– Чувствуешь себя нормально? – поинтересовался шеф. – До кабинета моего добраться сможешь?
– Через пятьдесят минут буду. – Доехав до Литейного, он вошёл в серое здание, вызывавшее у него, как и у большинства других людей, какой-то безотчётный страх. Поднялся на третий этаж и, робко постучавшись в дверь, услышал:
– Проходи, садись. – Генерал показал на кресло. – Выглядишь ты на сто долларов.
– Не уследил я за его левой – пропустил удар, – тяжело вздохнув, сказал он. – Нужно бы отыграться, но врачи говорят, что мне ещё долго нельзя будет выходить на ринг.
– Тут счёт за твоё лечение из бухгалтерии принесли. – Генерал протянул ему бумагу, отпечатанную на английском языке. Цифры, указанные там, были со многими нулями. – Кто, по-твоему, должен его оплачивать?
– Я не знаю, – пожал он плечами. – Раньше с этим не было проблем.
– Это верно, – согласился с ним генерал. – Но раньше ты свои бои выигрывал.
– Промашка вышла. – Опустив виновато голову, он разглядывал лежавшие у него на коленях кулаки – такие бесполезные теперь.
– Знаешь, сколько человек на тебя поставило? – Генерал включил компьютер, и на экране монитора замелькали сцены поединка. Много раз повторили пропущенный им удар и то, как он падает на пол, – неестественно и даже как-то картинно. – Ты должен вернуть людям деньги.
– Но у меня нет ничего… какие-то крохи. – Он не понимал, о чём вообще идёт разговор. – Я половину отдавал в благотворительный фонд. Вы же знаете. Всегда делился со всеми – с тренером и с другими.
– Да, паршиво. – Генерал придвинул к себе потёртую папку, лежавшую у него на столе, и стал листать страницы старого дела. – Тут всплыла одна нехорошая история, двенадцатилетней примерно давности. Пацаны ломанули ларёк – там почти и не было-то ничего – ящик пива, пара блоков сигарет.
Он весь напрягся и, подавшись вперёд, ждал, какое последует продолжение.
– Парней задержали, и они сразу же признались – им не так уж много и светило – года по три. Но через два месяца ситуация кардинально изменилась. В лесу был найден труп – вытаял из-под снега, – в нём опознали сторожа. – Развернув папку, показал чёрно-белую фотографию. – Были зафиксированы множественные травмы и переломы – рёбер, ключиц, носа. А умер этот бедолага, как установили эксперты, от разрыва печёнки. К сожалению, доказать, что это сделал ты, тогда не смогли.
– Я никого не убивал, – отвернувшись от фотографии, сказал он.
– Один из твоих бывших дружков недавно снова попался на воровстве. А перед тем, как отправиться на зону, решил облегчить душу. Рассказал, как всё было. – Генерал предъявил ему свеженький протокол. – Подельники твои держали сторожа за руки, а ты обрабатывал его кулаками, как грушу. Колошматил, пока тот не откинулся.
– Хотите посадить меня? – спросил он.
– Плохо, что у тебя нет денег, – ты даже адвоката хорошего не сможешь нанять. – Генерал вызвал конвой и, когда менты вошли в кабинет, напутствовал их: – Бить его не нужно – у него и так уже черепушка повреждена. Подберите ему спокойную камеру, и пусть он посидит и подумает.
Мир сразу же сдулся, как проколотый иглой воздушный шарик.
Расстояния теперь определялись шагами. Тринадцать с половиной шагов от забранного решёткой окна до стальной двери. Два десятка ступенек и длинный коридор, ведущий во двор. Небольшой кусок территории, обнесённый высоким забором. Снова ступеньки, коридор и тесный душный каземат, в котором его допрашивали.
– Всё это подстроено. – Он упорно стоял на своём. – Мне мстят за мой проигрыш.
– Так оно и есть. – Разговор шёл с глазу на глаз, и следователь был с ним откровенен. – Знаешь, что про тебя говорят? Американцы подкинули тебе полмиллиона зелёных, и ты сам подставился под удар.
– Вы тоже верите в эту чушь? – Человек, сидевший по другую сторону стола, не был похож на откровенного идиота. – Будь у меня деньги – я бы откупился. Заплатил бы любую сумму – лишь бы не беседовать тут с вами.
– Кончились наши беседы. – Следователь похлопал рукой по толстой папке. – Завтра я передаю дело в суд.
Он надеялся, что его хотя бы выслушают, но судья даже рта не дала ему открыть. Женщина, видимо, торопилась на свидание и, поглядывая на часы, подгоняла прокурора и свидетелей.
– Ваши рассуждения никому не нужны. – Она поднимала недовольно бровь. – Излагайте суть, и покороче, пожалуйста.
Отбывавший трудовую повинность адвокат откровенно дремал. Немногочисленная публика, сидевшая в зале, зевала. Всё было слишком очевидно, и никого не удивил приговор – семь лет общего режима.
– Вам понятен приговор? – единственный раз за весь процесс обратилась к нему напрямую судья.
– Да, конечно, – ответил он. – Был бы дурак – не понял. А так-то чего ж. Котелок хоть и с пробоиной, но пока варит.
Зона встретила его мягкой весенней оттепелью и густым белым дымом. Зэки рубили на склонах сопок лес и жгли костры. Дым опускался в долину и стелился по земле.
В бараке пахло копотью, и, поморщившись, он спросил у лежавшего на соседней шконке зэка:
– Всегда так воняет?
– Не нравится? – удивился тот. – А я копчёности люблю. Мы тут барана недавно одного зарезали – закоптили потом на костре. Хорошая получилась баранина – особенно рёбрышки, я их обожаю.
– Молодец! – похвалил он. – Весёлый парень. Мне такие всегда были по душе.
В дверном проёме нарисовалась фигура охранника.
– Новенький! – всмотревшись в полумрак, позвал он. – Быстро поднимаешь зад – и двигаешь к начальству.
Полковник пил чай с пирогами и, пригласив его к столу, положил на тарелку и придвинул к нему два больших куска. Достал из тумбочки бутылку водки и разлил по стаканам.
– Ну что? За наше будущее сотрудничество? – чокнувшись, предложил тост начальник. – Я думаю, что оно будет взаимовыгодным.
– В какой области? – поинтересовался он.
– Сначала в этой, в Томской, – ответил полковник. – А там как пойдёт.
– Чего конкретно вы ждёте от меня? – Он отпил немного водки и, отщипнув маленький кусочек, закусил пирогом.
– Мы хотим организовать показательные бои, – объяснил начальник. – Тут ведь кантуются в основном менты. Чему-то их в своё время учили. Одних – боксу. Других – карате. А кто-то умеет хорошо орудовать дубинкой. Сведём вас всех на ринге. Посмотрим, кто окажется сильней. А победитель получит приз – досрочное освобождение.
– Заманчиво звучит, конечно, – сказал он. – Но я больше не дерусь. С этим покончено.
– Ладно, – пожевав губу, принял решение полковник. – На зоне с вашим братом всякое случается. Человек вдруг начинает верить в Бога. Ходит каждый день в храм, молитвы творит. От одного вида крови может упасть в обморок. И кто – серийный убийца. Значит, проняло его, и он осознал свой грех. Взвалил на себя свой крест – и тащит, и нужно просто отойти в сторону и не мешать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
