* * *
Эти бедные селенья
Эти бедные селенья,Эта скудная природа —Край родной долготерпенья,Край ты русского народа!
Не поймет и не заметитГордый взор иноплеменный,Что сквозит и тайно светитВ наготе твоей смиренной.
Удрученный ношей крестной,Всю тебя, земля родная,В рабском виде Царь небесныйИсходил, благословляя.
13 августа 1855
* * *
Вот от моря и до моря
Вот от моря и до моряНить железная скользит,Много славы, много горяЭта нить порой гласит.
И, за ней следя глазами,Путник видит, как поройПтицы вещие садятсяВдоль по нити вестовой.
Вот с поляны ворон черныйПрилетел и сел на ней,Сел и каркнул и крыламиЗамахал он веселей.
И кричит он, и ликует,И кружится всё над ней:Уж не кровь ли ворон чуетСевастопольских вестей?
13 августа 1855Проникнуто мрачными предчувствиями, вызванными осадой Севастополя. Нить железная – телеграфная проволока.
* * *
О вещая душа моя
О вещая душа моя,О сердце, полное тревоги, —О, как ты бьешься на порогеКак бы двойного бытия!..
Так ты – жилица двух миров,Твой день – болезненный и страстный,Твой сон – пророчески-неясный,Как откровение духов…
Пускай страдальческую грудьВолнуют страсти роковые —Душа готова, как Мария,К ногам Христа навек прильнуть.
1855Вещая душа моя – выражение из «Слова о полку Игореве». Так ты – жилица двух миров… По-видимому, обращение к Е. А. Денисьевой. Страсти роковые – выражение из «Цыган» Пушкина. Мария – сестра Лазаря, которая, по Библии, припала к ногам Христа, прося о воскрешении умершего брата (Иоанн, 11.32). Она слушала слово Христа, сидя у ног его, в то время как ее сестра Марфа «заботилась о большом угощении». Когда Марфа сказала Христу: «Господи!.. Скажи ей (Марии), чтобы помогла мне», тот ответил: «Марфа! Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно. Мария же избрала благую участь, которая не отнимется у нее» (Лука, 10. 39-42). Именно этот эпизод имел в виду Тютчев, ибо его ст-ние также построено на противопоставлении мирской суеты святому делу души.
(ИЗ МИКЕЛАНДЖЕЛО)
Молчи, прошу, не смей меня будить
Молчи, прошу, не смей меня будить.О, в этот век преступный и постыдныйНе жить, не чувствовать – удел завидный.Отрадно спать, отрадней камнем быть.
1855Перевод четверостишия «Grato m'и 'I sonno, e piщ l'esser di sasso…» (1545), являющегося ответом на стихи Д. Строцци, навеянные знаменитым изваянием Ночи на саркофаге Джулиано Медичи (в усыпальнице рода Медичи во Флоренции). Восхищенный гениальным творением Микеланджело, Строцци писал: Ночь, что так сладко пред тобою спит,То ангелом одушевленный камень;Он недвижим, но в нем есть жизни пламень,Лишь разбуди – и он заговорит.Переведенное в годы Крымской войны четверостишие Микеланджело поэт и позднее хранил в своей памяти. В одном из писем 1870 г. к А. Ф. Аксаковой, негодуя на правящие круги России, он процитировал две строки из этого четверостишия, по-своему перефразировав их:«Есть стихи Микельанжело, где говорится следующее о том времени, когда он жил: Mentre che il danno e la vergogna dura,Non sentir, non pensar и gran ventura,что означает по-русски: пока глупцы царствуют и управляют, умные люди должны бы молчать».
Н(ИКОЛАЮ) П(АВЛОВИЧУ)
Не Богу ты служил и не России
Не Богу ты служил и не России,Служил лишь суете своей,И все дела твои, и добрые и злые, —Всё было ложь в тебе, всё призраки пустые:Ты был не царь, а лицедей.
1855Эпиграмма-эпитафия Николаю I, умершему 18 февр. 1855 г. Написана, по всей вероятности, несколько позже, когда под впечатлением падения Севастополя Тютчев подверг особенно резкой критике личность и деятельность покойного самодержца. В письме к жене от 17 сент. 1855 г. он писал: «Для того, чтобы создать такое безвыходное положение, нужна была чудовищная тупость этого злосчастного человека…». Ты был не царь, а лицедей. Здесь речь идет скорее не о том, что Николай I участвовал в любительских спектаклях, а о его пристрастии разыгрывать перед подданными эффектные роли и его позерстве.
