно. – С сегодняшнего дня меня будут мучить кошмары.
– Прекрасно! – воскликнула Беатрис с улыбкой. – Значит, договорились, расскажите все это Фрэнку. Я согласна пятьдесят на пятьдесят, а иначе – ничего.
– Хорошо. Я могу уже уехать?
– А почему бы и нет? Будь добр, Мики, попрощайся с Дэнни.
– Пока, – пробормотал тот. – В следующий раз ты так легко не отделаешься!
– Если ты будешь заниматься приготовлением коктейлей, малыш, – повернулся я к нему, – и не станешь лезть в чужие дела, у тебя появится шанс прожить – кто знает? – может, даже до двадцати пяти лет.
– Хватит! – резко бросила Беатрис. – Тино, проводите Дэнни, пожалуйста.
– Ну, пошли! Слышал, что тебе сказали?
– Вы кое-что забыли, Тино, – заметил я.
– Что?
– Пистолет.
– Понятно.
Он взял мой «магнум» со стойки, вытащил из обоймы патроны и только потом протянул мне его. Он сделал это не от недоверия ко мне, а потому, что считал меня профессионалом.
Я засунул «магнум» в кобуру и направился к двери.
– Еще одно, Дэнни, – небрежно произнесла мне вслед Беатрис, – передайте Фрэнку, что я не спешу. Могу и потерпеть, а он… Он не может.
– Передам.
Тино проводил меня до машины и подождал, пока я усядусь за руль. Потом спрятал свой пистолет.
– Я открою ворота, как только ты к ним подъедешь, – объяснил он. И вдруг добавил: – А для человека, который везет плохие новости Фрэнку, ты довольно весел. – Потом нагнулся ко мне через опущенное стекло дверцы и почти улыбнулся. – Мне кажется, Бойд, ты и я… – он соединил пальцы обеих рук, – как эти пальцы, а?
– Вполне возможно, – кивнул я, – мы ведь профессионалы.
– Ты настоящий парень, Бойд. Только слишком долго связан с Фрэнком Ломаксом. Мне кажется, над этим стоит поразмыслить, а? И потом, – продолжал он задумчиво, – наверное, тебе не нужно возвращаться сюда.
– Почему?
– Не могу это объяснить. Но если вернешься, мне придется тебя убить.
Я снова посмотрел ему в глаза, но даже с такого близкого расстояния не заметил в них ничего, кроме собственного отражения.
– Если мне придется вернуться, Тино, – сказал я осторожно, – не беспокойся. Я сначала серьезно подумаю.
Глава 7
Около девяти часов я пересек мост Триборо и, оказавшись в Готтаме, с облегчением вздохнул. Как знает каждый житель Нью-Йорка, Манхэттен – это остров, окруженный примитивными джунглями, ловко закамуфлированными невинными цивильными названиями: Лонг-Айленд, Нью-Джерси, Коннектикут, Вестчестер-Каунти. Но перед гражданином Нью-Йорка суровая действительность раскрывается сразу, как только он углубляется в один из этих районов. Признаки тут безошибочные. Деревьям и траве позволяют расти как попало и переходить в дикое состояние. Люди, живущие вдоль дорог, вымогают выкупы, чтобы обеспечить местным тиранам вульгарный блеск. Их жены ведут ужасную жизнь. Вместо того чтобы занимать то положение, на которое они вправе рассчитывать, то есть быть цивилизованными аксессуарами мужского существования, они в большинстве своем сделались обычными животными, предназначенными для обработки мизерных участков земли вокруг их чудовищных жилищ. И даже хуже. Многие из них умирают страшной смертью, в окружении кучи инструментов и машин для домашнего хозяйства, отказывающихся работать. Они испускают последний дух, вопя и призывая на помощь мастеров, которые никогда не приходят.
Все это я знал и тем не менее глубоко залез на Лонг-Айленд. Впрочем, если я завел знакомство с Беатрис, не говоря уже о диких дьявольских зверях, то поделом мне – заслужил.
Ведь чего можно ожидать в самом центре примитивных джунглей, кроме встречи с кучей головорезов?
Я почувствовал себя в безопасности, только когда вернулся в дорогие моему сердцу бетонные каньоны, даже испытал настоящее искушение совершить ночную прогулку по Центральному парку. В конце концов, было же несколько мужественных исследователей, которые вернулись оттуда невредимыми.
После перенесенных волнений я чувствовал страшный голод, поэтому остановился у небольшого кабачка на Второй авеню. Бифштекс с кровью и кусок яблочного пирога немного меня насытили. Со второй чашкой кофе я позволил себе сигарету и начал перебирать в памяти события последних суток.
Вторая сигарета и третья чашка кофе придали моим воспоминаниям еще более неприглядную окраску.
Около четверти одиннадцатого я звонил в квартиру на Саттен-Плейс.
Через несколько минут после тщетных попыток я уже готов был расплющить кнопку звонка. Тогда просто засунул в него острие шариковой ручки и сделал так, чтобы звон не прекращался.
Дверь приоткрылась сантиметров на десять, и в щели показался громадный черный глаз.
– Прекратите! – яростно закричала Селина. – Иначе я позову привратника, и он вышвырнет вас на тротуар!
– Мне нужно видеть Осман-бея.
– Он уже спит. Приходите завтра. Утром.