* * *
Так, в жизни есть мгновения
Так, в жизни есть мгновенияИх трудно передать,Они самозабвенияЗемного благодать.Шумят верхи древесныеВысоко надо мной,И птицы лишь небесныеБеседуют со мной.Всё пошлое и ложноеУшло так далеко,Всё мило-невозможноеТак близко и легко.И любо мне, и сладко мне,И мир в моей груди,Дремотою обвеян я —О время, погоди!
1855?
* * *
Все, что сберечь мне удалось
Все, что сберечь мне удалось,Надежды веры и любви,В одну молитву всё слилось:Переживи, переживи!
8 апреля 1856Обращено к Эрн. Ф. Тютчевой в день ее рождения.
Н. Ф. ЩЕРБИНЕ
Вполне понятно мне значенье
Вполне понятно мне значеньеТвоей болезненной мечты,Твоя борьба, твое стремленье,Твое тревожное служеньеПред идеалом красоты…
Так узник эллинский, пороюЗабывшись сном среди степей,Под скифской вьюгой снеговоюСвободой бредил золотоюИ небом Греции своей.
4 февраля 1857В лирике Николая Федоровича Щербины (1821 – 1869) преобладали античные темы и мотивы.
* * *
Над этой темною толпой
Над этой темною толпойНепробужденного народаВзойдешь ли ты когда, Свобода,Блеснет ли луч твой золотой?..
Блеснет твой луч и оживитИ сон разгонит и туманы…Но старые, гнилые раны,Рубцы насилий и обид,
Растленье душ и пустота,Что гложет ум и в сердце ноет,-Кто их излечит, кто прикроет?..Ты, риза чистая Христа…
15 августа 1857Написано в церковный праздник Успенья, на котором Тютчев присутствовал в Овстуге летом 1857 г. Замысел ст-ния подсказан предстоящей крестьянской реформой.
* * *
Есть в осени первоначальной
Есть в осени первоначальнойКороткая, но дивная пора —Весь день стоит как бы хрустальный,И лучезарны вечера…
Где бодрый серп гулял и падал колос,Теперь уж пусто всё – простор везде,Лишь паутины тонкий волосБлестит на праздной борозде.
Пустеет воздух, птиц не слышно боле,Но далеко еще до первых зимних бурь —И льется чистая и теплая лазурьНа отдыхающее поле…
22 августа 1857
* * *
Смотри, как роща зеленеет
Смотри, как роща зеленеет,Палящим солнцем облита,А в ней – какою негой веетОт каждой ветки и листа!
Войдем и сядем над корнямиДерев, поимых родником, —Там, где, обвеянный их мглами,Он шепчет в сумраке немом.
Над нами бредят их вершины,В полдневный зной погружены,И лишь порою крик орлиныйДо нас доходит с вышины…
Конец августа 1857
* * *
В часы, когда бывает
В часы, когда бываетТак тяжко на груди,И сердце изнывает,И тьма лишь впереди;
Без сил и без движенья,Мы так удручены,Что даже утешеньяДрузей нам не смешны, —
Вдруг солнца луч приветныйВойдет украдкой к намИ брызнет огнецветнойСтруею по стенам:
И с тверди благосклонной,С лазуревых высотВдруг воздух благовонныйВ окно на нас пахнет…
Уроков и советовОни нам не несут,И от судьбы наветовОни нас не спасут.
Но силу их мы чуем,Их слышим благодать,И меньше мы тоскуем,И легче нам дышать…
Так мило-благодатна,Воздушна и светлаДуше моей стократноЛюбовь твоя была.
1858Посвящено памяти Эл. Ф. Тютчевой, первой жены поэта. Написано в 20-й год со дня ее смерти.
* * *
Она сидела на полу
Она сидела на полуИ груду писем разбирала —И, как остывшую золу,Брала их в руки и бросала —
Брала знакомые листыИ чудно так на них глядела —Как души смотрят с высотыНа ими брошенное тело…
О, сколько жизни было тут;Невозвратимо-пережитой!О, сколько горестных минут,Любви и радости убитой!..
Стоял я молча в сторонеИ пасть готов был на колени, —И страшно-грустно стало мне,Как от присущей милой тени.
1858По семейным преданиям Тютчевых, в ст-нии имеется в виду Эрн. Ф. Тютчева, уничтожившая свою переписку с Тютчевым, относящуюся к первым годам их знакомства. Присущая (церк.-слав.) – здесь: присутствующая.
* * *
